(Не) идеальный отец (СИ) - Невинная Яна Страница 5

— Дело? Представляю это ваше дело, — посмеивается отец с явным намеком на то, что в это дело не верит. — Да и откуда деньги возьмешь? Я лично тебе не дам. Но ты же умный парень, понимаешь, что хороший бизнес не получится без поддержки и квалифицированных специалистов. Ты не готов к нему ни морально, ни физически. Пока еще не готов. Сынок, не будь дурнем. Ты же остался со мной после развода, — зачем-то напоминает.

— Это был мой дом, почему я должен был его уступать твоей шлю...

Договорить не успеваю, он вскидывает палец и грозно смотрит.

— Мама меня поддерживает. Она слишком мягкая, чтобы сделать из тебя человека, и она это понимает. Твое воспитание она доверяет мне. И тоже не захочет, чтобы ты болтался по чужим людям. Ей будет плохо, когда она узнает.

А вот это запрещенный прием. Он и здесь постарался, затронул маму в разговоре. Мама действительно не будет рада узнать, что я ушел в загул. Злюсь на себя и свою слабость. Бешусь, что отец победил. Он всё разыграл как по нотам. Я хочу домой, устал болтаться, зарабатывать деньги я и правда не готов.

Внутренний голос подсовывает спасительные мысли. Согласиться вернуться домой, чтобы заявить права на кусок своей собственности.

Новой мамочке слишком жирно получить столько квадратных метров, да и еще и отсутствие помехи под ногами в виде меня.

А что, если поселиться рядом с ней и портить ей жизнь одним лишь своим существованием? Что, если я сделаю ее жизнь невыносимой и выживу из дома? Злорадно ухмыляюсь, но отец воспринимает мою улыбку по-своему и хлопает меня по плечу.

— Я знал, что ты согласишься.

Так я возвращаюсь в родной дом, только я не знаю, что меня подстерегает сюрприз в виде сестры моей мачехи. Несуразной мелкой девчонки, которую Эляна притащила вслед за собой из своего Мухосранска. Отец ее еще и в универ мой пристроил! Это всё он рассказывает по дороге домой, улыбаясь слишком добродушно, чтобы я поверил в то, что он рад новой родственнице. С чего бы это было так?

— Варя — очень хорошая девочка. Ты сможешь с ней подружиться, ведь она учится с тобой в одном университете. Я хочу, чтобы ты с сентября ее возил на учебу и опекал.

Поперхнувшись, трясу головой. Мне что, послышалось?

— Зачем мне с ней возиться? Она что, инвалид или ребенок, что сама не справится?

— Нет, она — твоя семья, — назидательно поправляет отец. — Наша семья. И я не хочу, чтобы девочку обижали. Первый курс, столичный вуз. Ей это непривычно. Ты ее увидишь и всё поймешь. Этого ангелочка хочется защищать.

Хочется? Уж очень сомневаюсь. Что твоится с моим отцом? Как эти бабы смогли так задурить ему голову? Эляна привезла сестру, что дальше? Кого еще привезет? Весь свой сраный захолустный город?

На самом деле, хоть меня и ломает это признавать, я рад вернуться домой. Устал шататься. Дом есть дом.

Но жить как прежде не выйдет. Да и расслабляться я не намерен. Нужно выжить двух приживалок, вольготно устроившихся в моем личном пространстве. А уже потом подыщу себе отдельное жилье. Не буду же вечно жить под строгим оком папаши и играть по его правилам. Теперь он знает, что я могу демонстративно уйти. Трусливым побегом это не считаю, скорее протестом. А я знаю, что он готов сделать первый шаг навстречу.

Если я думала, что перенесением брекетов на внутреннюю сторону зубов дело закончится, то я очень ошибалась. Пообещав сестре год назад, что пойду у нее на повду и стану соответствовать ее стандартам красоты, я кривила душой. Понимаю, обманывать плохо. И отвечать на помощь сестры черной неблагодарностью — тоже.

Она могла оставить меня у родителей, но вместо этого забрала с собой. Могла не помогать, когда я не поступила, не добрав два балла, но вместо этого попросила мужа выбить мне место на платном отделении. Она могла оставить меня в общежитии или снять дешевенькую квартирку, но вместо этого Эляна приняла меня в свой дом.

И я позволила ей руководить моим преображением.

Мы остались в больнице, где оформили все документы, оплатили новые брекеты и уехали с назначением на замену на завтрашнее утро. Если честно, у меня внутри всё сжималось. Снять брекеты будет непривычно. Но потом их наденут заново…

Записались на обед, ведь по утрам я чувствовала тошноту. Хорошо, что прием, на который мы собрались, состоится через три дня. Сможем подготовиться.

— Работы предстоит много, — выносит вердикт стилист Эляны Марьян, женоподобный парень со стильной прической и кукольным лицом. Естественно, он накрашен. Естественно, говорит тонким писклявым голоском и манерно размахивает руками. Ведь отдать себя в руки обычной тетки с начесом сестре не комильфо. Настоящий столичный стилист может быть только пафосным.

Вынуждена признать, что теперь сестра от меня не отстанет. Она давно пыталась взяться за мою внешность, но мне как-то удавалось избежать участи быть куклой для воплощения ее представлений для красоты. Если честно, я считала себя безнадежной. Серой мышкой. Незаметной. Парни не обращали на меня внимания, а все вокруг говорили, как повезло Эляне с внешностью. Обиды во мне не было, ведь разве так важна внешность? Даже лучше, когда на тебя не пялятся все кому не лень. Живешь себе тихо и спокойно.

— Сделайте всё, что можете! — настаивает Эляна, держа меня за плечи и поворачивая, а потом перенося руки на голову. Поворачивает ее из стороны в сторону. Слежу за отражением в зеркале, где двигается моя голова. — Профиль у нее ничего. Да ведь?

— Кожа чистая! — восклицает стилист, вскидывая руки. — Куколка просто! Но ей нужно привести брови в порядок, ресницы нарастить, губы чуть-чуть подколоть, — показывает пальцами размер, сжимая их в горсть.

— Она беременна, нельзя ей ничего колоть, — морщится сестра, а меня перетряхивает. — Нет, просто макияжа, бровей и прически будет достаточно. Будем брать естественностью!

Звучит как военный план по чьему-то завоеванию. Глаза сестры победно сверкают, а стилист принимается под ее руководством за работу. Эляна сидит в кресле и листает журнал. Она похожа на картинку. Красивая, модная, стильная. А я на ее фоне теряюсь. Но меня устраивает такой вариант. Незаметной быть просто. А вот когда на тебя обратили внимание — начинаются трудности. Не хочу истории Золушки, когда красивое платье преображает дурнушку и она привлекает принца. Нет. Разве это правильно, когда тебя замечают за внешнюю красоту?

Вот я повелась на нее. Повелась на Тимофея. И к чему это привело? Начинаю понимать, что истина где-то в другом месте, не так, где бушует океан чувств. Я должна идти по другой дорожке. Возможно, под руку с сестрой. Она поможет мне пройти ее безболезненно.

— Девушки, вы готовы? — слышу, как открывается дверь моей комнаты, мелодичный голос Нонны Аркадьевны доносится до меня.

Остановившись в проеме двери, она сражает наповал своим роскошным красным платьем в пол, с идеальным макияжем и эпатажной прической. Ее белые волосы буквально зачесаны наверх и стоят дыбом. Я бы сказала так. Но уверена, это прическа называется как-то пафосно. Выглядит Нонна Аркадьевна так, словно собралась на прием к самой королеве. Хотя она и в обычное время выглядит шикарно.

— Варвара, ты просто чудо как хороша, — отвешивает она комплимент, и впервые я начинаю понимать, что преображаться — это не так плохо. Получать комплименты довольно-таки приятно.

— Вы тоже, — отвечаю совершенно искренне, но пожилая женщина в ответ на мои слова лишь хмурится. Потом ее искусно выведенные брови вздымаются. Заметила. Она поняла, что я едва открыла рот и прошамкала комплимент еле слышно. А всё потому, что сутки назад я прошла болезненную процедуру переустановки брекетов с внешней стороны зубов на внутреннюю.

Болезненную. Это слово даже и близко не передает боль, что я испытала. Не говоря о том, сколько часов меня мучили.

— Что с тобой, девочка? Боже мой, у тебя лицо опухло! — возмущается она, грозно глянув на сестру. — Эляна, ты что, и над родными издеваешься, не только над моим сыном?