Мелисса Андерсон - Готовить я не умею Страница 5

— Я знаю, что для вас это звучит ужасно, — сказала она. — Но, конечно, я ем не только эти вещи. Просто я хотела сказать, что мое кулинарное искусство не простирается дальше. Хотя, в принципе, я очень ценю хорошую еду, и дома, в Нью-Йорке, получаю удовольствие от иностранной кухни, в первую очередь — в китайских, итальянских и греческих ресторанах.

— Ну, тогда я введу вас по всем правилам искусства во французскую кухню, Кэрол, — заявил многообещающе Марсель. Он сказал это таким тоном, как будто заодно хотел ее ввести и во французскую любовь.

— Спасибо, это очень мило с вашей стороны, — ответила она, не глядя на него. — Я уже установила, что французская кухня так же хороша, как и ее слава.

Она продолжала осматриваться. За жалюзи, которые служили стеной, находилась спальня с широкой металлической кроватью. В целях предосторожности она не слишком долго задержалась рядом с ней, к тому же Марсель обратил ее особое внимание на всю свою спальню целиком.

В целом, Кэрол была приятно удивлена, и у нее исчезло то брезгливое чувство, которое появилось в самом начале. Эта квартира-мастерская была оборудована современно и симпатично, хотя, вообще-то, не соответствовала этому старому убогому дому, но зато прекрасно подходила Марселю Жирарде. Однако у нее все еще оставались некоторые сомнения относительно того, стоило ли без всяких размышлений следовать за незнакомым художником.

— Как вам нравится моя хижина, Кэрол? — Марсель сделал широкое движение рукой и посмотрел на нее так, будто ее мнение было для него важнее всего.

— Хижина? — засмеялась она. — Что за бранное слово для этой чудесной квартиры-мастерской. Я удивлена, найдя такое в этом старом доме.

Он слегка поклонился.

— Спасибо за комплимент, мадемуазель. — Потом взял ее за руку и подвел к креслу. — Пожалуйста, садитесь! Можно предложить вам стакан вина?

Не ожидая ответа, он взял из шкафчика-бара бутылку красного вина и два бокала и налил их до краев. Кэрол смотрела на него и при этом украдкой рассматривала его хорошо сложенное тело в узких облегающих джинсах и наполовину расстегнутой рубашке. Ее руки стали влажными от внутреннего беспокойства. Как окончится этот день, если она выпьет уже сразу после обеда? Но у нее не было никаких шансов отказаться от вина.

Улыбнувшись, он подал ей бокал. Когда их пальцы соприкоснулись, ее как будто ударило током. Ощутил ли он то же самое? — нервно спросила она себя. Или эта невероятно притягательная сила была направлена только в одну сторону? Она не осмелилась взглянуть на него.

Он протянул к ней свой бокал.

— За ваш отпуск в Париже… и за наше сотрудничество, — сказал он со значением.

Когда Кэрол тоже подняла бокал, их взгляды встретились. Новое выражение появилось в его глазах, она прочитала в них страсть и желание. Снова у нее запылала голова.

— За ваш успех и за фантастическую квартиру-ателье, — пробормотала она, поспешно отпила глоток и поставила свой бокал.

Марсель удобно откинулся на софе и небрежно положил ногу на ногу. Несколько секунд он рассматривал прелестную фигуру Кэрол как хороший знаток женщин, потом посмотрел ей в глаза.

— Я рад, что вам так понравилось мое жилище, Кэрол. Когда я сюда въехал, это был пыльный склад с полуслепыми маленькими окнами, — объяснил он. — Я его полностью переделал, построил стенки и вставил большие окна.

Ей было нетрудно себе представить, как все это выглядело раньше. Но она удивлялась тому, что Марсель мог так легко болтать с ней, в то время как ей стоило большого труда скрыть дрожь в руках. Разве он не заметил сексуального напряжения, которое только что возникло между ними? Может быть, она лишь вообразила себе то, чего вовсе не существовало с его стороны?

— Вы здесь давно уже живете? — спросила она несколько смущенно. Для нее было бы лучше, если бы он сейчас же начал рисовать ее, а не сидел бы и не пил вино вместо этого. Возникла весьма интимная атмосфера, которая ее беспокоила и смущала.

Не сводя с нее глаз, Марсель поднял свой бокал и отпил большой глоток.

— Шесть лет, — ответил он. — И почти столько же я рисую портреты. Но за все это время я не встретил ни одной женщины с таким очаровательным лицом, как у вас. — Он снова рассматривал ее тело с нескрываемым интересом. — Вообще, я еще не встречал такой женщины, как вы. Пожалуйста, расскажите мне о себе.

Беспокойство Кэрол усиливалось. Нет, она тоже еще никогда не встречала такого мужчину, как Марсель, мужчину, который так сильно смог бы вывести ее из равновесия. Она улыбнулась ему в ответ и понадеялась, что это в некоторой степени создаст непринужденную обстановку.

— Я боюсь, что не смогу вам рассказать о себе ничего интересного, — ответила она. — Я живу и учусь в Нью-Йорке и приехала в Париж на два месяца, чтобы посмотреть знаменитые культурные центры и архитектуру.

Он закурил сигарету.

— У вас есть родители, братья и сестры? Может быть, постоянный друг? — Он посмотрел на ее руку. — Или вы уже помолвлены, или замужем, хотя у вас и нет никакого кольца?

Кэрол невольно засмеялась.

— Мне кажется, что вы сразу хотите знать слишком много обо мне. Нет, я не помолвлена и не замужем, и в настоящее время у меня нет никакого постоянного друга.

Тень пробежала по ее лицу, когда она вспомнила о Греге. Она чуть было не рассказала Марселю о разрыве своих отношений с ним, но ведь это действительно его совершенно не касалось.

— Но у меня есть родители, которые живут недалеко от Нью-Йорка, и старший брат, который женат и живет в Балтиморе, — добавила она.

— А как вам нравится Париж?

— О, я нахожу этот город просто фантастическим, — воскликнула она с энтузиазмом. — Хотя я здесь только четыре дня, но все, что я раньше видела, с этим нельзя и сравнивать, и я пребываю в полном восторге.

Она кратко рассказала о своих первых впечатлениях от Парижа, и то напряжение, которое возникло между ними, снова исчезло. Кэрол была рада этому и постепенно обрела уверенность в себе.

— Ну, теперь ваша очередь, — пригласила она его рассказать о себе, улыбнувшись. — Можно ли узнать что-нибудь о великом художнике?

Марсель засмеялся. Это была теплая, сердечная улыбка, которая ей так нравилась. Она делала его похожим на большого беззаботного мальчишку.

— Великий художник? Нет, мадемуазель Кэрол, я бы себя так не называл, — еще нет. — Он хитро ухмыльнулся. — Но, может быть, однажды я еще им стану. Сейчас я доволен, если могу жить на деньги от своей работы.

У нее возникло впечатление, что он не принимает себя всерьез. Ее взгляд снова скользнул по картинам на стенах. Некоторые из них были на самом деле очень удачны. Больше всего ей нравились выразительные портреты. В этой области, казалось, и была его сила.