Романтичные сказки - Вероника Карпенко Страница 50

— Он получился не очень красивым, но вкусным, — предупредила она.

— Я в этом не сомневаюсь, — произнес он с улыбкой.

Подождав, пока он обуется, Яна всучила пакет. Его торопливый уход слегка огорчил её. Она полагала, что общее горе их сблизит! Но сейчас он казался еще более отстраненным, чем раньше. Как будто её общество тяготило его.

Тем не менее, она посчитала нужным быть вежливой.

— Юр, спасибо тебе! — сказала Яна, и улыбнулась, выражая признательность.

Он удивился:

— За что?

Удивился всерьёз! Чем окончательно сбил её с толку.

— Как за что? — проговорила Янка, — За поддержку! За то, что не бросил. Просидел со мной там допоздна. Правда! Для меня это очень важно!

Она говорила порывисто, эмоционально. Стремясь объяснить, что это не просто слова. Озвучив их, Янка сама осознала, как нужна была ей эта помощь.

Он хмыкнул, как будто не веря:

— Да ну, брось! Я не мог по-другому. Вы с Лёшкой для меня как родные.

Последняя фраза прозвучала болезненным звоном в ушах.

«А ведь, и правда», — подумала Янка. За это короткое время они стали больше, чем просто друзьями. И теперь ей было так трудно представить, что Юрка однажды уедет! Его слова, и это чувство необратимой потери задели её за живое. На глаза навернулись слёзы. И в надежде их спрятать, она молча уткнулась ему в плечо…

Юрка немного сутулился. Хотя, возможно, виной тому был заметный контраст? На фоне Лёшки, который вечно комплексовал и пытался казаться выше, Юра выглядел раскрепощенным. Он всегда жил в ладу со своим телом, и управлял им, как хорошо объезженной иномаркой. Легко акцентируя сильные стороны и скрадывая недостатки.

Стоя босиком, она упиралась макушкой в его подбородок. Ощущая колючесть даже сквозь ворох каштановых прядей. Остаточный запах парфюма, щедро сдобренный горечью табака, коснулся лица. И Янка закрыла глаза, вспоминая, как впервые его ощутила.

Юрка обнял её, боязливо. Теплом отогретых ладоней провел по спине. Там, в больнице, его объятия были другими. Холодными и даже слегка грубоватыми! Там, пребывая на грани истерики, она нуждалась в его отрезвляющей силе. А здесь? Что было нужно ей здесь? Янка не знала сама! Ей просто хотелось стоять, пряча эмоции в этой спасительной близости. Закрывая глаза, представлять, что момент расставания не наступит уже никогда. Что ей не придется прощаться ним! Что боль от разлуки, от безответной, по-детски наивной влюбленности, не сумеет разбить её сердце.

Возможно, чувствуя эту потребность, он не спешил их прервать. Эти объятия… Быть может, он тоже нуждался в них? И потому так отчаянно нежно держал её, согревая макушку горячим дыханием. Они стояли, не двигаясь. Боясь разрушить возникшую тягу. Но, как бы, ни было трудно, Янка первой его отпустила. Она разомкнула пальцы, заставляя себя отступить. Юрка сделал глубокий вдох. Как будто все это время он не дышал.

— Ладно, — прозвучал в тишине коридора его хрипловатый вопрос, — Я пойду?

Он спрашивал. Словно ждал, что она остановит его.

— Да, — ответила Яна, удивляясь, как тихо звучит её собственный голос.

Она всучила Юрке пакет с упакованным кексом. Отчего-то теперь не решаясь поднять на него глаза. Он молча взял его. И носки перепачканных грязью ботинок устремились в обратную сторону. Но неожиданно замерли! Он развернулся на месте так резко, что Янка отпрянула. Она лишь испуганно ахнула, понимая, что именно он собирается сделать. И ничем не пытаясь ему помешать…

Потом, в жалкой попытке себя оправдать, она скажет, что растерялась. Что просто была не готова. Что он держал её слишком крепко! Кусая, рыча и сминая губами податливый рот. Она слишком быстро сдалась? А могла бы ударить! Дать коленом ему между ног. Укусить, наконец! Но в какой-то момент её пальцы на сильных плечах, вместо того, чтобы оттолкнуть, вдруг притянули к себе. Всего лишь импульс. Затмение! Но, почувствовав это, он усилил свой натиск.

И, уже не боясь перепачкать полы, целовал, увлекая её за собой внутрь комнаты. Их языки ласкали друг друга, совершая во влаге сомкнувшихся ртов свой немыслимый танец. Вконец ослабев, Янка вцепилась в спадающий кокон его тёплой куртки. Снимая! Позволяя ему раздевать себя. Не прекращая её целовать, он расстегнул свои джинсы. И тут же его ладони, горячие и ненасытные, вернулись к её разомлевшему телу. Он поддел ими край трикотажа и простонал, обхватив холмик левой груди. Пальцы сжали сосок, проступивший сквозь тонкую ткань.

Позади полыхала огнями гирлянда, придавая игривый настрой их запретному действу. Потом Янка много раз думала, представляла себе, что могло бы случиться, не реши он включить «тормоза». Ведь она бы сама не включила! Она задыхалась, готовясь отдаться ему прямо здесь и сейчас. И стонала, как блудливая кошка, позволяя себя соблазнять. Реши он проникнуть к ней в трусики, то удивился бы, насколько там влажно. И уже не сумел бы остановиться!

— Это сильнее меня, — выдохнул Юрка, пряча лицо в её взлохмаченных волосах.

Он все ещё доминировал, налегая увесистым телом. Его руки все ещё оставались под свитером. Но уже спустя пару мгновений он вытащил их. Отпустил! Дышать было трудно, и, боясь потерять равновесие, она привалилась к стене.

— Ладно, — прозвучал в тишине его голос, — Я пойду.

Теперь это был не вопрос.

Янка молча кивнула, пряча свой затуманенный взгляд под густыми ресницами. Наблюдая, как он поднимает пакет. Как носки перепачканных грязью ботинок устремляются в сторону выхода. Ни взглядом, ни словом она не пыталась ему помешать! И только когда дверь закрылась, сползла по шершавой стене на залитый оттаявшим снегом паркет…

Янка не знала, как много времени она провела на полу в коридоре. Хоть глаза и слипались, но разум никак не хотел засыпать. Он требовал объяснений! Представить, что это был сон? Все случилось настолько внезапно и быстро, что поверить в иное было почти невозможно. Но привкус его поцелуя, мятной горечью запёкшийся на губах, говорил об обратном. Рот пылал, раздраженный колючей щетиной. На шее до сих пор ощущалась его пятерня. И запах, которым теперь пропитался она сама.

Янка вскочила. Она достала из сумки смартфон. Нашла его номер. Палец замер над кнопкой вызова. Позвонить! Но зачем? Уточнить, что это было? Поцелуй. Сумасшедший! Граничащий с преступлением! Такой, от которого, даже спустя два часа, трепетало внутри…

Но как? Почему? Неужели он… тоже? И все это время она боролась с собой, не имея понятия, что чувства взаимны.

«Это сильнее меня», — его слова, как неразгаданный ребус непрерывно вертелись на языке. И волна озарения накрывала,