Анна Мэллори - Семь секретов обольщения Страница 55

— Ну например… — ее голос сорвался, когда она почувствовала его руки под своим лифом, — просто поблагодарила бы его.

Краски картины, о которую она опиралась, могли бы растаять от переполнявших девушку горячих чувств.

— За что? За эту отвратительную книгу?

— Мне она понравилась.

— Все это только болтовня, выдумки фантазеров. — Его губы прижались к ее рту. — Женщинам нужны действия. Так было всегда.

Ее голова откинулась назад.

— Вы слишком строго обошлись с бедным юношей.

— Вам следует забыть о нем.

Она ахнула, когда его большие теплые ладони обхватили ее груди.

— Вы слышите меня, Миранда?

Его пальцы двигались, рождая у нее тысячи ощущений.

— Мы просто разговаривали, — прошептала она едва слышно.

— Но это же не Элиотериос. И вы прекрасно это знали.

Он поднял ее юбки, его руки грубо комкали и мяли их, стараясь поднять выше. Они упорно пробирались под многочисленные оборки. Она уже чувствовала его прикосновения на бедрах.

— Откуда у вас такие сведения?

— А я ясновидящий…

Его голос внезапно оборвался, а губы прижались к голубой жилке на ее шее так сильно, что могла остаться метка. Его пальцы подобрались к ее средоточию женственности, рождая столь сильное ощущение, что она вся вспыхнула, запылала. А эти ловкие пальцы продолжали ласкать, проникать внутрь, легко дотрагиваться… Прижавшись к стене, она выгнула спину.

— Этот мальчишка едва ли знает, как использовать то, что ему отпущено природой.

Другая рука обвила ее за талию, играя с глубоким вырезом декольте, которое давало возможность ласкать груди.

Она чувствовала его сзади, когда он прижимался к ней, ощущая всю силу его страсти. Похоже, что он готов овладеть ей прямо сейчас. Что же делать?

Виконт резко развернул ее и привлек к себе. Его голова оказалась где-то между ее шеей и плечом. Он тяжело дышал. И, с силой сжав ее бедра, увлек на кушетку, нетерпеливо опустив на бархатные подушки.

— Вы уже согласились раньше, но я спрашиваю еще раз: хотите быть моей, Миранда?

Он опустился на пол между ее коленей, ее юбки были подняты вверх, открывая ноги, раскинутые в стороны, как страницы раскрытой книги, где все напоказ, ждущие, что их прочитают или напишут что-то, пометив чернилами…

— Д… да, — прошептала она.

Он потянулся к ней, его губы ласкали нежную мочку ее уха. А пальцы сжимали ее бедра, каждое действие его рук заставляло ее сердце биться сильнее.

Она задрожала, чувствуя его так близко, почти… еще немного, и он войдет в нее. И открылась еще больше. И отклонила голову, подставляя шею для его непрекращающихся атак, чувствуя, как он дрожит от ее откровенного одобрения.

Дотронувшись до его щеки, она чуть-чуть отклонила его голову, чтобы видеть глаза.

— А вы?

Один уголок его губ дрогнул.

— Готов.

Его губы завладели ее ртом, и, чувствуя его у своих ног, она внезапно ощутила свою женскую силу. Понимая, что и он испытывает схожие эмоции, дыша так, словно только что пробежал марафон.

— Прости, что это происходит здесь, но я так долго хотел этого, что забыл, что ни вкус меда, ни сладкий нектар прекрасного вина — ничто не может сравниться с тобой.

Он с силой выдохнул. Жар объял каждую клеточку ее существа.

— Леди Беннинг ошибалась, — сказала она, когда снова обрела дар речи. — У вас медовый язык. Он способен творить чудеса, покоряя женские сердца.

— Так я и говорю о чуде. — Его рука пробежала вверх по ее ноге, по чулку и подвязке. — Честно говоря, мне следовало придержать язык…

— Вы всегда в поисках развлечения.

Мужчина, который покорял самых блистательных представительниц лондонского высшего света, теперь увлек к вершинам страсти скромную продавщицу книжного магазина.

Он немного ослабил узел галстука. И ее сердце внезапно забилось в ритме танца, который играли за стеной.

— Развлечение — это то, что я искал в прошлом. Увы, сейчас я не могу сказать, что гонюсь за ним. Со мною что- то происходит…

Другая подвязка была развязана, освобождая Миранду от шелковых пут. Он спустил чулки с ее ног, шел о шелк, этот звук соединялся со звуком виолончели, который доносился сейчас из-за стены, и еще больше волновал ее чувственность, доводя до предела.

Ей требовалось сделать над собой усилие, чтобы не отводить глаза. Встретив его взгляд, она хладнокровно наблюдала, как он раздевает ее, последовательно и методично.

— Я хотел подождать, пока мы вернемся домой, но…

Она прикоснулась к его губам, ставшим такими теплыми и близкими. Жар разливался под ее кожей, девушка замерла в предчувствии чего-то необыкновенного.

— Я не в состоянии терпеть. К тому же это так чудесно: любовь под серенады скрипок. — Мягкие звуки оркестра слышались сквозь стену. — Никогда не ожидал услышать музыку ангелов. — Лунный свет проникал сквозь наполовину задернутые шторы. — Кроме того, здесь нас никто не найдет. — Его брови сошлись вместе. — Бал в самом разгаре. А я не могу удержаться от того, чтобы не измять твое платье, словно школьник на первом свидании.

Он наконец освободил ее от нижнего белья.

Конечно, ему в голову не приходило думать о слугах в своем собственном доме. Они были для него как мебель: всегда на месте, готовые тотчас же услужить, а то и просто раствориться, давая ему дорогу. Она открыла рот, чтобы сказать это, но он покончил с ее бельем и прижался губами к внутренней стороне ее бедра, и слова иссякли сами собой.

Она чувствовала его совсем рядом, пылающего от страсти. Пряди ее волос упали ему на лоб.

— Я хочу попробовать тебя в самых разных местах, Миранда.

Она не могла поверить в то, что ее сердце может биться еще быстрее, но именно это с ней и происходило.

— Ты прочла эту книгу, Миранда? — Его палец касался самого чувствительного места на ее теле, лаская и возбуждая… — Или, вернее, ты рассмотрела все рисунки и описала себе эти действия словами?

— Да, — прошептала она.

— Молодчина. Это так возбуждает. — Он снова прикоснулся губами на дюйм выше. — Опьяняет так же, как твой вкус. Когда ты в данный момент уже думаешь, что будет дальше.

Еще один поцелуй заставил ее шире раскинуть ноги, и его большой палец интенсивно ласкал ее влажный лепесток, доводя до безумия.

— Ты понимаешь, что я собираюсь сделать, Миранда?

Она высунула кончик языка, облизнула пересохшие губы.

— Да. В книге Элиотериоса что-то говорилось…

Он улыбнулся. Это была широкая мужская улыбка.

— Уточню даже, где именно. На седьмой странице. Признайся, ты заложила ее, да?

Он снова прижался губами к развилке ее бедер. Совсем близко от того места, где находился его палец.