Анна Брон - Впервые Страница 59

— Я ухожу, — ответил Тони, направляясь к двери. — Но мне надо сказать тебе еще кое-что. Ты поступил с ней хуже, чем преступник. Мне еще не приходилось видеть, чтобы человек так страдал. Ты выкинул ее отсюда без пальто, без денег, без всего. И что же, она побежала к Уитворту? Нет! Она пешком прошла восемь кварталов под дождем, чтобы упасть без сознания, когда я открыл ей дверь. Поэтому я говорю тебе… — Тони выпрямился и надел шляпу. — Я говорю тебе, Ник, что отныне вычеркиваю тебя из моего списка. Если ты хочешь посещать мой ресторан, то приводи с собой Лори!

Глава двадцать первая

— Мистер Синклер… — шепотом проговорила секретарь, наклонясь над Ником, чтобы не мешать присутствующим на совещании промышленным магнатам, сидевшим за круглым столом и обсуждавшим последние детали международного соглашения. — Прошу прощения, что беспокою вас, сэр, но звонит мистер Джеймс Уильямс…

Ник кивнул и отодвинул кресло. Семеро мужчин посмотрели на него с недоуменным возмущением. Ни один из них не позволял себе отрываться на телефонные звонки, если это не было связано с чрезвычайными обстоятельствами. Во время предыдущего совещания и теперешнего звонили только Нику, и в прошлый раз это кончилось тем, что важное решение так и не было принято.

Ник вышел из конференц-зала, охваченный воспоминанием о том, как Джим звонил сюда в последний раз. Он придумал тогда какой-то дурацкий предлог, чтобы сообщить ему об уходе Лорен.

— Слушаю. В чем дело? — спросил Ник, злясь на себя за то, что все еще помнил ее и что эти воспоминания причиняли ему боль.

— В инженерном отделе, Ник, ликование, — растерянно сообщил Джим. — Я ничего не понимаю. Лорен как будто отдала Уитворту копии документов, а мы, как ни странно, получили два из четырех контрактов. О двух других пока еще сведений нет. — Он помолчал, ожидая ответа Ника. — Я не понимаю… А ты что думаешь?

— Я думаю, — отрезал Ник, — что ублюдок Уитворт недостаточно умен и не может выиграть, даже имея на руках крапленые карты.

— Ошибаешься Ник, Уитворт достаточно умен, хитер и изворотлив. Он совсем не глуп, — возразил Джим. — Мне кажется, надо взять документы у Джека Коллинза и еще раз проверить цифры, которые Лорен…

— Я уже сказал тебе, чего я хочу, — перебил его Ник. — Вне зависимости от того, кто получит оставшиеся два контракта, я хочу, чтобы «Синко» занялось всеми разработками, которыми занят Уитворт и назначало цену ниже низкого. Я хочу, чтобы через год духа этого ублюдка не было в бизнесе!

Ник бросил трубку и зашагал обратно в конференц-зал. Председатель недовольно посмотрел на него.

— Мы можем продолжать?

Ник кивнул. Он старательно обсуждал все вопросы, но по мере того, как утро переходило в день, а день — в вечер, ему становилось все труднее думать о чем-либо, кроме Лорен. За окнами валил снег. Совещание продолжалось, но Ник слышал только голос Тони: «Ты выкинул ее без пальто, без денег… И она пошла к Уитворту? Нет! Восемь кварталов под ледяным дождем…»

Восемь кварталов… Почему охранники не позволили ей взять пальто? Ник вспомнил тонкую шелковую блузку, которая была на ней в тот день. Он ведь сам расстегивал ее, чтобы унизить Лорен. И ему это удалось. Вспомнил ее красивые груди, нежную кожу, сладкие губы. Вспомнил, как она целовала его и прижималась к нему…

— Ник, — резко окликнул его председатель, — я полагаю, ты за это предложение?

Ник отвел взгляд от окна. Он понятия не имел, о чем шла речь.

— Я бы не возражал узнать о нем побольше, прежде чем голосовать.

Присутствующие с изумлением повернулись к нему.

— Ник, это же твое предложение, — с трудом сдерживая раздражение, прорычал председатель. — Ты сам вынес его на рассмотрение.

— Тогда, естественно, я за него, — холодно сообщил Ник.

Все члены комитета ужинали вместе в одном из самых престижных и дорогих ресторанов Чикаго. Едва закончилась официальная часть ужина, Ник сорвался с места и, извинившись, бросился в отель. Снег падал пушистыми хлопьями, ложась на его кашемировое пальто и волосы, когда он шагал по Мичиган-авеню. Без всякого интереса Ник поглядывал на ярко освещенные витрины дорогих магазинов, украшенные к Рождеству.

Он засунул руки в карманы пальто, мысленно проклиная Джима за то, что он позвонил ему утром и заговорил о Лорен. Мысленно Ник проклинал и Лорен за то, что она вошла в его жизнь. Почему она не позвонила Уитворту, чтобы он забрал ее, когда охранники выставили ее из «Глобалиндастриз»? Какого черта она шла восемь кварталов под ледяным дождем? На кой черт ей был нужен Тони?

Почему после того, как он унизил ее, она валялась у него в ногах, словно ангел с разбитым сердцем? Ник остановился, чтобы достать сигарету. Наклонив голову, он закурил. Голос Лорен звучал у него в ушах. Она рыдала и молила его: «Я люблю тебя… Послушай меня… Пожалуйста, не будь так жесток к нам обоим…»

Обида и боль не давали Нику ни минуты покоя. Он напомнил себе, что не может вернуть Лорен. Нет, это никак невозможно.

Он был бы рад поверить, что Уитворт шантажировал Лорен, и поэтому она сообщила ему секретную информацию. Он был бы рад поверить, что она ни словом не обмолвилась ему о Росси. В конце концов, если бы она ему что-то рассказала, его парни не рыскали бы в деревне и не расспрашивали о нем. А ведь они даже не знали его имени. А если бы узнали, что из этого? Лабораторные тесты показали, что изобретение Росси совсем не так эффективно, как ему бы хотелось, к тому же оно вредно для кожи и глаз.

Ник остановился на освещенном углу, где Санта-Клаус звонил в колокол, приглашая желающих отведать что-то вкусно пахнущее из большого черного котла. Рождество никогда не было любимым праздником Ника, ведь оно всегда напоминало ему о его визите к матери, когда он был ребенком. Собственно, он и вспоминал о ней только в Рождество.

Мимо проезжали машины, оставляя следы на свежем снегу. Это Рождество могло бы быть другим. Он увез бы Лорен в Швейцарию… Нет… Они остались бы дома, и он зажег бы камин, который стал бы символом другой жизни, в которой они были бы вместе и он уже не был так одинок. Они бы любили друг друга перед камином, и огонь освещал бы ее атласную кожу…

Ник сердито дернул головой, чтобы избавиться от ненужных мыслей, и стал переходить дорогу, не обращая внимания на мчавшиеся с обеих сторон машины. Никакого Рождества без Лорен не может быть. Ник так сильно ее хотел, что готов был простить ей почти все, и все же он не мог простить ей то, что она предала его не кому-нибудь, а его матери и отчиму. Возможно, со временем боль притупится, но он никогда не забудет о том, что она замышляла против него с Уитвортами. Ну, почему с ними?!