Карла Кэссиди - Предел мечтаний Страница 6

— Здесь я думаю устроить детский уголок. Поставим скамеечки и столики с книжками и головоломками. Многие приходят к нам с детьми, так что, по-моему, было бы хорошо, если бы дети нашли чем себя занять, пока мамы делают покупки.

— Очень разумно, — одобрил Тэннер.

Колетта улыбнулась.

— Все в интересах бизнеса. Родители, как правило, уделяют товару больше времени, когда дети не хнычут и не дергают их за полы. А чем больше у родителей времени, тем больше соблазн потратиться.

Она провела Тэннера в кабинет.

Она всегда считала, что в магазине просторный кабинет, но, как только в помещение вошел Тэннер, у нее возникло ощущение, что стены заметно сдвинулись.

— Прошу вас, садитесь.

Она указала ему на стоявший у стола стул, а сама прошла в угол, где была раковина, а на приставном столике — кофейник.

Наполнить кофейник водой и включить его было делом нескольких секунд, после чего Колетта села за свой рабочий стол. Ей пришлось подавить в себе внезапную, необъяснимую нервозность, охватившую ее, едва она вдохнула запах свежего кофе.

Накануне вечером, когда рядом находилась Джина, ей было легко с Тэннером. Но сейчас она почувствовала себя не в своей тарелке. Теперь Тэннер был не столько братом Джины, сколько чрезвычайно привлекательным одиноким мужчиной, у которого, по словам Джины, не было девушки вследствие его упрямства.

Они не начинали разговор, пока перед ними не оказались чашки с горячим кофе. Тогда Колетта взяла пакет и предложила Тэннеру рогалик.

— Судя по вашему магазину, вы очень любите маленьких детей, — заметил он.

— Я люблю детей, — без смущения подтвердила она. — Но я решила заняться торговлей детскими вещами не поэтому. — Его поднятые брови свидетельствовали о неподдельном интересе, поэтому она продолжала: — Мне хотелось открыть предприятие розничной торговли. Я не один месяц думала и наконец остановилась на детских вещах.

— Почему именно на детских?

— Я тщательно изучала рынок и убедилась, что мы сейчас находимся на пороге нового пика деторождения. К тому же дети будут рождаться вне зависимости от состояния экономики.

— Очень интересно, — проговорил Тэннер. — Значит, ваше решение было продиктовано скорее рассудком, а не чувствами.

В его интонации Колетте почудилась нотка неодобрения, и она, словно защищаясь, вскинула голову.

— Опыт мне подсказывает, что лучшие решения мы принимаем тогда, когда нами руководит разум, а не сердце.

Его ленивая, неотразимая усмешка немедленно заставила ее напрячься.

— Ну, когда имеешь дело с коровами, особенно чувствительным не станешь.

Сделав вид, что целиком сосредоточилась на кофе и рогаликах, Колетта отчаянно старалась нащупать тему для разговора. Естественно, обсуждать с ним положение Джины ей не хотелось. Не хотелось влезать в состязание брата и сестры в упрямстве.

— Джина мне говорила, что вы родом из какого-то маленького городка в Канзасе, — наконец сказала она.

Он кивнул.

— Фоксран. Он больше похож на большой поселок, чем на город. Все знакомы друг с другом, и, как правило, все в курсе дел друг друга. Но я не могу себе представить, как жить в другом месте.

— Ваши родители тоже там живут?

Синие глаза Тэннера как будто обратились куда-то вглубь, и Колетте показалось, что она уловила в них тень боли. А он между тем смотрел на кофейную чашку.

— Моих родителей давно нет в живых. Они погибли в автокатастрофе, когда мне шел двадцать первый год, а Джине было десять. На моих плечах осталось ранчо, находившееся на грани финансового краха, и десятилетний ребенок.

Только теперь Колетта смогла понять, где кроются корни чрезмерной заботы Тэннера о Джине. Он для нее не только старший брат. Он для нее — и отец и мать. Она не могла не восхищаться этим человеком.

Ему было тяжело отпустить сестренку, в этом нет сомнений. Да, бывают родители, не желающие отпускать от себя детей, хотя мать самой Колетты не относится к этой категории.

— Должно быть, вам было тяжело, — проговорила она. — В двадцать лет вы взяли на себя такую ответственность, такой труд...

— Что касается ранчо и Джины, то тут в игру вступает любовь.

Теплота в его взгляде и мягкое выражение лица затронули некую странно чувственную струну в Колетте. Смешавшись из-за незнакомого ощущения, она поднялась и подошла к кофейнику, чтобы заново наполнить свою чашку.

Когда она снова повернулась к Тэннеру, от нее не укрылось, что он внимательно изучает ее. Внезапно ей пришло в голову, что на ней чересчур короткая или чересчур облегающая юбка. Она сделала над собой усилие, чтобы не покраснеть, и снова присела за стол.

— А теперь расскажите мне о Колетте Карсон, — предложил он и сделал очередной глоток.

Она пожала плечами.

— Да не о чем особенно рассказывать. Я родилась и выросла здесь, в Канзас-Сити. Вся моя жизнь прошла здесь.

— А молодой человек имеется в пределах досягаемости? Надо полагать, такая привлекательная женщина, как вы, каждый вечер ходит на свидания.

Глаза его сверкнули, и ей почудилось в их блеске приглашение к флирту.

Как ни странно, она почувствовала себя польщенной тем, что Тэннер находит ее привлекательной.

— Не помню, когда у меня в последний раз было свидание. — Не исключено, что он хочет знать, как часто его сестра остается в квартире одна. — По вечерам я, как правило, просматриваю каталоги. Стараюсь угадать, что у нас в ближайшее время может пойти на ура. Или проверяю бухгалтерию, чтобы быть в курсе дел. Кстати, Джина мне говорила, что у вас тоже нечасто бывают романтические встречи.

— Мне, как и вам, трудновато выкроить время.

Колетта насмешливо улыбнулась.

— Джина объясняет это не так. Она говорит, что у вас потому нет девушки, что вы — человек упрямый и жесткий. «Упрямый как дьявол» — вот как она о вас отзывается, и я ей верю.

Он рассмеялся, и ей почему-то показался очень приятным его смех.

— Вероятно, она права. Те, кто меня знает, считают меня туповатым. Как бы то ни было, жаль, что такая красивая девушка, как вы, все свое время отдает работе. Как же вы найдете свою половинку, если ни с кем не будете встречаться?

И снова в его глазах вспыхнул огонь — и едва не воспламенил ее.

— Я никогда не считала своей главной задачей найти свою половинку, — заметила она.

Улыбка, за которую не жалко отдать миллион долларов, грела ее. Но внезапно ей захотелось исчезнуть.

— Мне пора открывать магазин, — сказала она, вставая. — А вы оставайтесь здесь, попейте еще кофе с рогаликом. Я ведь вам сказала, Джина будет не раньше двенадцати.

Оказавшись на безопасном расстоянии от Тэннера, Колетта испытала облегчение. Она вышла из кабинета, отперла входную дверь, заменила табличку «Закрыто» на «Открыто» и прошла к небольшому прилавку, на котором стоял кассовый аппарат.