Елена Булганова - Любовь до востребования Страница 6

— Голову нагни! — рявкнула та. — Будешь растрепой на собственной свадьбе!

— Нравится? — Галка закружилась перед ней, кокетливо приподнимая подол платья, и без того короткий. — Сама сшила. А ты еще отговаривала меня поступать в швейное училище. И зачем я только отсидела десять лет в нашей идиотской школе!

— Очень красивое! — восторженно отозвалась Валя, хотя и обиделась немного из-за последней реплики. Галка ведь не только в школе сидела, но и с ней дружила. Но подруга и прежде не слишком следила за собственным язычком. Другое интересовало сейчас Валюшку. Вот только спросить об этом она не смела.

— Во сколько вас расписывают? — деловито расспрашивала Галина и попутно все косилась на свое отражение. — В полдень? Надо пораньше выезжать, чтобы вперед никто не пролез. Надо было и тебе постричься. А то с этой прической намучаешься, еще и развалится.

— Ты бы, девушка, не болтала под руку ерунды! — разозлилась тетя Нина. И вышла из комнаты, раздраженно передергивая спиной.

— Ты одна? — не смогла больше терпеть Валюшка. — Илья попозже подойдет?

Галка захихикала в ответ.

— Так ты его, что ли, ждала? Я заметила, как ты на него глаз положила!

— Заткнись, Галка! — Валя залилась краской, воровато покосилась на дверь. — Ни на кого я глаз не положила. Просто я думала… вы же встречаетесь.

— Уже нет, — беззаботно рассмеялась Галина. — А уж из тех мест, где он теперь, на твою свадьбу ему точно не попасть.

Валя тихо охнула. Ей подумалось, что с Ильей случилось что-то ужасное.

— Он в армию свалил месяц назад, — внесла ясность Галина. — Я думала, тебе твой рассказал.

— Нет, мы об этом с ним не говорили, — прерывающимся от растерянности голосом произнесла Валюшка. — Галь, так ты что, ждать его теперь будешь?

— Ждать? — Галка даже расхохоталась от такого невероятного предположения. — Подруга, посмотри, разве я похожа на сумасшедшую?

— Многие ждут…

— Ну, я — не многие! — гордо вскинув голову, объявила Галя. — Валь, ну ты сама подумай, каким нужно быть идиотом, чтобы самому, по собственному желанию, загреметь в эту чертову армию! А ведь мог, как твой, поступить куда-то или просто откосить. Как все нормальные люди поступают.

Валя растерянно смотрела на подругу и никак не могла собраться с мыслями. Потом спросила не слишком уверенно:

— Ты, наверное, обижена на него, да? Ничего, Галь, ты успокоишься, и все у вас будет хорошо.

— Да ничего у нас не будет, ни хорошо, ни плохо! — уже в голос заорала Галка. — Ты что, дурочка, не понимаешь? Ну, вернется он из армии абсолютным уродом, еще три года будет свое отгуливать. Я что, должна на него жизнь гробить? Нет, его решение — уйти, а мое — считать себя совершенно свободной.

И вдруг, разом перестав орать, добавила деловито:

— Да, кстати, он велел передать тебе, что поздравляет и желает счастья. И тебе, и Степе твоему. Еще тогда, в сентябре.

— Спасибо, — убитым голосом прошелестела невеста.

На кухню заглянула мать Валюшки. Позвала недовольным голосом:

— Галь, поди сюда, чего сказать тебе хочу…

Подруга убежала. Немедленно вернулась тетя Нина, снова взялась за Валюшкину прическу. Наверное, она все еще была раздражена, потому что нещадно дергала за прядки. Но Валя не обращала на это никакого внимания. Мысли ее были бесконечно далеко и от прически, и вообще от свадьбы.

Тетя Нина подтолкнула ее в плечо:

— Ну чего не смотришь, как вышло? Ты после этой балаболки словно из жизни выпала.

— Нет-нет, я смотрю!

Валя поскорее посмотрела в зеркало. И чуть не вскрикнула от ужаса. Из зеркала на нее смотрело узкое бледное лицо, обрамленное немыслимыми локонами, похожими на завитки с торта. Тетя Нина соорудила на ее голове что-то похожее на парик мадам Помпадур.

— Не нравится? — грозно спросила мастерица.

И Валюшка срывающимся голоском поспешила заверить, что она в полном восторге. Мать тоже нашла прическу вполне подобающей случаю. А может, просто не захотела расстраивать дочку. Все равно пора было выходить из дома.

На улице ярко светило солнце — редкая роскошь для конца ноября. Валя стояла посреди двора в своем кургузом пальтишке, наброшенном поверх подвенечного платья, и обеими руками прикрывала от ветра немыслимую прическу. Она думала о том, что ей, наверное, снится кошмар. Не может невеста ощущать себя так скверно в самый главный день своей жизни! Конечно же надо было ждать жениха в квартире, а не стоять здесь, как пугало. Это все мать придумала, чтобы не задерживать свадебный кортеж. А кортеж этот сам где-то задерживался, и с каждой минутой ожидание становилось все более невыносимым. А вдруг Степан вообще не приедет за ней?

Потом она вспомнила, что Степа вообще-то и не должен за ней приезжать. Он ждет ее у ЗАГСа. Что ж, так гораздо лучше: если жених передумает, то хотя бы соседи не станут свидетелями ее позора.

Стоило ей так подумать, во двор влетели одна за другой несколько машин, украшенных шарами и лентами. На носу передней сидела большая кукла в веночке, в розовой фате. И одновременно с ними во двор с другой стороны дома вбежал Степан. Обеими руками он прижимал к себе огромный букет ярко-алых роз.

— Чего это он? — перепугалась мать. — Случилось что?

Но Степка уже подбежал и обрушил все это розовое великолепие прямо на оцепеневшую Валю.

— Степ, чего случилось-то? — допытывалась мать. — ЗАГС сгорел?

— ЗАГС в порядке, он нас ждет, — глядя в глаза Валюшке, ей одной отвечал жених. — А я больше не мог тебя ждать. Лучше уж побегу рядом с кортежем.

Всхлипнула мать, завистливо вздохнула одна из подружек. И Валя вдруг ощутила себя невероятно, невозможно счастливой. Самой счастливой невестой на свете. Она прижала к себе букет и спрятала в нем пылающее лицо.

Вот уже целый месяц Валя была замужем. И, как в день бракосочетания, порой ее охватывало ощущение громадного счастья. Они с мужем целыми днями не расставались ни на миг. Вместе по утрам ездили на занятия, вместе сидели в библиотеке, вместе участвовали в институтском КВН. По вечерам готовились к занятиям. Иногда Валюша что-то готовила на их маленькой кухне, а Степан читал ей вслух и объяснял непонятные места. Но бывало и так, что и еда, и занятия уходили на второй план, а весь вечер и часть ночи проходили в любовном угаре.

По субботам молодые супруги ходили в музей или в кино, а воскресенье — это был родительский день. Рано утром уезжали в родной город и гостили последовательно то у Валиных, то у Степиных родителей. Конечно же за день успевали навестить и тех и других и по парку погулять. Вечером всегда возвращались в Питер: Валя стеснялась спать с мужем в родительском доме. Иногда они ссорились, но даже тогда не пытались разбежаться по разным помещениям — напротив, ходили друг за дружкой хвостиками, пока не находили повод помириться без ущерба для собственного самолюбия. Вот так счастливо и налаженно катилась их семейная жизнь.