Шерон Ди Мельо - Волшебство соблазна Страница 6

Дождь усиливался, и рубашка Мака промокла и прилипла к телу. Но у него и сомнений никаких не возникло в том, что даме нужно помочь.

— Пошли.

Он взял рулон и направился к дому, опередив ее на несколько шагов. Кто бы не помог этой женщине с огромными глазами оленихи, которые мгновенно отражают все движения ее души?

Она крикнула ему вслед:

— В доме есть кирпичи, ими можно прижать толь. — Прежде чем она догнала его, он уже поднимался по лестнице.

Уже сверху Мак распорядился:

— Передайте несколько кирпичей. Вы можете подать их в связке. Я видел там нейлоновый шнур.

Аманда вошла в дом и смастерила подобие упряжи, как он предложил. Работа пошла быстрее, но они оба успели промокнуть до нитки, прежде чем закончили.

Когда Мак сошел с лестницы, Аманда с торжествующим криком бросилась к нему и приобняла его за плечи.

— Спасибо. Я не могу позволить себе дорогостоящих ошибок.

Потом, пожалев о своем импульсивном поступке, она быстро от него отстранилась, но он, успев почувствовать жар ее тела, обвил руками ее талию и легонько прижал к себе.

Удар грома заставил ее задрожать в его объятиях, и она инстинктивно прильнула к его груди. Мак не ожидал подобного от этой норовистой женщины. Он почувствовал возбуждение. Черт. Она заставила его побеспокоиться о ней.

Аманда попыталась высвободиться из его объятий, и, поймав ее испуганный взгляд, Мак понял, что она испытывает примерно то же, что и он.

— Спасибо вам большое, — сказала она дрожащим голосом, вытирая капли дождя со своего лица и стараясь не смотреть на него.

Войдя в дом, она рухнула на стул так, как будто ноги уже не держали ее.

Мак, появившийся на пороге следом за ней, подошел ближе. Но Аманда, кажется, даже не заметила его. Она старалась как-то оттянуть мокрую футболку от тела, но безуспешно, материя словно навсегда прилипла к груди и неприлично напрягшимся соскам.

Услышав шаги, она подняла на него смущенные глаза. Он понимал, что это объятие было импульсивным, но почему она сейчас старается вновь воздвигнуть между ними стену? Может, боится, что он ее неправильно понял? Хотя Мак был бы не прочь понять ее именно так.

У Аманды слегка кружилась голова. Она убеждала себя, что это от голода и усталости, а не от прикосновений Мака Далтона. Она беспомощно сложила руки на груди. Хотя грудь была небольшая, но вполне устраивала ее. Она не раз отказывалась от предложения своего бывшего мужа, пластического хирурга, увеличить размер. Даррелл говорил ей, что это от затянувшейся депрессии.

Аманда взглянула на Мака Далтона. Он так изменился и выглядит великолепно: кожа блестит, волосы и ресницы потемнели от влаги. Его взгляд не отрывался от нее и был еще более откровенным, чем ее мокрая футболка.

Его низкий голос перекрывал шум дождя:

— Маленький кусочек вашего яблока привел к большим последствиям, чем сделка, за которой я пришел. — Мак остановился сзади нее, его бедра почти касались пластикового стула, и он прекрасно понимал, куда устремлен взгляд этой женщины.

Она высоко подняла подбородок.

— Вы, конечно, увеличили шанс на то, чтобы мы договорились, но я до сих пор не приняла решения о колодце. В любом случае я планирую быть очень экономной по-женски. Вам понятно, сосед?

— Почти, но, когда ваши милые карие глазки так сверкают, трудно сосредоточиться на том, что вы говорите.

По телу Аманды будто пробежал электрический разряд, вызвав в сердце и голове мгновенную панику. Она беззвучно отругала себя за то, что так реагирует на него, и резко сказала:

— Что ж, думаю, это не так трудно сделать.

— Я тоже, Аманда. — На губах его появилась ленивая улыбка. — Но не подходите слишком близко, а то может ударить молния.

Аманда хотела встать и выпрямиться во весь рост, чтобы заглянуть ему прямо в глаза, но дрогнула и отступила на несколько шагов.

— Оставьте ваш тон. Бизнес — это бизнес. Я не хочу ни на что отвлекаться. Закончить строительство этого дома для меня очень важно, — твердо сказала она.

Далтон засунул большие пальцы в петли от пояса джинсов, руки его лежали на бедрах.

— Черт побери, я сделаю все, чтобы это запомнить. — Хотя улыбка постепенно исчезла с его губ, глаза по-прежнему горели. — Нельзя сказать, что вы были очень сговорчивы, соседка.

Мокрый и разгоряченный, Мак подумал вдруг, что давно не испытывал такого состояния в обществе женщины. Даже если посчитать, что он мокр от дождя, а горяч от ее темперамента. Аманда встала и начала ходить по комнате, разглядывая его в очках, как подопытный экземпляр. Он, прислонившись к дверной раме там, где должна быть дверь, в свою очередь, изучал ее.

— Мак, вы женаты?

А может быть, тут есть какая-то надежда? Ему не понравилась дерзость Аманды.

— Нет, я вполне доступен.

Она холодно заметила:

— Я не это имела в виду. Мне кажется, что я про вас что-то знаю, но не могу вспомнить что. Это мучает меня с нашей первой встречи. Мы с вами встречались раньше?

Привозил ли доктор Даррелл Чапин когда-либо Аманду в «Кингз рэнсом»? Он не мог этого вспомнить, потому что большинство женщин Даррелла были блондинками.

— Вам кажется, что вы видели меня раньше?

— Да… может быть.

— Возможно. — Большие пальцы его рук были по-прежнему засунуты в петли ремня, все тело было напряжено. Он вдруг вспомнил, что все-таки видел Аманду в ресторане два или три года назад.

Наблюдая за ней, мокрой, но забавной и чертовски сексуальной, ему было очень трудно обсуждать сейчас что-либо — особенно его прошлое. Он не хотел тревожить в ней эту боль. Он сам был свидетелем того, как доктор устраивал целый парад своих любовниц с их скульптурными подбородками и выпирающими бюстами.

Аманда не заслуживала такого обращения. Он знал, что ему нечего сказать ей, кроме того, что она и так уже знала о своем бывшем муже.

— Аманда, я тоже приехал сюда, чтобы начать все заново, но уверяю вас, с самыми добрыми намерениями.

Если, конечно, не считать, что хотеть ее — это преступление, вдруг подумал он. Мак Далтон не мог припомнить, чтобы он когда-либо так желал женщину.

Нужно снова побывать под дождем, чтобы немного охладиться. Он приказал своему телу расслабиться. С женщиной, которая способна под дождем залезть на крышу, чтобы устранить неполадки, шутить не следует. И она дала ему ясно понять, что хочет остаться одна. «Нет» означало «нет».

Аманду знобило.

— Вам лучше сейчас уйти. Я замерзла. Мы можем поговорить позднее. — В уголках ее губ мелькнула улыбка. — Может, я вспомню, где вас видела. В любом случае я сейчас удаляюсь и думаю, что вы поступите так же. — Она быстро прошла мимо него к двери.