Барбара Данлоп - Держи ухо востро, дорогой! Страница 6

— Это просто люстра, — сухо заметил он.

— Это не просто люстра. — Она выглядела оскорбленной. — Ну да, хорошо. Конечно же, это люстра.

— Я чуть не упал со стула, когда прочитал цену.

— Но это не простая люстра. Это антикварная вещь.

— Закажи копию. Никто не узнает.

— Ты будешь знать.

Кэндис наклонилась вперед.

Дерек чуть не застонал, увидев, как при этом еще больше обнажилась ложбинка между грудями. Это следовало бы запретить.

Конечно, он мог бы ей сказать, и она, вероятно, прикрылась бы.

— Предполагается, что это должно лишить меня сна? — Нет. Во всяком случае, не так, как мысль о ее груди.

— Ладно. Ресторанные обозреватели узнают. — Она откинулась на спинку стула и улыбнулась, явно довольная собственной находчивостью.

Дерек задумался. Он должен одержать верх хотя бы в одной из этих сделок, чтобы спасти свою гордость, по меньшей мере.

— Я отдам тебе кафель, — сказала она.

— Но мне нравится кафель.

— Ладно. — Она пожала плечами. — Как хочешь. — И начала что-то писать.

— Что ты делаешь? — поинтересовался он.

— Мне светильники, тебе кафель.

— Минуточку…

— Может, принесешь шоколадный мусс? — Она взглянула на него и мило улыбнулась. — Не хотелось бы поранить ноги.

— Ну ты и хитрюга, — проворчал Дерек, когда Кэндис пробовала свою первую ложку шоколадного мусса — густого, сладко тающего на языке. Ему стоило всерьез подумать о поварской карьере.

— Почему? — притворно удивилась она, облизывая ложку.

— Ты извлекла выгоду по двум пунктам последней сделки.

— Это потому, что ты был слишком занят, беседуя с моей грудью. — Она ухватилась за край лифа и подтянула платье немного вверх.

Его ложка застыла в воздухе.

— Так ты знала?

— Ради бога.

Возможно, он великолепный повар, но тонкости в нем ни на грош. Увидел кусочек голой кожи — и готово дело, мозги набекрень.

— Это мошенничество, — запротестовал он.

— Ты мог бы сказать мне.

Медленная, лукавая улыбка расплылась у него на лице.

— Тогда ты бы прикрылась.

Она тоже улыбнулась, так же лукаво.

— Тогда ты не отдал бы мне люстру за пятьдесят тысяч долларов.

— За пятьдесят тысяч тебе надо было бы всю ночь разгуливать в полуголом виде.

— Этого в контракте нет. — Она похлопала по двум подписанным салфеткам.

— Моя ошибка.

Она усмехнулась.

— Это всего лишь декольте, Дерек. Все женщины на сегодняшнем приеме демонстрировали то же самое.

— Только не моя мать и не тетя Эйлин.

— Все моложе пятидесяти.

— Это не одно и то же.

— Ты пытаешься заигрывать со мной?

Он некоторое время молча смотрел ей в глаза.

— А ты этого хочешь?

Предупреждающий огонек вспыхнул в ее мозгу.

— Я хочу кожаную обивку для стульев.

Она вытащила пару шпилек из волос, пробежав пальцами сквозь спутанные пряди. Может, ей удастся заставить его передумать…

Он молча наблюдал за ней, следуя взглядом за каждым ее движением. Его ноздри раздулись.

— Это не поможет, но попытка неплохая.

— Я распустила волосы вовсе не затем, чтобы подкупить тебя, — солгала она. — Я устала, и кожа головы болит. Уже полночь.

Его брови поползли вверх.

— Еще одна неплохая попытка.

— Когда в последний раз ты ходил на свидание?

— Куда?

— На свидание. Ты чересчур волнуешься.

Она зачерпнула немножко шоколадного мусса указательным пальцем и положила в рот, слизнув языком густую массу, затем медленно вытащила кончик пальца через выпяченные губы. Она беззастенчиво копировала сцену из какого-то фильма, но, должно быть, это подействовало, потому что глаза Дерека потемнели.

— Прекрати, — прорычал он.

Его рука резким движением схватила ее за запястье.

— Ты играешь с огнем.

— Я ем десерт.

Он напряженно уставился ей в глаза.

Жар его руки обжег кожу. Пульс запрыгал.

Что это с ней? Она заперта наедине с ним на неопределенное время и ведет себя как какая-то сирена.

— Извини, — прошептала она. — Я больше не буду.

— Правильное решение. — Он медленно отпустил ее запястье. Откинулся на стуле и устремил взгляд в окно на звездное небо.

— Дерек…

— Да?

— Я прошу прощения.

Он пожал плечами.

— Да ладно.

Пусть они заперты наедине и вместе пьют вино, но он по-прежнему ее клиент, а ее поведение никак не назовешь профессиональным.

Чем скорее все это закончится, тем лучше.

— Хорошо спал? — поинтересовалась Кэндис на следующее утро чуть хрипловатым от сна голосом.

Дерек оторвал взгляд от гриля и увидел ее в дверях кухни. Фиолетовое платье помялось, волосы в беспорядке. Но она все равно казалась ему привлекательной.

Она потянула шею и пошевелила плечами, подтверждая тот факт, что матрас из старого ковра и скатерти вместо одеяла представляли собой не лучшую кровать. Она предлагала ему лечь с ней, но об этом не могло быть и речи. Если б ночью она нечаянно коснулась его хотя бы пальцем, он бы зацеловал ее до умопомрачения.

Напряженные мышцы на твердом полу превратили неспокойную ночь в сущий ад. Но из двух зол это было меньшее.

Он перевернул поджарившийся кусочек французского батона.

— Не особенно. А ты?

Она пожала обнаженными плечами и босиком подошла к нему.

— Ну, не так чтобы совсем уж плохо. А что ты делаешь?

— Тосты. — Он окинул взглядом помещение. Его пиджак должен быть где-то здесь. Чем скорее он найдет его, тем скорее прикроет ее.

Она заглянула ему через плечо.

— Я впечатлена.

— Хочешь впечатлиться еще больше?

— Конечно.

Он выключил гриль и зашагал по коридору.

— Иди за мной.

— Ты нашел выход?

Ну, замечательно. Теперь она будет разочарована. Он вздохнул.

— Нет, не нашел.

— О…

— Но зато нашел кое-что другое.

Он театральным жестом щелкнул выключателем.

— Зубные щетки, паста, ванные принадлежности, расчески. — Еще там были презервативы, но он не включил их в список. — Все, что утомленный путешественник может забыть дома и попросить у служащих.

— О… — Она протиснулась вперед, погладив пальцами целлофановые пакеты с явным благоговением. — И мы можем… — Она взглянула на него.

Он понимал, что должен отойти, чтобы не касаться ее, но ноги внезапно приросли к полу.

— Пожалуйста, бери все, что нужно.

— Мне кажется, я умерла и попала в рай. — Она зашевелилась, собирая в руку туалетные принадлежности.

Точно. Она в раю, а он в аду. К нему прижимается полуодетая, теплая со сна женщина, а он даже не может дотронуться до нее.