Двойная ошибка миллиардера - Тала Тоцка Страница 7

Мужчина разрывает наш зрительный контакт, и я от облегчения выдыхаю. Только теперь осознаю, под каким была напряжением, у меня даже пальцы побелели, которыми я поручень сжимала. И ноги затекли.

— Не затруднит, — наш австралиец демонстрирует белоснежную улыбку, от которой мы с Янкой дружно издаем тихий протяжный стон. На загорелом лице она смотрится божественно!

Он отставляет тележку в сторону и одним махом перепрыгивает через забор.

Все. Я в отключке.

Ну почему я не пишу стихи? Или хотя бы не умею худо-бедно подобрать рифму? Я бы тогда описала этот прыжок четырехстопным ямбом, сравнив его с грациозным прыжком ягуара. Или гепарда.

Только обязательно хищника, потому что, когда прыгун-пожарник мягко приземляется на землю и бросает в мою сторону быстрый взгляд, кажется, что он сейчас набросится на меня и проглотит. Даже косточек не оставит.

Янка заливается соловьем и время от времени прикасается к локтю парня, пока тот чинит шезлонг. А я только беспомощно хлопаю глазами, продолжая торчать в бассейне.

Не умею я так как она. Если бы я к нему прикоснулась, то точно лишилась бы чувств.

— Шезлонг не сломан, его просто заклинило. Я поправил направляющие, теперь он будет легко раскладываться, — пожарник выпрямляется и поворачивается ко мне. — А у вас ничего не заклинило, Аля? Вам ничего не нужно поправить?

Я ожесточенно мотаю головой, а потом так же ожесточенно киваю. Мужчина, состоящий из мускулов, кубиков и тестостерона, удивленно выгибает бровь, а затем осматривает свои ноги.

— Почему вы на меня так смотрите? Со мной что-то не так?

— Нн-нет, — торопливо трясу головой и тушуюсь, — все так. Только откуда вы знаете, как меня зовут?

— Вас так звала подруга, — отвечает мужчина.

— Меня Янка зовут. А вас как? — Янка вклинивается между нами, загораживая от меня австралийца. Тот ухмыляется и незаметно отодвигается от Янки.

— Артем. Приятно познакомиться.

— А нам как приятно, не представляете. Мы с Алькой решили выбраться за город. Позагорать, подышать воздухом, — тараторит подруга, не замолкая ни на секунду. — А вы чем здесь занимаетесь?

— Собираюсь чистить бассейн. Хотите помочь? — Артем скалится белозубой улыбкой, и я снова мысленно стону.

Ясно, что никакой он не пожарник. Он сантехник. Или слесарь. Хотя я думала, что скорее охранник. Но охранники не ходят в комбинезонах на голое тело, а вот слесари ходят. Еще, возможно, садовники.

На такое тело, божечки, только комбинезоны и надевать...

— У вас такая загадочная подруга, — бросает на меня туманный взгляд Артем. Мда, на слесаря он, конечно, мало похож. Может, он сторож? Заодно решил бассейн почистить...

— Она не загадочная, — заступается подруга, — она не особо разговорчивая просто.

Я усиленно киваю, соглашаясь с Янкой. Отпускаю поручень, становлюсь на лестницу, чтобы выбраться из бассейна. Нога соскальзывает со ступеньки, я вскрикиваю и плюхаюсь в воду.

— Ой, она сейчас утонет, она же плавать не умеет, — визжит Янка. — Артем, помогите!

Меня выхватывают из воды крепкие руки прежде, чем я успеваю испугаться. Янка, конечно, перегнула палку — чтобы здесь утонуть, даже мне надо очень постараться. Гораздо больше шансов задохнуться от прикосновений широких ладоней, обвивающих мою талию.

А от гладких тугих мышц, перекачивающихся под загорелой кожей прямо перед моими глазами, у меня кажется сейчас наступит помешательство.

Но Артем как будто ничего не замечает. Он выглядит достаточно встревоженным, помогает мне выбраться из бассейна и усаживает на шезлонг.

— Как вы, Аля? — садится рядом на корточки и заглядывает в глаза. А я и без этого на грани обморока.

Его близость действует на меня как паралич. Не могу ни пошевелиться, ни издать хоть какой-то связный звук.

Артем идет в дом и возвращается с бутылкой воды. Откуда он знает, где у Янкиного дяди хранится вода? Впрочем, если он работает у дядькиного соседа, то конечно в курсе.

Я жадно глотаю воду, с признательностью глядя на Артема, а он задумчиво меня рассматривает. В его темных глазах плещется что-то глубокое, непонятное, от чего мне немного не по себе.

— Раз вам лучше, я пойду. У меня много работы. Хорошего вечера, — мужчина направляется к забору, лихо перемахивает через него и исчезает за домом.

Мы с Янкой молча провожаем его взглядами.

— Куда там австралийским пожарным, — говорит она тихонько, когда Артем скрывается из виду.

— Их даже котики не спасают, — соглашаюсь с подругой, а сама тяжело вздыхаю.

Меня, похоже, тоже ничего не спасет. Потому что я влюбилась глубоко и безнадежно. Влетела с размаху как пчелка в банку с медом. И хоть это чувство сладкое и тягучее, внутри зреет предчувствие, что ни к чему хорошему оно меня не приведет.

* * *

Неделя проходит как в тумане.

Все это время я бессовестно вру бабушке, что готовлюсь к тестам, а сама думаю об Артеме. А что делать, если ничего в голову не лезет? Если в голове только он? Хорошо, что можно прятаться, обложившись учебниками и пялясь в экран ноутбука. Иначе она бы сразу меня вычислила.

А так даже на цыпочках ходить старается, чтобы мне не мешать.

Мне и жалко бабушку, и стыдно перед ней, но с собой я ничего не могу поделать. Перед глазами стоят налитые мышцы, загорелое тело и синий комбинезон, под которым это тело прячется. А еще прищуренные глаза с загадочным изучающим взглядом.

Почему он на меня смотрел все время, как будто собирался заглянуть внутрь? На Янку он совсем иначе смотрел.

А может?.. От одной только мысли захватывает дух, я даже глаза закрываю.

Может, он тоже влюбился? Как я, с первого взгляда? Бывает же так, сколько раз я в кино видела. И в книгах читала. Встретились взглядами и — рраз! — будто молния сверкнула.

Если это так, я умру от счастья.

Когда мы с Янкой уезжали на такси из дома ее дяди, Артема нигде не было видно. Но мое разыгравшееся воображение утверждало, что он наблюдает за мной из окна дома. Я как будто его даже там разглядела.

Ясно, что все это чушь и ерунда. Что делать сторожу в доме хозяев еще и на втором этаже, где обычно размещаются спальни?

Даже если он не сторож, а садовник, ему там тем более делать нечего. Ну разве