Устаревшая модель жены (СИ) - Айрон Мира Страница 7

— Слава Богу, — прошептала Галя, с трудом удерживая близкие слёзы. — Слава Богу.

Игорь, глядя на профессора, отрицательно покачал головой и хотел возразить, но небольшая, тёплая ладонь Гали легла на его запястье, и он промолчал.

— Игорь Валерьевич, надеюсь, вы понимаете, почему оперативное вмешательство необходимо? Мы должны предотвратить, пресечь на корню возможность возникновения проблем гораздо бо́льших, чем есть сейчас.

— Понимаю, — кивнул Игорь.

— Отлично. Тогда начинаем подготовку? Сейчас вы получите список анализов и обследований, которые ещё нужно пройти, а также будет назначена дата проведения операции.

… Когда-то Галя мечтала о том, что они с Игорем вдвоём поедут в Москву, встречать Степана, который успешно сдал сессию и перешёл на второй курс. Конечно, теперь (по ряду причин) и речи не могло быть ни о чём подобном.

В Москву поехали Соня и Слава, для них это стало своеобразным путешествием и приключением.

Садиться за руль Игорю пока запретили, потому Галя возила его и на работу, и с работы, и на все обследования. Занималась она и переоборудованием спальни на период реабилитации: был приобретён ортопедический матрац и различные приспособления, призванные облегчить восстановление Игоря.

Для себя Галя оборудовала в спальне "комнату в комнате", поскольку понимала, что в первое время Игорю нужна будет постоянная помощь.

К тому же, со дня на день должен был приехать Степан. Дети были не в курсе измены отца и грядущего развода родителей, потому необходимо было исключить с их стороны ненужные вопросы, оградить их ещё и от этих переживаний.

Узнав о болезни отца, Соня уговорила мужа пожить у её родителей, пока отец как следует не окрепнет. Слава не очень-то сопротивлялся, потому что относился к тестю как к родному отцу, намного лучше, чем к своему отчиму.

Таким образом, Игорь готовился к операции при полной поддержке семьи и друга Кости. До сих пор он даже не подозревал, насколько необходима подобная поддержка, как она действенна.

Он много и напряжённо думал о том, почему пытался добровольно лишить себя основы своей жизни, стержня, души. Ради чего пытался? Ради кого?

Конечно, он не забыл Алину сразу, по мановению волшебной палочки, и в первые несколько дней испытывал горечь, сожаление и боль от предательства. От осознания того, что его предали, а он тоже предал, на душе становилось ещё тяжелее.

Однако постепенно, день за днём, шаг за шагом, образ Алины почти стёрся из сознания Игоря. Он понял, что даже не может представить её сейчас рядом, поддерживающей его ежеминутно, и делающей всё для него так легко, как это удаётся Гале. Никогда Алина не смогла бы заботиться о нём так легко, ненавязчиво и внимательно. Не смогла бы и не захотела бы.

За день до операции Игоря провожали в больницу все, даже Костя опять приехал. А когда на следующий день Игорь ждал приглашения, он вдруг решил почему-то, что ему предстоит путь в один конец.

Сложно осуждать человека, который оказался в подобной ситуации и поддался панике. Схватив телефон, Игорь позвонил Гале.

— Игорь? Что случилось? — тревожно спросила Галя, ответив почти мгновенно.

— Всё нормально, Галя, всё в силе. Жду, — сначала Игорь заговорил нарочито бодро.

— Ну ладно тогда, — Галя перевела дыхание. — Мы уже собираемся, обязательно приедем и будем ждать, хоть нас и не пустят к тебе потом.

— Галя, — немного сдавленно и тихо продолжил Игорь. — Скажи, что всё будет хорошо. Пообещай, что я вас всех увижу снова.

Галя, которая в это время была дома и стояла у окна кухни, села на табурет и быстро вытерла слёзы. Она не стала говорить бодрым голосом о том, что Игорь, дескать, паникёр, и сам себя накручивает.

— Я тебе обещаю, Игорь, что всё будет хорошо, — твёрдо сказала Галя. — И ты непременно увидишь всех нас снова. А мы увидим тебя.

* * * * * * * * * *

Игорю снилось море. Самым интересным было то, что Игорь прекрасно понимал: он спит и видит сон. Он даже успевал размышлять об этом. Вода была очень чистая и прозрачная — это хорошо.

Мама всегда говорит, что если снится чистая вода — это к хорошему, а если грязная и мутная — к плохому. Означает ли это, что теперь всё будет хорошо?

Потом он услышал, как кто-то зовёт его. И даже не один человек, а сразу несколько. Стоя у кромки моря и чувствуя, как нагретая солнцем ласковая вода касается его ступней, Игорь обернулся. Он увидел, как по светлому, почти белому песку к нему спешат Галя, Соня и Стёпа. Галя совсем молоденькая, а Соня и Стёпа маленькие.

Игорь вспомнил о том, как они впервые летали на море с детьми, когда дочке было три года, а сыну — полтора. Соня отпустила руку Гали, выронила пластиковое игрушечное ведёрко и побежала к Игорю.

Красное ведёрко закачалось на волнах, но Галя успела его поймать. Стёпа, которому всё это показалось очень забавным, захохотал так, что напугал наглых чаек, которые деловито прогуливались по кромке воды.

Игорь подхватил Соню на руки, закружил. В это время подошли Галя и Стёпа. Игорь подхватил сына на руки, несколько раз подбросил. Стёпа засмеялся ещё громче. Поставив сына на песок, Игорь потянулся к Гале. Ощущение счастья казалось настолько огромным, что было немного трудно дышать, а сердце щемило.

Но едва Игорь коснулся ладонью плеча Гали, как она исчезла. Игорь начал оглядываться, но жены нигде не было.

— Галя! — крикнул он, что было сил…

— Тихо, тихо, ты чего мечешься?

Голос прозвучал откуда-то издалека, и Игорь открыл глаза, чтобы понять, откуда именно.

Он сразу вспомнил, что находится в больнице. Значит, он пришёл в себя? Он жив? А кто с ним разговаривает?

Слушая назойливый писк аппаратов, Игорь скосил глаза и увидел Галю. Она была в халате и в медицинской шапочке. Лицо закрыто маской, на руках медицинские перчатки. Видны только глаза, которые смотрят на Игоря со смесью тревоги и облегчения.

— Меня на десять минут впустили, — тихо сказала Галя. — Как только тебя с аппарата сняли. Минуты через три выгонят.

— Сколько я тут?

— В реанимации? С тринадцати часов. Сразу после операции тебя сюда перевели. А сейчас половина восьмого вечера. Ты пока не говори, тебе тяжело ещё. Я сейчас всё расскажу. Как только тебя переведут в палату, я буду с тобой, помогать тебе. В первые три недели очень много ограничений. Так что, скорее всего, я с тобой тут до выписки буду. На хозяйстве ребята останутся. За руль, сказали, лучше месяца три не садиться. Сигареты, алкоголь — запрет на весь период реабилитации. Так что настройся, если не хочешь проблем в дальнейшем.

— Хорошо, — улыбнулся Игорь. — Может, лучше сиделку в больницу? Ты маленькая, хрупкая, тебе тяжело будет.

— Ничего особо тяжёлого делать я не буду, потому что тебе скоро разрешат вставать. Так что не переломлюсь. Кому я доверю тебя, сам подумай?

Двери приоткрылись, и чужой строгий голос приказал Гале покинуть палату. Помахав Игорю и пообещав вернуться, Галя быстро вышла, а на душе у Игоря опять стало тоскливо и тревожно.

На следующий день Игоря перевели в отдельную палату. Галя уже ждала его там. Ещё через день разрешили посещения, и к Игорю приехали Стёпа, Соня и Слава. Не заставил себя долго ждать и Костя, который крутился-вертелся один на работе, справлялся, однако подписи Игоря нужны были постоянно, потому в работу Игорь окунулся практически сразу.

Домой Игоря и Галю отпустили через три недели. Дома их ждал сюрприз: Соня и Слава съездили в конце июня в Москву весьма результативно, и к концу марта пообещали перевести Игоря и Галю в новый статус — дедушки и бабушки.

Теперь, когда дочь носила ребёнка, Галя и Игорь ещё тщательнее скрывали то, что собираются разводиться, — нервировать Соню было нельзя.

Конечно, теперь Игорь совсем не хотел развода, но он понимал: если Галя вернётся к этой теме, он не имеет права чинить препятствия. Он дал слово. Да, Галя сама вернула его домой, ухаживает за ним, поддерживает и помогает, но самообманом заниматься глупо: она делает всё это, потому что её совесть и моральные принципы не позволяют оставить Игоря один на один с бедой. Она просто не может по-другому, иначе это была бы не его Галя.