Мелани Милберн - Легкий выигрыш Страница 8

Но если отставить прочее в сторону, он простой смертный, а она уж слишком горяча. Обычно Реми нравились блондинки, но что-то в ее облике – темные вьющиеся волосы, молочная кожа – напоминало ему о старом добром Голливуде. Она двигалась по комнате, как кинозвезда. Ему казалось, эта грация дана ей от природы, а не являлась результатом страданий на подиуме. Он помнил эту походку, еще когда был ребенком. Она словно говорила: «Я пришла, и что вы станете дальше делать?»

И вот она здесь, возникла посреди его жизни, и он не мог дождаться того момента, когда Анджела вновь исчезнет.

– Анджела, ты воспринимаешь жизнь слишком серьезно.

– Эта штука… ну, с простынями… – Она закусила губу. – Это правда?

У Реми тотчас же возникло желание погладить ее по голове, словно она была маленьким ребенком. Она становилась такой обворожительной, когда терялась. Он не помнил, когда в последний раз видел на ее лице эту смесь неуверенности и уязвимости. Видел ли он это прежде вообще? Да, она бывала зла, недовольна, раздражена – но уязвима? Нет, Анджела слишком хорошо скрывала свои эмоции. Что в действительности от мог знать о ней?

– Почему ты спрашиваешь? Разве ты еще не девственница?

– А ты? – дерзко бросила она ему в лицо.

– Ну, если только в эмоциональном плане. – Он рассмеялся. – У меня было несколько партнерш.

– Могу представить себе… – Она картинно закатила глаза.

– Сколько?

– Что «сколько»?

– Любовников.

Она замерла всем телом, но затем вздернула подбородок:

– Не вижу причин, по которым тебя должно это касаться.

– Я твой муж.

– Наслаждаешься каждым моментом, как я посмотрю, – прошипела она ему. – Наверняка ждешь не дождешься того момента, когда мы вернемся в Италию или Францию, или где ты постоянно обитаешь, чтобы хвастаться на каждом углу, как ты провел меня. Вынудил выйти за тебя замуж. Годами будешь глумиться над этим и тем, как ты получил Таррантлокх.

– Успокойся! – Он поднял руку. – Не я навлек на себя этот брак. Ты – последняя женщина, которую бы я взял в жены, если бы когда-то решился на подобный шаг. – Он оттянул рукав и посмотрел на часы. – Самое время заканчивать эту вечеринку. Пошли, надо выбираться отсюда.

Анджела последовала за ним на негнущихся ногах. Они попрощались с гостями, поблагодарили официальных лиц. Ее ложь о головной боли постепенно стала правдой. К тому моменту, когда они с Реми достигли номера, ее голова раскалывалась. Ее зрение затуманилось, появилась тошнота. Как только он закрыл за ними дверь, ее сердце учащенно забилось. Они были наедине в номере для молодоженов.

– Хочешь, подкинем монетку для того, чтобы решить, кто займет кровать? – Она старалась говорить беззаботно.

Его глаза стали совершенно черными. Он достал из кармана монету, не сводя с нее взгляда:

– Орел или решка?

– Орел.

Реми подкинул монету и, поймав ее, прежде накрыл рукой.

– Не хочешь изменить свое решение?

Анджела гордо подняла подбородок:

– Когда я принимаю решение, я всегда остаюсь ему верна.

– Договорились. – Его рот изогнулся в улыбке.

Она подалась вперед, чтобы увидеть, что же сказала монета, но он не поднимал руки.

– Ну же, покажи мне.

Она чувствовала его запах – нотки древесные, кислота цитрусовых фруктов и какой-то еще… Его собственный. Она ощутила его желание. Ее тело отвечало ему. Анджела почувствовала, как напряглись ее соски под кружевом нижнего белья. Ее язык то и дело пробегал по губам, безуспешно стараясь увлажнить их. Анджела заметила, что его потемневший взгляд внимательно следил за этим движением.

Она перевела дыхание:

– Монета?

Реми все еще смотрел на ее губы, словно ничто больше его не занимало.

– Что с ней?

– Я хочу знать, кто победил.

– Я.

Анджела нахмурилась:

– Ты не можешь знать этого наверняка, пока не посмотришь.

Его рот снова растянулся в довольной улыбке.

– У меня шестое чувство на такие вещи. Я победил, а ты проиграла.

Она чуть было не задохнулась от такого нахальства:

– Думаешь, я поверю тебе без должных доказательств? Убери руку!

В его глазах читался откровенный призыв.

– Может, заставишь меня?

Ее кожа покрылась мурашками. Он был так близко. Интересно, других женщин он укладывал в свою постель тем же способом? Едва ли кто-то мог устоять перед ним. В своем игривом настроении он был неотразим.

Но Анджела никогда не связывалась с альфа-самцами, а Реми принадлежал именно к такой породе. Это у него в крови. Он был рожден и воспитан управлять, принимать решения, контролировать и стоять на своем, чего бы это ни стоило. Ему предназначено вести, а не следовать. Он доминировал, был уверен в себе, порой безжалостен и безумно сексуален.

Он был Кафарелли.

Он был врагом.

Она еще выше задрала подбородок:

– Нет, спасибо.

– Какая жалость… – В его глазах был плотоядный, хищный блеск. – Я надеялся получить от тебя взбучку. Это могло быть весело.

– Ты можешь спать на кровати. В конце концов, ты выше меня. – Действительно, Реми приходилось чуть наклоняться каждый раз, когда они переступали порог. – Посплю на диване.

– На каком диване?

Она обвела комнату взглядом. В комнате было все что угодно, кроме дополнительного спального места.

– О… Что же…

– Кровать достаточно большая. Ты ляжешь со своего края, я с другого. Это всего лишь одна ночь.

Она всмотрелась в его лицо, но он был невозмутим.

– Надеюсь, ты не храпишь во сне.

– Если что, можешь толкнуть меня.

Она холодно посмотрела на него:

– Даже не приближусь к тебе.

– В таком случае ты станешь первой женщиной, которая избежала этого соблазна.

Анджела провела в ванной слишком много времени. Для начала она тщательно умывалась, потом так же неторопливо чистила зубы. Чтобы хоть как-то отдалить момент, когда ей придется вернуться в спальню, она не меньше сотни раз провела расческой по волосам. Когда же она вышла из комнаты, Реми в номере не было. Он даже не оставил записку. Куда он ушел и с кем он сейчас?

«Остановись, ты начинаешь вести себя как настоящая жена».

Она отбросила лишние мысли и расстелила постель. Напряжение прошедших суток, двух, если считать то время, когда она узнала о том, что отец проиграл Таррантлокх, наконец настигло ее. Почувствовав прикосновение мягких, хрустящих простыней, прикрыла утомленные веки…

Реми вернулся в номер в начале третьего и обнаружил, что Анджела крепко спит. Посреди кровати. Волосы разметались по подушке, похожие на темный нимб вокруг головы. Мягкие нежно-розовые губы быть чуть приоткрыты, словно звали его. На ее коже больше не было ни грамма косметики, она словно опять стала совсем юной, почти хрупкой. Под ее глазами были темные круги, прежде скрытые макияжем. Реми видел тонкие лямочки, державшие ее ночную сорочку цвета слоновой кости, прекрасно подчеркивавшую белизну кожи.