Светлана Чистякова - Провинциалка Страница 8

— Я все-таки нашел тебя, мой «воробей», если бы ты знала, как долго я тебя искал, девочка, как долго.

И он, наклонив голову, нежно прикоснулся губами к ее губам.

Она была прелестна. И очень желанна. Все еще держа ее на руках, он прошел в комнату и опустил на диван.

Он целовал ее губы, ее высокий лоб, красивые брови и прекрасные глаза. Аня судорожно втянула воздух, в ответ на что Кирилл, не отрываясь от ее губ, принялся исследовать руками ее тело.

К его удивлению, Анна вдруг оторвалась от его губ.

— Кирилл, — прошептала она, это ведь не сон и ты действительно приехал ко мне, ты правда считаешь меня красивой? И я хоть немного нравлюсь тебе?

— Малышка моя, — прошептал в ответ Кирилл, — ты думаешь, что я проехал шестьсот километров только для того чтобы поздороваться с тобой? Да я люблю тебя, моя девочка. Я полюбил тебя в тот самый миг, когда увидел тебя, сидящей на асфальте. Поверь мне, я люблю тебя, мой маленький «воробышек».

Он снова привлек девушку к себе и начал целовать. Он целовал ее, пока в глазах у него не потемнело от желания. Его страсть была подобна живому существу, которое он не мог обуздать. Она прижалась к нему всем телом. Кирилл с силой поцеловал ее и начал расстегивать пуговицы на ее рубашке. Он проделывал это тысячи раз, нередко в темноте, частенько в состоянии опьянения. Однако, его рука дрожала, и ему на это потребовалось больше времени, чем обычно.

Аня понимала, что хочет сделать Кирилл, и ей было все равно. Кирилл был так хорош, и никто и никогда не целовал её так, как этот великолепный мужчина. Она приподняла голову и потерлась щекой об отросшую за день щетину на его подбородке. От него чуть ощутимо пахло дорогим изысканным парфюмом.

У нее кружилась голова, было жарко и немного страшно. Его руки, поддерживающие ее за спину, крепко прижимали ее к нему. Она чувствовала запах его разгоряченного тела, и ей очень хотелось прикоснуться к нему, но она, к стыду своему, не знала, как это сделать. Когда его рука стала искать застежку на джинсах, она вздрогнула.

Оторвавшись от ее губ, Кира внимательно посмотрел на нее. Что-то было не так. Она искренне пыталась отвечать на его ласки, но как-то по детски, неумело и робко, как будто это было ей не знакомо, и она делала это впервые. Где-то на краю его затуманенного страстью сознания, медленно оформлялась смутная догадка. Кирилл взял ее за подбородок, приподнял ее голову и посмотрел ей в глаза:

— Малышка моя, ты, что никогда не была с мужчиной? У тебя это в первый раз, да?

Девушка отчаянно покраснела и спрятала лицо у него на груди.

— Господи Иисусе, она что — девственница? — наконец-то дошло до Казанцева. Его удивлению не было предела. На дворе двадцать первый век, а в российской глубинке до сих пор существуют невинные девушки?! Невероятно! Просто обалдеть можно!

— Кира, — мысленно сказал он себе, — похоже, ты выиграл Джек Пот, поздравляю тебя, друг мой.

Он привлек девушку к себе и снова начал целовать.

У него никогда не было девственницы. Все его подруги были очень искушенные в любви и порой проделывали такое, что этой девушке и не снилось. А тут в его объятиях сидела чистая, невинная девочка. Ему мучительно хотелось заполучить эту малышку, которую не знал еще ни один мужчина.

Он опрокинул ее на диван, очень нежно пригладил непослушные прядки коротких волос и поцеловал долгим страстным поцелуем. Не отрываясь от ее губ, он начал раздевать ее.

Руки Анны скользнули вверх по его широкой груди и стали расстегивать его рубашку. В пылу страсти вся одежда была сброшена на пол.

Опираясь всем телом на свои мощные руки, Кирилл навис над ней.

Аня заглянула в его глаза. В глазах этого красивого мужчины полыхал синий огонь страсти, который зажгла в нем она.

Он тихо застонал и осторожно раздвинул коленом ее ноги.

— О, Господи, девочка моя, — прошептал он, — надеюсь, я смогу все сделать правильно.

И сразу же после этого, она почувствовала, как к ее телу прижался горячий, напряженный ствол.

Аня вдруг запаниковала. Почувствовав это, Кирилл наклонил голову и прикоснулся губами к ее уху:

— Если ты хочешь, чтобы я остановился, только скажи, и я остановлюсь. Я смогу.

По его шепоту чувствовалось, что он старается убедить сам себя.

— Нет, нет, — срывающимся голосом ответила она, возьми меня. Я ничего не боюсь. Я так люблю тебя. Мне все равно, что будет потом.

В этот момент она говорила правду. Она хотела получить удовольствие, которое обещало его тело. В ней бурлила горячая кровь. Вес его тела придавил ее к дивану, и его ноги заставили ее еще шире раскинуть свои.

… Он слишком торопился. Кирилл понял это, услышав, как она резко втянула в себя воздух. Он приказал себе успокоиться и медленно, очень медленно стал входить в нее.

Она была влажная от желания, и мысль об этом почему — то вселяла в него невероятно приятное ощущение могущества. Он хотел, чтобы она извивалась под ним, хотел, чтобы что-то, задыхаясь, лепетала ему на ухо. Он знал, что с ней все будет по — другому. Гораздо слаще. И все же он боялся. Боялся причинить ей боль. А вдруг она заплачет? Господи, он этого не вынесет. Он проникал в нее все глубже и глубже, пока не прикоснулся к тонкой стенке из плоти, которую возвела внутри ее тела сама природа. И вдруг его охватило никогда не испытанное прежде яростное желание прорваться сквозь эту преграду. Она должна принадлежать ему! Ему!! Кроме него, к ней не прикасался еще ни один мужчина. И безумное желание заявить на нее свое право, прорваться за этот нежный барьер и взять ее, поразило его, словно удар молнии.

Больше он ждать не мог. И с тихим торжествующим криком он одним рывком преодолел преграду. Она выгнулась ему навстречу и издала сдавленный стон. «Силы небесные»-, подумал он, как же она прекрасна! За такую, и умереть не жаль.

Из того, что было потом, он практически ничего не помнил, и это было очень странно. Потому что, обычно, он как — будто наблюдал со стороны, за своими занятиями любовью. Наблюдал бесстрастно и равнодушно, хотя это и было глупо. Но, на сей раз, он не помнил себя. Он тонул. Тонул в ее великолепной девственной мягкости. Ее нежная плоть втягивала его, впитывая в себя самую суть его жизни.

Он вторгся в ее тело и замер, прислушиваясь к ее реакции. Он хотел — вернее, ему было настоятельно необходимо, чтобы ей было хорошо. Он готов был для нее на что угодно, но, боялся, что не сумеет доставить ей такое же наслаждение, как себе. И тут он почувствовал, что девушка под ним начала двигаться.

Ее движения были неловки, бесхитростны и прекрасны. Ах, как прекрасны! Он задрожал всем телом. Девушка выгнулась с глухим стоном, потом ее губы раскрылись в безмолвном крике. И тут он словно с цепи сорвался. Он больше не думал о том, чтобы замедлить темп, повременить. Напротив, вздрагивая всем телом, он раз за разом вторгался в ее плоть, пока его семя горячей лавой не перелилось в нее, застолбив эту территорию, как свою собственность.