Очень высоко - Алек Д'Асти Страница 8

– Чай? Или-и-и… чего-нибудь покрепче?

Дирэк цокнул языком, подмигнул ей и заметил:

– Клеишься, как малолетка, сиятельство.

– И правда, – сокрушенно вздохнула Алеар, пожимая плечами. – Видно, совсем потеряла квалификацию. Ну… чай, так чай.

– Кхм-м-м, – не согласился с таким подходом Дир, глубокомысленно рассмотрел лепнину на потолке и изрек. – Чай – нет. Лучше покрепче. Посоветуйте мне что-нибудь… из запасов вашего нахального братика, госпожа Лангер. Вернее, из тех запасов, что он от меня заныкал, м? Сколько там у него в загашнике осталось? Ящик? Два?

Госпожа Лангер дунула в пустую кружку и вместе с Дирэком уставилась на потолочную лепнину. Командующий нахмурился, продолжая игру в допрос и угадайку:

– Э-э-э, пять ящиков? Шесть?

Алеар уселась на разделочный стол, поставила кружку рядом с собой и начала многозначительно разглядывать серебристый абажур светильника над собой. Дирэк похлопал глазами и – уже в тревоге – выпалил:

– Десять?!

Аля покосилась на Дирэка и снова подняла глаза к абажуру.

– Больше?! – рявкнул Дир и второй раз за сутки бросился к лифту. – Упьются же! Упьются! В усрачку, бля!..

Дверь в коридор грохнула об косяк, лифт мелодично тренькнул. Метель закручивалась снежными вихрями.

Алеар немного посидела в тишине и, прихватив вилку, просеменила обратно к стойке, взгромоздившись на высокий стул.

Трехэтажная горка с пирожными притягивала и манила. Разноцветные треугольнички, ромбики, резные фигурки были выложены аккуратной мозаикой, один к одному, и пахли так, что у Али становилось пусто в голове, а в груди наоборот – тепло и умильно.

Подцепленное с верхнего яруса нежно-зеленое нечто оказалось мятно-фисташковым внутри. Желтый квадратик раскрылся лимонным суфле с крупицами пряной цедры. Внутри крохотных белых безе таились темные цукаты.

Алеар доела безешку и вспомнила: «Малина и шоколад!» – контейнеры с крупными ягодами и душистой темной стружкой нашлись рядом с раковиной…

Слегка запыхавшийся, смурной командующий вернулся через полчаса, развернул Алеар вместе со стулом к себе, уперся в стойку – слева и справа от нее – кулаками и пророкотал:

– Десять ящиков, значит?

– Разве нет? – изобразила удивление Аля и цокнула языком. – Ай-яй-яй, похоже, Крис тоже потерял квалификацию… ну, я немного преувеличила, да. А ты повелся. Как малолетка.

Госпожа Лангер подмигнула Дирэку, старательно облизала вилку, с сопением придвинулась обратно к чудесной горке со сладостями и, прищурившись, нацелилась на какой-то сложный, слоеный бисквит. Командующий буравил взглядом ее затылок, шею, спину. Это было приятно. Тепло и умильно. Алеар улыбнулась, пожурив сама себя: «Ведь и суток не прошло. Обожрала мужика, а теперь еще и дра-а-азнишь, как после-е-едняя ля-а-арва».

Бисквит таял во рту, оставляя нежнейшее медово-сливочное послевкусие. Аля прикрыла глаза, наслаждаясь, а когда открыла их снова, на стойке перед ней уже стояла высокая плоская фляжка.

– Как заказывала – что-нибудь покрепче, – прокомментировал это волшебное явление Дирэк, подтянул к стойке еще один стул и уселся рядом с гостьей.

– Прине-о-ос, – промурлыкала Аля, подхватила фляжку, взвешивая ее в руке, и заметила. – Кстати, здесь тоже крышечка откручивается. Хочешь снова ногой открыть, м? С вертушки?

– Не томи, – настоятельно порекомендовал ей Дир и выставил перед Алеар две высокие стопки.

Госпожа Лангер вскрыла фляжку, понюхала крышечку, со знанием дела покивала: «Горькая, но жаркая. Крис – засранец. Провокатор. Я ему это еще припомню», – закрыла фляжку, хорошенько ее встряхнула, откупорила снова и быстро разлила по стопкам тягучую, почти черную настойку.

– Что это? – с любопытством присмотрелся Дирэк.

– Не томи, – настоятельно порекомендовала ему Аля, быстро замахнула первую и закашлялась, жадно заедая горечь малиной.

– Ну, за знакомство, сиятельство, – обаятельно улыбнулся ей Дирэк…

* * *

– Забавная штука, – оценил настойку Дирэк и сполз по спинке дивана еще ниже. – Горячая, но легкая… Забавная.

– Отцовский рецептик, – вздохнула Алеар, подмяла под себя диванную подушку и улеглась на живот, помахивая ногами. – Гремучая смесь под названием «Черная птица». Че-о-орная пти-и-ица, помоги мне забыться…

Дир покосился на порозовевшую собутыльницу, поднялся, подкатил к дивану маленький столик, поставил на него еще не до конца разоренную горку с пирожными, вручил Але вилку и скомандовал:

– Закусывай.

– Наливай, – симметрично ему велела Алеар и сунула вилку на стол, чтоб не мешала.

– Тебе уже хватит, – безапелляционно отшил ее Дир и снова угнездился на диване, вытянув ноги.

Аля вместе с подушкой придвинулась ближе к нему, подперла щеку ладонью и негромко начала великосветскую беседу:

– Не думала, что у такой акулы, как Лекс, могут быть друзья… Ты тоже акула, да?

– Нет, безродная шавка, – усмехнулся Дир, покосившись на нее. – Я из черных кочевников, знаешь? Угу, из тех самых. Мою подыхающую тушу подобрал на пустошах отец Лекса, Оджин. Подобрал, выходил меня и приставил к своему сыночку в качестве сопровождающего. Правда, по началу мы с Алексом постоянно ссорились, а потом…

– Прониклись друг к другу и стали не разлей вода? – лениво предположила Аля, придвигаясь еще ближе к нему.

– Не-а, – с улыбкой ответил Дир, прихватил со столика фляжку и хлебнул прямо из горла. – Потом мы с ним перешли от слов к действию – передрались. Расхлестались до кровавых соплей.

– Да ну-у-у… – засомневалась Алеар, попыталась цапнуть у него фляжку, но Дир не отдал, и Аля снова подперла щеку ладонью. – Драка? Хм, Оджин, наверное, разозлился?

– Не то слово, – хмыкнул Дирэк, встряхнул фляжку и быстро влил в себя остатки «Птицы». – Уф… на дне еще горче. Оджин… он выдал мне подсрачник, загнал в транспортник и вышвырнул на том же самом месте, где подобрал когда-то, но часа через четыре или пять меня там нашел хромающий на обе ноги Лекс, кое-как запихнул в свой Летучий и увез в Нижний Полис. После мы с ним в соседних медкапсулах отдыхали – он лечил трещины на ребрах, а я – сломанный нос и выбитую челюсть.

– Очаровательная история, – прыснула Аля, прищурилась на кухонные настенные часы и пробормотала: – Сутки знакомы, уже сутки… нормуль.

Она скинула подушку на пол, на коленях подползла к Дирэку, легко прихватила его зубами за ухо, за шею, за щетинистый подбородок, взобралась на него верхом, прижалась покрепче и жадно поцеловала в губы. В голове у нее сразу промелькнула трусливая мыслишка, что он не ответит… потом паническая, что он сейчас потащит ее к себе, и не отвертишься… потом, что она сама виновата… потом, что она совсем спятила с ума… что дура и пьяная к тому же… пьяная дура.

Дирэк обнял ее, ласково поглаживая, ответил на поцелуй, и получилось по-настоящему – глубоко, с горьким привкусом, обжигающе. Так, что не оторваться. Але тут же захотелось умыкнуть Дира куда-нибудь, где потемней и тише, снять с него майку, целовать, целовать, целовать, трогать, снова целовать, но командующий аккуратно сгрузил Алеар с себя на диван, вытащил из кармана штанов примятую пластину с зелеными диодами, рассмотрел и сунул