Элизабет Хой - Вечный цветок Страница 8

Мэнди присела рядом с ним на скамейку и слушала его с широко распахнутыми глазами.

— Ты хочешь сказать, что должен вернуться в свой родной дом?

— В Эль Хабес. Это достаточно внушительный оазис, там расположен небольшой город, принадлежащий моему отцу. У него много обязанностей, которые, он надеется, я смогу разделить с ним. Что только я ни делал, пытаясь заставить его понять, что мне лучше жить за границей. — Он помолчал. — Но сейчас это не имеет никакого значения. Главное то, что я бы мог уехать, не известив тебя. Постараюсь примчаться сразу же, как только освобожусь, возможно, в течение недели. Скажи, ты все еще будешь здесь, когда я вернусь?

— Насколько я знаю, — заверила его Мэнди, — профессор еще не закончил местные исследования, прежде чем двигаться дальше, к разрушенному городу Тимгад. Его интересуют остатки древней Римской империи.

— Прекрасно, — пробормотал Рамон, явно не интересуясь остатками никаких империй. — Пообещай мне, что дождешься моего возвращения. Я должен снова увидеть тебя, Мэнди. Должен!

— Но мы увидимся, Рамон. Не стоит так волноваться по этому поводу, — наклонившись к нему, она вдруг быстро и нежно поцеловала его в щеку… и тотчас поняла, что поступила неверно.

Он молча проводил ее обратно в танцзал, где теперь звучала ритмичная музыка, явно не принадлежавшая к числу любимых Рамона, подумала она. Ей не следовало целовать его. «Дарить ласки — право мужчин», — представила она себе его слова. А удел женщины, разумеется, безропотно их принимать. В девушке поднялась волна раздражения. Вся эта восточная напыщенность и ощущение мужского превосходства… на нее это производило впечатление чего-то доисторического! А Рамон бывал за границей, жил в Каннах и в Париже. Но, видно, сила крови — великая вещь!

Тряхнув головой, Мэнди решила не забивать себе голову подобными пустяками. У молодого человека яркая внешность, с ним приятно проводить время… Он так экзотичен, нет, право слово, в нем что-то есть!

На пороге танцзала он задержал ее за руку.

— Дай мне свой адрес, Мэнди, и твой телефонный номер, тогда я не буду чувствовать себя таким дураком.

Если бы он только не делал попыток поднять их отношения на романтический уровень! И все же она дала ему номер телефона.

— Вилла Ла Люсьоль, — сказала она. — Ла Суза, этого адреса будет вполне достаточно… и, разумеется, Тунис.

— Ла Люсьоль, — мечтательно повторил Рамон. — Вилла Светлячок. Ты знаешь, что это означает? Маленький золотой огонек, который летает в тени пальмовых лесов, в летнем мраке, уводя людей все дальше и дальше и всегда ускользая от них. Ты мой светлячок, Мэнди, ты ослепляешь меня своим светом.

— Послушай, Рамон. — В отчаянии Мэнди тронула его за рукав. — Ты, по-видимому, выпил слишком много.

— Ты смеешься надо мной, — печально сказал он. — Ты же знаешь, что я выпил только бокал шампанского… Я пьян от тебя.

Взяв девушку за руку, он по краю переполненного танцзала провел ее к дивану, на котором сидели Рената и Стивен, куривший сигару.

— Ах, вот и вы! — приветствовала их Рената. — Я уже была готова выслать за Районом поисковую партию. — И, повернувшись к юноше, продолжила: — Твой автомобиль прибыл и ждет тебя во внутреннем дворе отеля.

— Так быстро, — огорчился Рамон. — Мне очень не хочется покидать твою славную вечеринку, Рената, но я не могу пренебречь королевским приказанием. Эль Хабес ждет.

— Очень разумно с вашей стороны путешествовать ночью, — заметил Стивен, стряхивая пепел в пепельницу. — Днем жара просто изнуряющая, в этом я убедился на собственном опыте.

— Я всегда путешествую ночью, когда предстоит долгий путь, — вежливо ответил Рамон, — если отец не позволяет мне воспользоваться его новым самолетом.

Итак, у шейха есть свой личный самолет! Приятно, наверное, быть нефтяным королем и иметь кучу денег, подумала Мэнди. И, без сомнения, так же удобно быть сыном такого богача. Хотя, похоже, и тут есть свои минусы. Если тебе приказывают вернуться домой в разгар милой вечеринки, тебе приходится это выполнять.

— Мои извинения, Рената, — говорил в это время Рамон, склоняясь над ней и поднося ее руку к губам. Затем он поклонился Мэнди и Стивену, пробормотав традиционное: — Мисс Аманда! Месье! — и удалился.

Глядя ему вслед, Рената пожала плечами.

— Бедный Рамон, как он не любит, когда его возвращают в семейное лоно!

Мэнди надеялась, что та разовьет свое замечание, страстно желая узнать побольше о семье Рамона. Но в это время танец закончился, вернулись остальные гости, и разговор под веселый звон бокалов с шампанским перешел на другие темы.

Вечеринка протекала очень весело. Разрумянившаяся Мэнди танцевала то со скульптором, то с нефтяным магнатом. После очередного танца, когда она почти без сил опустилась в кресло, к ней подошел Стивен. Снова зазвучал старинный вальс, и лампы были слегка притушены.

— Танцы, — совершенно излишне объяснял Стивен, пригласив ее танцевать, — это не то, в чем я мог бы блеснуть. Мне приходится постоянно считать в уме: раз-два-три, раз-два-три, а это не самая удачная тема для беседы.

— Танцы, — в свою очередь заметила Мэнди, — предназначены совсем не для беседы.

— Вы совершенно правы! — с усмешкой согласился Стивен и привлек девушку ближе. — Держу пари, ваш принц пустыни танцует как бог.

— Что ж, не буду отрицать.

— Тогда приношу вам свои соболезнования.

— По какому поводу?

— По поводу того, что ему пришлось уехать так рано, оставив вас на милость неуклюжего англичанина.

— Не такой уж вы неуклюжий, — рассмеялась Мэнди, — перестаньте все время напрашиваться на комплименты!

— Я нуждаюсь вовсе не в комплиментах, — с преувеличенно драматическим вздохом заметил он, — а в словах утешения.

— По-моему, вам меньше всего необходимо утешение, — воскликнула Мэнди и встретила его смеющийся взгляд.

Как легко она чувствует себя со Стивеном, словно они знают друг друга многие годы! Казалось невероятным, что они познакомились только сегодня.

— Раз-два-три, раз-два-три, — старательно бормотал он. — Вы заметили, что я еще ни разу не наступил вам на ногу? С вами очень легко танцевать, Мэнди, вы как пушинка в моих руках… а ваши волосы пахнут жимолостью. — Он зарылся в них носом.

— Пытаетесь польстить рыжеволосой куколке?

— Перестаньте напоминать мне о моем промахе, — взмолился Стивен. — Я уже принес вам свои извинения. Неужели вы не можете проявить снисхождение к человеку, который провел шесть недель в Сахаре и практически одичал? Помните, я всего лишь трудолюбивый геолог, лишенный изысканности и такта. Все подобные качества я оставляю людям типа вашего красавчика Рамона.