Мэри Смит - Пробуждение Страница 8

Джейн взяла свои бумаги и вернулась на террасу. Пайвари, с ним Харви сразу же по приезде на ранчо познакомил Джейн, убирал со стола.

— Печенье необыкновенно вкусное, — сказала она. — Это вы пекли?

Он вежливо кивнул.

— Да, мэм, я всегда угощаю им гостей.

Пайвари составил все на поднос и вышел. Джейн задумчиво посмотрела ему вслед: ей показалось, что его темные глаза на миг подернулись печалью. Хотя, возможно, ей это только показалось.

За ужином разговор вышел каким-то странным, похожим на репетицию, когда один подает реплики, а другой отвечает. Джейн спрашивала — Харви отвечал.

Джейн посмотрела на свою тарелку с бифштексом под винным соусом с грибами и сказала:

— Очень вкусно. Это готовил Пайвари?

— Да.

— Кто научил его так хорошо готовить?

Харви осушил стакан до дна.

— Моя мать, — вежливо ответил он и потянулся за бутылкой. — Еще вина?

— Да, пожалуйста.

Мартин говорил, что Харви потерял мать еще ребенком. Должно быть, повар начал работать на ранчо совсем молодым человеком. Отец Харви умер шесть лет назад.

Судя по ответам, у Харви не было ни малейшего желания обсуждать что-то, хотя бы отдаленно относящееся к его биографии. Однако Джейн все же узнала, что он был единственным ребенком в семье, что охотиться и ловить рыбу его научил отец и что Харви получил образование в Англии. Надменный и самонадеянный, сказала о нем Лорин. По-видимому, так оно и есть.

Его чрезмерная, будто подчеркиваемая скрытность, нервировала Джейн, ей с трудом удавалось поддерживать легкую, дружескую беседу. И потому она с облегчением вздохнула, когда трапеза подошла к концу и Харви встал из-за стола.

— Прошу прощения, мне надо поработать.

— Да-да, конечно. — Джейн тоже поднялась.

Харви открыл дверь, пропуская гостью вперед, и, когда Джейн проходила мимо него, сказал:

— Минуточку.

Она остановилась и удивленно воззрилась на него. Харви кивком указал на ее левое плечо.

— Вы… у вас… сережка.

Джейн машинально подняла руку и обнаружила, что сережки нет.

— Она запуталась у вас в волосах.

Харви протянул руку, чтобы поправить сережку. Джейн повторила его движение, и оба застыли. Их пальцы переплелись, и Джейн почувствовала тепло руки Харви. Сердце ее бешено застучало.

Какое-то мгновение, показавшееся Джейн вечностью, они смотрели друг на друга и, казалось, не дышали, а потом одновременно отпустили руки. Сережка упала на пол. Харви наклонился, поднял ее и положил в руку Джейн, не коснувшись ее ладони.

— Спасибо.

— Не стоит благодарности.

Они разошлись: Харви направился в свой кабинет, Джейн — в свою спальню.

Она села на кровать и медленно перевела дыхание, но сковавшее тело напряжение не уходило. Не стоило сюда приезжать, подумала Джейн. Лучше было снять небольшую квартирку в пригороде и спокойно работать. Нет, возразил ей противный голосок, тебе ведь захотелось получше узнать Харви Лоу, вот ты и попалась на крючок, как и те «идиотки», о которых говорила Лорин.

Стараясь избавиться от назойливых мыслей, Джейн встала, подошла к секретеру и взяла в руки большой конверт. В нем лежали несколько густо исписанных блокнотов. Личные записи, дневники ее отца. Размышления, наблюдения, раздумья, всевозможные наброски, сделанные им за четыре года жизни в Австралии. Почерк у отца был под стать характеру — четкий и ясный.

Используя эти записи, отец начал писать книгу, но закончить не успел: пьяный водитель грузовика на большой скорости врезался в автомобиль, в котором ехали родители Джейн.

Прошло немало времени, прежде чем Джейн решилась прочитать эти записи. Какой же богатый материал собрал отец! Его зоркий глаз подмечал то, чего не видели другие, его живые наблюдения и неожиданные выводы были полны юмора. Читая отдельные страницы, Джейн то смеялась, то плакала. И тогда она решила: труд отца необходимо закончить — пусть книга радует и других людей, пусть помогает им жить.

Отец сделал подробный набросок сюжета и составил план глав. Разобравшись в материале, Джейн поняла, что книга наполовину готова, ей остается только довести дело до конца. «Я это сделаю… Я это сделаю…» — целыми днями твердила Джейн будто молитву.

Без сомнения, литературные способности она унаследовала от отца. Она — дочь своего отца, и это наполняло ее гордостью.

Приняв решение, Джейн немедленно начала действовать. Нашла издателя — точнее двух издателей, — заинтересовала их своим проектом, затем выбрала одного и подписала с ним контракт. Ей выплатили аванс. Денег как раз хватило на то, чтобы добраться до Австралии и какое-то время прожить там.

Джейн посмотрела на отцовские записи и улыбнулась. Все-таки замечательно снова оказаться в стране, где он начинал работать над книгой, которую теперь закончит она, его дочь. Через несколько дней она поговорит с Мартином, скажет ему, что собирается пока остаться в Австралии. Теперь это вопрос решенный.

У Джейн просто нет сил возвращаться туда, где все напоминает о Филе. Ей легче справиться с собой здесь, в другой обстановке, занимаясь каким-нибудь интересным делом. И, конечно, тут намного быстрее пойдет работа над книгой.

Джейн открыла окно в завораживающую, наполненную невнятными звуками тишину и села к секретеру. Через три часа она поднялась, потянулась и почувствовала, что смертельно устала и заснуть не сможет. Она тихонько выскользнула из комнаты и прошла на террасу.

Было прохладно и темно, лишь слабый свет звезд озарял безбрежную равнину. Неожиданно рядом с Джейн появился Харви со стаканом в руке. Сердце ее застучало мелкими сбивчивыми ударами, а в голове пронеслось: он — как ущелье, над которым стоит его дом, — влекущее и таинственное.

И опасное.

Джейн ощущала это, хотя и не понимала, откуда исходит угроза — невидимая, смутная и оттого, чувствовала она, еще более разрушительная.

— Что-то вы припозднились, — бесстрастно заметил Харви.

— Засиделась за работой и к тому же слишком возбуждена, чтобы уснуть.

— Возбуждена?

— Мне все еще не верится, что я действительно здесь. Кажется, проснусь, и ничего нет. — Джейн обхватила себя руками.

— Замерзли? — вежливо поинтересовался он. Она покачала головой.

— Нет, нет… Не знаю… Наверное, это какое-то внутреннее волнение… А вы никогда не думали остаться в Англии, ну когда учились там?

— Нет. Мой дом здесь. Я не представляю себя ни в каком другом месте.

Джейн хорошо его понимала. В этих равнинных просторах была какая-то особая, магнетическая власть.

— Я знаю, многие австралийцы тоскуют по тому, что называется историей, уходящей в глубь веков. Они страдают оттого, что не чувствуют своих корней. И все же в этой стране есть нечто романтическое. Как и в жизни среди природы, почти не тронутой человеком.