Хэрриет Гилберт - Вот такая любовь Страница 8

Витторио Росси подошел к ней и взял ее за подбородок.

— Боялись чего?

Как объяснить ему, что она боялась найти здесь любовное гнездышко, — его и его любовницы, лишившей ее отца и до такой степени ожесточившей мать?

Она отвернулась, затем набралась решимости и посмотрела ему в глаза.

— Моя мать запретила мои поездки к нему, когда я была еще ребенком, а когда я подросла, мы стали уже чужими людьми. Но все это в прошлом, теперь эта вилла моя и я хочу продать ее.

Говоря так, она была правдива. Девушка провела в этом доме уже почти сутки, но не нашла в себе мужества, чтобы зайти в кабинет отца и постараться узнать, чем он жил все эти годы.

— Да, я хочу ее продать, — произнесла она еще раз более твердо. — Я художник по ткани и хочу иметь собственную мастерскую, а деньги, вырученные от продажи, дадут мне такую возможность. Если бы отец был жив, он одобрил бы мое решение. Так что, если вам дороги последние желания моего отца, не чините мне препятствий.

Росси осторожно стер слезу с ее щеки, и Лили наполнила злость. Он заставил ее плакать, а она этого даже не заметила.

— Если бы я думал, что ваш отец хотел этого, я не чинил бы вам препятствий; но в жизни есть нечто большее, чем…

— …Возможность зарабатывать себе на жизнь? — продолжила за него девушка, отбрасывая руку Витторио от своего лица. — Наверно, для вас, кто всегда найдет, кого нанять, лишь бы не трудиться самому, дело именно так и обстоит. — Она невольно посмотрела на его красивые, сильные, холеные руки, явно не знавшие физической работы.

— Не спешите принимать решение, — тихо сказал он. — Вам нужно как следует подумать.

— Я же вам объяснила ситуацию! — возмущенно воскликнула она. — Вы хотите помешать мне любым способом, но мне непонятно, что вы можете сделать для этого?

— Такие способы есть, но я предпочел бы не обсуждать их. Я хочу, чтобы вы решились не продавать дом, следуя доводам вашего сердца, а не опасаясь моих угроз.

Он смотрел на девушку, и ей показалось, что в его глазах мелькнула насмешка. При чем здесь ее сердце? Он вчера ее поцеловал, но это очень мало значило для итальянца с горячей кровью и еще меньше для нее… Но, конечно, он не это имел в виду, а она просто дура, что думает об этом. Он рассчитывает на чувства, которые пробудятся в атмосфере этого дома.

Его рука потянулась к ее щеке, и это мягкое прикосновение к ее лицу теперь почему‑то было приятно Лили. Она снова почувствовала прикосновение его губ, и ее сердце учащенно забилось. Его поцелуй волновал девушку… Но это было невозможно! Она должна была противиться чувству к этому высокомерному человеку, испытывать к нему ярость, а не влечение. Но его руки обняли ее, и она вновь ощутила исходящий от его тела жар, который лишал ее воли. Она не хотела этого, но была не властна над собой.

Лили почувствовала опасность. Нельзя уступать этому мужчине, который столь холоден и чье поведение оскорбительно, который считает, что она не способна на чувства и у нее в жизни нет ничего святого; мужчине, который не хочет, чтобы она продавала этот дом по причинам, известным лишь ему одному, и которого она почти не знает.

Лили услышала топот бегущих маленьких ножек, и Витторио Росси отстранился от нее. Сердце девушки замерло, когда она услышала голос ребенка.

— Папа! Папа!

Она и Витторио стояли уже далеко друг от друга, когда в комнату вбежал маленький мальчик. Он остановился как вкопанный, когда отец сурово прикрикнул на него:

— Я же велел тебе оставаться в машине!

Лили с негодованием вскинула голову и замерла от удивления.

— Лили? — в изумлении воскликнул малыш и, забыв про отца, бросился в ее объятия.

— Карло! — воскликнула Лили, она горячо обняла мальчика, с которым познакомилась вчера в самолете, пораженная тем, что он оказался сыном Витторио Росси. Она поймала взгляд его отца, и ее смущение переросло в обиду и гнев. Он отец Карло! Он женат! А за несколько секунд до того, как появился ребенок, она была в его объятиях… Он хотел соблазнить ее, этот отец семейства, негодованию девушки не было предела.

3

Карло отпустил Лили и подошел к отцу; тот положил руку на его плечо.

— Я же сказал, что я ненадолго и что ты должен ждать меня в машине, — сказал Витторио хриплым голосом. «Интересно, — подумала Лили, — испытывает ли он чувство вины, хотя вряд ли, — такие мужчины, как Росси, этим не страдают». — Теперь иди обратно и сделай так, как я тебе сказал.

— Но, папа, там так жарко, и я…

Витторио сжал плечо мальчика, и ребенок замолчал. Лили наконец пришла в себя.

— Ты, должно быть, хочешь пить. Сейчас я дам тебе чего‑нибудь.

Карло вопросительно посмотрел на отца; тот кивнул. Лили налила ребенку попить, объясняя отцу:

— Мы познакомились в самолете… Сидели рядом и подружились…

— Папа, почему Лили?..

И снова Карло замолчал. Лили стояла к ним спиной и не знала, что заставило мальчика замолчать. Ее сердце сжалось, отец у мальчика такой… Она безуспешно пыталась подобрать нужное слово, но все определения казались ей слишком слабыми.

Карло взял стакан, который она предложила, залпом выпил и вернул его, пробормотав:

— Спасибо.

Лили наблюдала за ним молча, стараясь не встречаться взглядом с Витторио.

— Ты поедешь с нами на пикник? — спросил Карло. Лили и Витторио ответили одновременно:

— Нет.

Лили поспешно добавила:

— Я очень занята, Карло.

Витторио столь же поспешно сказал:

— Пойдем, Карло, у нас еще много дел.

— Но, папа, почему Лили здесь? Ведь этот дом принадлежит Нонно.

Он задал свой вопрос так стремительно, что Витторио не успел его остановить.

— Он принадлежит теперь Лили, — как бы мимоходом ответил Витторио и, словно боясь, что его перебьют, тут же добавил: — Теперь выйди и подожди меня в машине.

Карло улыбнулся девушке.

— Хорошо, я рад, что этот дом теперь твой. Я буду часто навещать тебя.

— У Лили нет времени для назойливых мальчиков, — незамедлительно вмешался Витторио. — А теперь иди на улицу, Карло.

На этот раз мальчик повиновался; незаметно улыбнувшись Лили, он вышел. Она успела поймать его взгляд: Карло, несмотря на слова отца, понял, что здесь ему будут рады.

Лили посмотрела на Витторио, не стараясь скрыть осуждения за то, то он так вел себя с мальчиком.

— А кто такой Нонно? — спросила она холодно.

— Дедушка… — сказал Витторио, — так он называл вашего отца, который был самым близким ему человеком.

Лили не знала, что и подумать. Мальчик, с которым она летела из Англии, был ближе ее отцу, чем она сама. Эта мысль причинила невыносимую боль. Лучше бы она никогда сюда не приезжала, никогда не знакомилась с этой итальянской семьей, которая была так тесно связана с ее отцом.