Маргарет Уэй - Поймать жар–птицу - Уэй Страница 8

— Дорогая моя Алекс, прошло столько времени, мне все это совершенно безразлично. Да у меня и не так уж много свободного времени, так что видеться мы будем мало. Ты, наверное, будешь в основном лежать. К тому же в следующем месяце мне предстоит поездка в Японию. Забыл сказать — Элла передает тебе горячий привет. — Речь шла о домоправительнице Мейн–Ройял, с которой Алекс в юности очень дружила. — Элла мечтает окружить тебя заботой.

За вежливыми словами угадывалась сталь. Он жалеет ее, но не хочет видеть в своем доме. Вдруг то, что было когда–то, начнется вновь?

Склонив голову, Алекс рассматривала свои сцепленные руки. Иногда она сама поражалась бессознательной театральности каждого своего жеста. Вот сейчас — как сложились ее руки! Кем она себя представляет? Джульеттой? Взглянув исподтишка на Скотта, она заметила мелькнувшую в его глазах усмешку. Она ведь не собиралась стать балериной; ей только хотелось доказать Скотту, что она способна чего–то добиться в жизни.

— Я очень благодарна Винни и Элле, — сказала Алекс. — Я напишу Винни, как только смогу, но мы с тобой оба знаем, что из моей поездки в Мейн–Ройял ничего не выйдет. Сколько всего у нас с тобой в прошлом…

— Не слишком ли много ты о себе воображаешь? — протянул Скотт, с ленивой грацией откинувшись в кресле. — Жизнь, знаешь ли, не стоит на месте. Не отрицаю, в свое время я тяжело переживал твой отъезд, но потом нашел тебе замену.

Воцарилось долгое молчание. Наконец Алекс заговорила:

— Ну, конечно. У тебя наверняка был богатый выбор.

— Валери Фримен, — сказал Скотт с холодно улыбкой. — Помнишь Валери?

— Такая высокая блондинка из компании любителей игры в поло?

— Я от нее просто без ума, — доверительно сообщил Скотт. — Ну, а ты? Ты говоришь, что у тебя никого нет, но мы же с тобой хорошо знаем, как ты умеешь очаровывать мужчин.

— Пока что мое сердце свободно. — Алекс говорила легко и непринужденно. Скотт не должен знать, как сильно задел ее. Никто, кроме Скотта никогда для нее не существовал.

— Редкий случай, если верить сплетням, — с издевкой заметил Скотт.

— Каким сплетням? — Ее янтарные глаза гневно засверкали.

— А тот парень, немножко похожий на Барышникова? Я иногда заглядываю в альбом, куда Винни собирает вырезки из журналов.

— У нас чисто профессиональные отношения. — Да и о чем тут говорить, если неотразимый Виктор — «голубой»?

— Ты знаешь, я останусь до завтра, пока не закончится операция. — Скотт никак не отреагировал на ее слова, всем своим видом показывая, что ни на минуту не поверил им.

— Это не обязательно, — покачала головой Алекс, цепляясь за остатки гордости.

— Нет, я решил ехать завтра, а дальше мы будем поддерживать связь. Когда тебя выпишут, я заберу тебя прямо из больницы и доставлю самолетом на ферму. Только хорошенько выясни, какая терапия тебе понадобится после того, как снимут гипс.

— Я ценю твое великодушие, Скотт, — сказала она натянуто, — но, боюсь, не смогу принять твое предложение. За мной есть кому присмотреть, правда. У меня есть, личный врач, его приемная на той же улице, где я живу. Существуют и приходящие медсестры.

— Алекс, я в состоянии обеспечить тебя всем необходимым. Кроме того, у тебя есть определенные обязательства по отношению к Винни.

Упрек попал в цель.

— Возможно, я смогу приехать ненадолго, когда снимут гипс.

— Очень может быть, что тебе некуда больше будет поехать, — сказал он напрямик.

— Скотт, я смотрю на вещи трезво и знаю, что, по всей вероятности, не смогу больше танцевать. — Все–таки ее голос сорвался.

— Танцевать — это было для тебя единственной целью в жизни?

Скотт никогда не понимал ее до конца. Она всегда хотела доказать, что она тоже личность. Что она ему ровня. Теперь, оглядываясь назад, Алекс ясно видела, что в этом была ее истинная цель. Доказать не только себе, но и мужчине, которого она любила.

Но ее стремление расправить крылья он воспринял как пренебрежение к себе, как каприз, как обычное упрямство. Он был безумно влюблен и не мог совладать со своими чувствами. Человек сильных страстей, он боялся ее потерять. Скотт Макларен, прославившийся своей отвагой, чего–то боялся?

Только много позже она поняла, что его страх коренился в прошлом, в предательстве матери. По ней он судил обо всех женщинах. Алекс оскорбила его точно так же, как Стефани оскорбила память его обожаемого отца.

Алекс теребила ленту, которой были схвачены ее волосы. Наконец лента развязалась, и волосы шелковой вуалью упали ей на лицо, рассыпались по плечам. Как все танцовщицы классического балета, она носила длинные волосы, доходившие до середины спины.

— Да, ты по–прежнему красива! — равнодушно заметил Скотт. — Умеешь очаровывать, но с такими волосами это нетрудно.

Алекс едва не задохнулась от нахлынувших чувств. Сколько раз она лежала в его объятиях и он нежно гладил золотистые кудри…

Ее спасла медсестра. Заглянув в дверь, она не преминула улыбнуться Скотту и только после этого обратилась к Алекс:

— Дорогая, мистер Томлинсон приехал, скоро он будет здесь. И еще с тобой хотел поговорить анестезиолог, доктор Браунли.

Скотт немедленно вскочил с места, выпрямившись во весь свой почти двухметровый рост.

— Похоже, мне пора.

Откинувшись на подушки, Алекс смотрела на него снизу вверх.

— Спасибо, что пришел.

И вдруг — вот несчастье! — полились слезы. Выражение его лица разом переменилось.

— Ты сильная, Алекс, — сказал он ободряюще. — Ты справишься. Ты будешь танцевать, я знаю.

Он крепко сжал руку Алекс, задержал в своей, а потом наклонился и легко коснулся губами ее щеки.

— Я загляну к тебе после операции, когда ты придешь в себя, — пообещал он.

— Выслушай меня, Скотт, — заговорила она, цепляясь за его руку. Она и сама не знала, что хотела ему сказать. Что любит его? Что всегда любила? Что хотела бы все начать сначала? Ничто не могло сравниться с невероятным счастьем, которое она узнала с ним.

Никогда еще ей не было так больно. Теперь–то она поняла, что такое истинная любовь. В разлуке со Скоттом она так и не смогла завязать ни с кем серьезных отношений. Алекс хотела сказать ему об лом, рассказать, как тосковала по нему, умолять его остаться с нею.

— Скотт! — повторила она, взволнованно глядя на него.

— Все будет хорошо, Алекс. — Он склонился над нею, отвел пряди волос с ее лица. Его голос прозвучал заботливо, однако он совершенно неверно истолковал причину ее слез. — У тебя отличный врач. Ты всегда была храброй, уж я–то знаю. Ты справишься. Я приду завтра.

О Господи, думала она, поднимая руку в ответ на его прощальный жест. Скотт такой сильный. С ним она всегда чувствовала себя в полной безопасности.