Дженнифер Стоун - Зеркало души Страница 8

Стойкой... Сейчас, когда она не знала, как отразить покушение на свое обожаемое ранчо, Кейтлин чувствовала себя какой угодно, только не стойкой. Она жаждала прислониться к крепкому надежному плечу, найти успокоение в объятиях мужчины, который много для нее значил. Жажда, увы, неутолимая, ибо, глядя на обветренное лицо Мейсона, Кейтлин отчетливо сознавала, что он — ее противник.

Она отвернулась и с отчаянием, едва слышно, повторила:

— Билл должен был сказать мне. Почему он этого не сделал?

— Потому что я попросил, я же говорил тебе.

Мейсон отошел к своему креслу.

— Мне кажется, или у Билла была еще одна причина не сказать мне самому?

— А как ты думаешь, Кейтлин?

— И что же это?

— Билл Оттер слабый человек.

— Нет! Ты не прав. Билл очень хороший, добрый и мягкий.

— Уверен, именно такой он и есть. Билл ненавидит неприятности и очень хочет, чтобы его любили. Он уходит от конфликтов, особенно если в них замешаны его друзья. В твоем случае — дочь старого друга.

Лицо Кейтлин горело от стыда.

— Он должен был получать деньги по закладной. Я всегда старалась быть точной в платежах.

— У тебя задолженность.

— Знаю. Но в итоге Билл ничего бы не потерял. Я всегда расплачиваюсь с точностью до цента, включая пеню по просроченным платежам.

— И как ты собиралась этого добиться?

— Ранчо все же приносит доход. Постепенно мы выкарабкиваемся. Медленно, признаю, но это так. Так что, надеюсь, мое финансовое положение исправится.

— Не вини Билла, что он сомневается.

Краска на лице Кейтлин стала гуще.

— Если он так считает, почему ничего не сказал? Мы могли бы поговорить. Билл знает, как идут дела на ранчо. Знает, что у папы были... — Она прикусила губу. — Билл понимал, что мне нужно время.

— Сколько времени, Кейтлин?

— Точно не знаю.

— Вот и Билл тоже не знал, и ситуация стала его тревожить.

Кейтлин вдруг поняла, что не удивлена: просто была так измотана, что не придавала значения кое-каким вещам. Иначе заметила бы и странную напряженность при встречах Билла и его жены Элис, и то, что, беседуя с ней, оба избегали смотреть в глаза.

Билл Оттер и отец Кейтлин дружили с детства, вместе учились, и дружба их была одной из постоянных величин ее жизни. Когда родители умерли, Билл и Элис были рядом, звонили Кейтлин, приглашали к себе. Однако сейчас, вспомнив об этом, она не смогла припомнить, когда Оттеры в последний раз звали ее в гости.

Кейтлин взглянула на Мейсона.

— Можешь не верить, но до смерти отца я понятия не имела о закладной. До тех пор я вообще не знала, почти не знала, как вести дела.

— И тебя не учили разбираться с финансами?

— Никогда, — призналась она.

Отец погиб, когда однажды ненастной ночью возвращался на ранчо: машину занесло на скользкой дороге. Шериф пришел к заключению, что водитель не сумел справиться с управлением. Кейтлин делала вид, что верит этому объяснению, про себя же считала, что скорбь по утрате жены сделала ее отца ко всему безразличным, в том числе и к собственной жизни. Он не нашел даже времени привести в порядок свои дела.

Кейтлин взглянула на Мейсона и содрогнулась, увидев застывшее на его лице непреклонное выражение.

— Ты говоришь, Билл хотел избавиться от закладной.

— Верно.

— И тут на сцене появляешься ты. Мейсон Хендерсон приходит на помощь.

Мейсон пожал плечами, показывая, что его не задевает сарказм Кейтлин.

— Как удачно совпало, что ты появился в нужное время и в нужном месте, — мрачно продолжала она. — И почему только мне не верится, что все именно так?

— Потому что ты слишком разумна.

Он улыбнулся ей, и улыбка согрела его глаза, углубив морщинки вокруг них. Хорошо бы еще, подумала Кейтлин, чтобы при этом сердце мое не выпрыгивало из груди.

— Так это не совпадение?

— Разумеется, нет. Я следил за делами на ранчо все эти пять лет. И знал о закладной.

— Знал? Откуда?!

— Нетрудно было узнать, Кейтлин. Если постараться, конечно. Кроме того, слухами земля полнится. Когда я выяснил, что Билл Оттер дергается, я приехал и потолковал с ним. К чести его, должен сказать, что мне пришлось-таки попотеть, прежде чем он принял решение.

Несмотря на жару, Кейтлин трясло от озноба.

— Пять лет... И все это время ты потратил на то, чтобы получить здесь власть.

— Пять лет назад все, что у меня было, — это сжигающее меня честолюбие. Я знал, чего хочу, но не мог купить и угла амбара, не говоря уж о ранчо. — Он помолчал. — Помнишь, что я тебе обещал, когда мы виделись в последний раз?

— В баре?.. — Кейтлин постаралась, чтобы голос ее звучал как можно небрежнее и обыденнее. — Ты был с рыжеволосой девицей. Кажется, ее звали редким именем А! Мэри.

— Так ты помнишь. — В глазах Мейсона ничего не отразилось.

— Конечно, почему бы и нет?

Мейсону незачем знать о боли, что пронзает ее всякий раз при воспоминании о том страшном дне.

— Интересно, что ты запомнила даже имя... — Он по-прежнему смотрел ей в глаза. — Но я говорил не о Мэри. Кейтлин, ты помнишь, что я сказал?

— Сомневаешься в моей памяти?

— Я поклялся, что вернусь на ранчо через пять лет. День в день. Я сдержал клятву, Кейтлин.

Кейтлин смотрела на рослого привлекательного мужчину, и краска отливала от ее лица.

— Так вот почему ты здесь, — проговорила она, вновь обретя голос.

— Точно.

— Ты мог бы написать. Или позвонить.

— Да, думаю, мог бы, но решил довести новость до твоего сведения лично.

— Не подумав о моих чувствах! — обвиняюще бросила она.

Мейсон не ответил, но в глазах его, устремленных на Кейтлин, мелькнуло странное выражение.

Подавляя кипевшие в душе страсти, Кейтлин сказала:

— Ты знал, что я буду потрясена, но тебе хотелось видеть мое лицо. Кто ты, Мейсон? Садист?

Он лишь пожал плечами.

Кейтлин обхватила себя руками, в тщетной надежде согреться.

— Ну, как бы там ни было, ты довел до моего сведения свою потрясающую новость, так что теперь можешь убираться.

Он долго смотрел на нее. Потом, к облегчению Кейтлин, взял свой "стетсон".

В дверях Мейсон обернулся и пообещал:

— Я вернусь.

3

— Привет, ковбой.

Кейтлин, старательно красящая ограду, отвлеклась от работы и незлобиво огрызнулась:

— Сам ковбой. Привет.

С их последней встречи прошла неделя.

— У тебя замотанный вид, Кейтлин.

Глаза ее под широкими полями стетсоновской шляпы были ярко-зелеными, почти нефритовыми.

— Спасибо за комплимент. На сей раз я не слышала гула самолета, Мейсон. Неужели ты вернулся к более привычной манере передвижения и прибыл на лошади?