Шарон Холденс - Соблазненная Страница 8

И более того, смотрят на вещи вполне здраво. Всякая женщина в своем уме не может не понимать, что этакому красавцу, притом баснословно богатому и во всех отношениях преуспевающему, до простых смертных и дела нет. Да, лестно ощущать на себе его оценивающий взгляд; да, эта неспешная, чувственная улыбка завораживает и притягивает, но воспринимать Джареда Керуэна всерьез чистой воды безумие!

Уинни выглянула в окно. Джаред как раз пересекал парковочную площадку. А вдруг он посмотрит вверх? Исключено! Она уже давно позабыта, выброшена из головы.

Джаред уселся в темно-зеленый джип — на удивление неприметный. Ей казалось, что такой важной шишке больше к лицу нечто пижонское и скоростное — например, спортивный автомобиль последней модели. Но что она знает о Джареде Керуэне? Практически ничего.

Уинни попыталась припомнить все, что рассказывал ей экс-жених. О покойной сестре Макс упоминал редко, но на мужа ее пару раз ссылался, причем весьма уважительно. Миссис Рашфорд тоже отзывалась о зяте благосклонно. Так что впечатление у Уинни сложилось самое благоприятное: преданный, заботливый супруг, талантливый писатель, человек широких взглядов и с золотым сердцем.

Ни одно из этих описаний не подходило тому Джареду Керуэну, что явился вчера в издательство. Но ведь со времени смерти Джун Рашфорд прошло много лет, а с годами все меняются. Вот и финансовое положение Джареда разительно изменилось, раз уж он прибрал к рукам столько газет и журналов, включая «Мельбурн кроникл». Кроме того, ныне Джаред не из тех, кто женится; уж об этом он объявил вполне недвусмысленно. Подобную прямоту, пожалуй, можно счесть своего рода достоинством. Однако если у этого типа есть и другие положительные черты, от взгляда Уинни они как-то укрылись.

Уинни тоже уже не та, что прежде. Возможно, причина в ее нынешнем стиле жизни. «Мешай дело с бездельем — проживешь век с весельем», — сказал Джаред. А у нее сплошные дела, дела, дела и никаких развлечений. Вот она и превратилась в чопорную зануду, которая даже отшутиться не в состоянии, когда с нею флиртуют. Старая ханжа, да и только!

Она отчаянно злилась на себя. А заодно и на Билла. И на Джареда Керуэна. А по сему даже мстительно пнула ногой корзинку для бумаг — и выбежала из офиса, даже не подумав прибраться.

Уинни отправилась прямиком в загородный клуб «Атенеум», любимое место отдыха молодых людей, подвизающихся на поприще журналистики. Два часа с лишним она самозабвенно отрабатывала всевозможные удары на поле для гольфа: и недалекие, с высокой траекторией полета, и невысокие короткие, и наконец удары «пяткой» клюшки. К этой игре Уинни пристрастилась во время турпоездки в Англию и за несколько лет стала профессионалом. Гольф превратился для нее в любимое развлечение: с клюшкой в руках она забывала обо всех заботах и неприятностях.

Иногда она брала урок-другой у Теда, старшего инструктора клуба. Тед, ровесник Уинни, закончил факультет социологии, однако, не проработав по специальности и года, ушел из процветающей фирмы и занялся любимым делом, без которого жить не мог. Уинни порой перебрасывалась с молодым человеком парой фраз и как-то раз выпила с ним кофе в клубном буфете. А сегодня, забирая у нее клюшки и мячи, Тед небрежно осведомился, есть ли у нее какие-нибудь планы на вечер. Уинни покачала головой, и он предложил ей поужинать вместе.

В любое другое время Уинни вежливо отклонила бы приглашение. Но сегодня перед глазами у нее маячил образ Джареда Керуэна, и она, сама не зная почему, ответила согласием.

Молодые люди отправились в итальянский ресторанчик. Они поболтали о гольфе, потом о музыке, потом об университетском житье-бытье. Тед оказался весьма занятным собеседником.

А потом пошли в паб и встретили там друзей Теда, которые как раз поднимали бокалы в честь общего друга-именинника. И конечно же Тед с Уинни охотно присоединились к веселой компании.

Уже прощаясь в дверях паба, Тед несказанно удивил свою спутницу, неожиданно поцеловав ее в губы. Ощущение было довольно приятное, но не больше. Уинни закрыла глаза, однако перед мысленным взором возник волнующий образ совсем другого мужчины. И молодая женщина мягко отстранилась.

Тед отлично понял невысказанный намек.

— Значит, домой поедем не вместе? — уточнил он на всякий случай.

— Нет, но все равно спасибо. — Уинни приветливо улыбнулась, и Тед шутливо развел руками: ну, не вышло, так не вышло.

Он возвратился в паб, а молодая женщина покатила к себе, не испытывая ни малейшего сожаления. Вечер прошел по-своему мило, но ей вовсе не хотелось заниматься сексом с мужчиной, для которого смыслом жизни является игра в гольф. Лучше уж она отправится в постель с кружкой горячего какао и с томиком Чарльза Диккенса.

В квартире не обнаружилось ни души. Уинни облегченно перевела дух: видимо, Билл подыскал-таки себе иное пристанище!

Однако радовалась она рано. В два часа ночи ее разбудил звонок в дверь. Второпях накинув халат, Уинни подбежала к окну и почему-то нисколько не удивилась, разглядев перед входом неприкаянную фигуру Билла.

— К-ключ где-то посеял, — пробормотал он, пошатываясь, когда хозяйка открыла ему наружную дверь. — П-прости, а?

— Ох, Билл, ты же обещал! — Уинни тяжело вздохнула, борясь с желанием вытолкать негодяя за порог.

— Н-не виноват я, н-не виноват! — Билл драматично ударил себя кулаком в грудь. — Л-люблю ее… ик!.. Жить без нее не могу… Ну ты ж меня знаешь, Уинни…

— Да, Билл, да. Шшш, тише… Соседей перебудишь… — Она резко втянула его внутрь и повернула в замке ключ.

— Я… ик!.. трезв как ст'кло! — заверил Билл, вваливаясь в квартиру и выдыхая на Уинни облако спиртных паров. — Так, пропустил стакашку-другую… Все из-за нее, стервы. Гадина! Звоню ей, а она трубку бросает!

Билл рухнул на диван и вытянулся во весь рост. Уинни снова тяжело вздохнула. Теперь его и подъемным краном не поднимешь. Не надо было впускать негодяя, ох не надо!

— Ну, п-почему надо трубками бросаться? — с оскорбленным видом воззвал к собеседнице Билл. — П-почему бы и не поговорить с ч-человеком по ч-человечески? Она ж знает, что я никого, кроме нее, не люблю!

— Может, муж был рядом? — предположила Уинни.

— К-какой еще к ч-черту муж? — Билл с размаху ударил по стене кулаком. — Эт-то я муж! В глазах Господа и все т-такое прочее! К добру или к худу. В богатстве и в бедности. П-пока не разлучит нас смерть… или к-кредиторы! — докончил он, всхлипнув от жалости к себе.

— Слушай, а ты вообще о ком? — решила уточнить Уинни.

— О К-клементине, конечно. — Билл недовольно нахмурился: ну можно ли не понимать таких простых вещей! — Клементина-тина-тина, ты прекрасна, как картина… — с надрывом затянул он.