Джудит Макуильямс - С чужим ребенком Страница 9

—Я вчера звонил в Нью-Йорк, попросил нашего менеджера выяснить, чем занимался Креон там в прошлом году. Он сообщит точно, где и с кем Креон проводил время, — сказал Филип.

— Я не верю ей! — взорвался Джейсон. — Она слишком хорошенькая! Слишком… — он запнулся, ища нужное слово, — слишком непреклонная. Смотрит на меня так, будто я… — Его лицо налилось кровью.

Непреклонная? Да, пожалуй. Конечно, думал Филип, поколебать ее уверенность нелегко. Но ему в отличие от Джейсона это, скорее, нравилось. Джейсон считает, что женщина должна соглашаться с каждым его словом. Как Лидия.

— Креон не мог так поступить, — упорствовал Джейсон. Он помолчал немного и продолжил: — Куда катится этот мир? В мое время женщины подобного сорта знали свое место.

Свое место? Интересно, где ее место, подумал Филип. Не в его ли постели? И он представил себе Джинни: вот она садится на его кровать, потом со смехом падает на одеяло. На ней шелковая ночная рубашка. Да, обязательно шелковая, чтобы подчеркнуть атласную гладкость ее кожи. Тонкий шелк цвета свежей весенней зелени. И кружево. Он вздохнул, все глубже погружаясь в головокружительные видения. Ее грудь прикрыта кружевом и просвечивает сквозь него, зовущая, нежная, как розовый жемчуг.

— Она ведь самая обыкновенная проститутка, — жалобно сказал Джейсон.

— Джинни Элтон не обыкновенная, и мы не знаем, проститутка ли она. — Филип невольно встал на ее защиту.

— Только шлюха ложится в постель с мужчиной, не будучи его женой. Твой отец согласился бы со мной!

Филип открыл было рот, чтобы возразить, но вдруг что-то яркое мелькнуло за окном и привлекло его внимание. Джинни в зеленом с голубым сарафане шла по песку у самой воды. Ветер трепал ее золотистые волосы и обвевал обнаженные плечи.

«Ей нужно надеть шляпу, — подумал Филип. — Она не привыкла к жаркому солнцу, кожа у нее светлая и очень нежная, она легко может сгореть».

— Куда это ты уставился?

Скрипучий старческий голос вывел Филипа из состояния задумчивости и пробудил одно, но сильное желание: сбежать! Туда, на сверкающий берег. В конце концов, он просто обязан предупредить Джинни, греческое солнце коварно.

— На море, — это была не вполне ложь. — Думаю пойти прогуляться по пляжу.

—Где ты только силы берешь! — Джейсон уселся в кресло и прикрыл глаза. — А я лучше вздремну.

Филип выбежал на террасу, снял ботинки, носки, закатал брюки и поспешил за Джинни.

Джинни шла по песку, с удовольствием подставляя лицо ветру. И вдруг что-то заставило ее обернуться.

Ее догонял Филип. Босой, в закатанных брюках, бегущий по воде, поднимая целые фонтаны брызг, он выглядел совсем иначе. Моложе.

«Не поддавайся! — сказала себе Джин ни. — Помни о Бесс».

Она дождалась, пока он добежал, и тогда ехидно спросила:

— А что случилось? Вы спешите обрадовать меня известием, что Джейсон Папас внезапно вспомнил, как ведут себя воспитанные люди?

— Да, с ним бывает трудно, — Филип не обратил внимания на едкость тона, — но он только защищает честь сына и…

— Сильно сомневаюсь. Думаю, все дело в глубоко укоренившихся предрассудках.

— Отчасти, может быть, и так. Но это его право: память о сыне — единственное, что у него осталось, — голос Филипа стал жестче.

— Меня интересуют только права Дэймона.

— И для него самого, и для его прав было бы лучше, если бы вы обратились к его отцу!

— Да вы!.. — Джинни резко замолчала и развернулась, чтобы уйти. Раз он так слеп и так глуп…

— Не смейте поворачиваться ко мне спиной! — Филип схватил ее за руку. — Я еще не закончил разговор!

— И напрасно! Потому что я уже закончила. И уберите от меня свои руки!

— А то что? — усмехнулся он. — Зададите мне жару?

Джинни посмотрела на него с холодной яростью. Стереть с его лица эту дурацкую ухмылку, а на последствия плевать!

Повинуясь этому желанию, она ногой зацепила его щиколотку и сильно толкнула в грудь. Прием сработал не совсем так, как обещал инструктор по самообороне. Филип, правда, потерял равновесие и упал, но так как ее руки он не выпустил, то Джинни упала прямо на него.

Целое море чувств всколыхнулось в ней. А твердая линия его губ бросила ее в дрожь. Коснуться бы их, узнать, каковы они на вкус. Может быть, даже укусить. Ее дыхание участилось, ей казалось, что она тает под лучами солнца и вливается в тело Филипа. Он провел рукой по ее волосам, и она натянулась, как струна. «Встань!» — вскричало благоразумие. Да, нужно оттолкнуть его, вскочить и бежать, бежать так, как если бы дьявол и все его подручные гнались за ней! Но, казалось, эти предупреждения идут откуда-то издалека, из какой-то холодной пустоты, ничего общего не имеющей с тем пульсирующим вихрем чувств, который захватил ее.

Она взглянула в его темные глаза — и уже не могла оторваться. Его взгляд придал ей силы: что бы Филип ни думал о ней, она для него не менее привлекательна, чем он для нее.

Накатившая волна омыла ее ноги, и, словно унесенные этой теплой, ласкающей влагой, исчезли все запреты. Джинни больше не в силах была сопротивляться, когда Филип притянул ее голову к себе. Он коснулся ее губ легким, как перо колибри, поцелуем, и сладкая дрожь пронзила Джинни. Забыв все на свете, она крепче прижалась к нему.

Отвечая ее желанию, Филип мягко провел по ее губам жарким ищущим языком.

Тихий стон наслаждения вырвался у нее, и ее рот открылся навстречу ему. Его тепло отозвалось во всем ее теле. Она обняла его за шею, не зная, как дать выход буре чувств, бушевавшей в ней. Филип тем временем оставил ее губы и покрыл поцелуями все лицо. Это лишь еще больше раздразнило ее. Все равно что в жару грызть морковку, когда рядом кто-то наслаждается мороженым с персиками. Она хочет настоящих поцелуев, сильных и страстных. Она хочет…

Его рука вдруг стянула бретельку ее сарафана и коснулась груди. Джинни затрепетала. Мысли смешались, превратились в единый крик желания. Филип бережно гладил то одну, то другую грудь.

— Ты такая нежная, — прошептал он, и Джинни кожей ощутила его горячее дыхание. Возбуждение становилось непереносимым. Он коснулся языком ее горячего соска.

Неистовый всплеск желания заставил ее содрогнуться. Сила его напугала Джинни, на какое-то время она даже пришла в себя. Вырвавшись, она встала на колени, оправила сарафан и оглянулась вокруг. На пляже по-прежнему никого не было. Не то чтобы это сильно заботило ее; когда Филип целовал ее, ее заботило одно — только бы не перестал. Джинни сглотнула. Это так не похоже на нее, в смятении думала она. Совсем не похоже. Никогда еще обыкновенный поцелуй не заставлял ее потерять голову.