Джоанна Рид - О любви в любую погоду Страница 9

Доктор был очень озабочен состоянием Маргарет и не скрывал, что положение чрезвычайно серьезное.

— Каждый подобный приступ, — говорил он Джине, — еще более осложняет ситуацию. Ваша мать — очень жизнелюбивая женщина и пока выходит победительницей в борьбе с болезнью, но так не может продолжаться вечно. Ей необходима операция, причем срочная. Откладывать больше нельзя, иначе и она может не принести желаемых результатов.

Положение матери оказалось даже хуже, чем Джина ожидала. Вместе с тем вердикт доктора еще раз подтвердил правильность принятого ею мучительного самоотверженного решения.

— Видите ли, — обратилась она к врачу, — очень скоро у меня будут деньги. Я рассчитываю получить их в ближайшие два-три месяца. Это еще не слишком поздно?

Теперь от ответа доктора зависело, должна ли она просить деньги у Эндрю немедленно или после свадьбы.

— Мисс Кинг, чем скорее будет сделана операция, тем лучше. Ваша мама может не перенести следующего приступа.

Так, все ясно. Деньги нужны сейчас. Значит, просить их придется еще до венчания. И она сказала:

— Хорошо. Я достану необходимую сумму на следующей неделе. Пожалуйста, начните подготовку к операции.

— Прекрасно. Я постараюсь завтра же приступить и буду ставить вас в известность о том, как идут дела.

— Спасибо, доктор.

Она вышла из кабинета и направилась в палату, где находилась мать. Кроме нее, там лежало еще двое больных. Еще две койки были свободными. Вообще же помещение напоминало тюремную камеру.

— Джина! — воскликнула Джесси, вскакивая со стула. — Наконец-то!

Сестра была ниже ее ростом, с более темными волосами, но с такими же голубыми глазами, как и у Джины. Они тепло обнялись. Маргарет Кинг, казалось, спала.

— Как мать? — шепотом спросила Джина.

— Немного лучше. Доктор считает, что, возможно, скоро ее отпустят домой. Я сказала ей, что ты приезжаешь. Она меня просто истерзала вопросами: где Джина, чем занимается, когда вернется.

— Значит, ей действительно лучше.

Джесси слегка расслабилась: с приездом сестры с нее свалилась часть тягот по уходу за больной матерью.

— Хочешь кофе? Я сейчас принесу.

Сестра пошла заваривать кофе, а Джина присела на стул рядом с кроватью, и мать тут же открыла глаза.

— Я же говорила Джесси, чтобы она не вызывала тебя!

Джина нагнулась к матери и поцеловала ее в щеку. Потом пересела на другой стул, где только что сидела сестра.

— Ты не права, мама. Я очень благодарна Джесси за ее звонок. К тому же я все равно собиралась скоро вернуться. Кстати, привезла вам обеим кое-какие новости.

— Хорошие?

— Лучше не бывает.

Джина взяла руку Маргарет и крепко сжала ее. В этот момент вернулась Джесси.

— Я что-нибудь пропустила? — спросила она, ставя чашку с кофе на ночной столик.

— Ничего, родная! — ответила Маргарет, поудобнее устраиваясь на подушках. — Джина сказала только, что у нее есть для нас какие-то новости. Рассказывай, дорогая, а то твоя сестрица лопнет от любопытства!

Джина облизнула высохшие от волнения губы. Во время полета она до деталей обдумала свой рассказ, но сейчас все же нервничала.

— Хорошо. Я ничего не говорила вам перед отъездом. Наверное, из суеверия. Но все получилось как нельзя лучше. Одним словом, я заработала очень приличные деньги на этих съемках. Теперь у нас уже есть почти вся сумма, необходимая для операции. Доктор сказал, мама, что с завтрашнего дня он начнет тебя готовить. Ты довольна?

Маргарет положила ладонь на руку дочери и растроганно сказала:

— Конечно, я довольна, милая! Но ты так много работала! Стоило ли все это таких трудов?

— Мама, о чем ты говоришь!

— Спасибо, Джина! Я поправлюсь и буду тебе помогать. Меня просто зло берет из-за моей беспомощности. Но теперь ты должна отдохнуть и заняться личной жизнью.

— Это как раз и есть моя вторая новость — я собираюсь выйти замуж.

Глаза Маргарет вспыхнули неописуемым восторгом.

— Замуж? Вот это действительно замечательная новость! За кого же?

— Его зовут Эндрю, мама. Эндрю Хэмфри. Ты его не знаешь, но, надеюсь, скоро увидишь.

— Скажи, дочка, а он состоятельный человек?

Джина покраснела и рассмеялась.

— Наверное так, если его семье принадлежит сеть едва ли не самых комфортабельных отелей в Штатах!

— Ты его очень любишь?

— Да, мама, я люблю его! — твердо ответила она. — Эндрю — прекрасный человек.

Удивительно, как эта ложь легко слетела с ее языка. Эндрю прекрасный человек? Откуда она это знает? Но должна так говорить! Ведь он будет ее мужем!

— Тебе он понравится, мама. Я уверена!

Маргарет улыбнулась.

— Конечно, понравится. Мне понравится любой мужчина, который искренно любит мою дочь и хочет сделать ее счастливой. Джина, признаюсь, что всегда мечтала дожить до того дня, когда ты наконец влюбишься!

Острая боль пронзила сердце девушки. Она чувствовала, как глаза наполняются слезами. Но Маргарет восприняла это по-своему.

— Будь счастлива, дочка! Я так рада за тебя!

— Да, мама. Я постараюсь быть очень, очень счастливой. С таким мужем, как Эндрю, иначе и не может быть!

— А когда свадьба? Я могу рассчитывать на роль подружки невесты? — вмешалась Джесси.

— Мы еще точно не решили. Честно говоря, Эндрю даже еще не знает, что я согласилась принять его предложение.

Маргарет и Джесси обменялись удивленными взглядами. Джина заметила это и поспешила добавить:

— Дело в том, что Эндрю сделал предложение перед моей поездкой на съемки. Я хотела сразу сказать ему «да», но он настоял, чтобы я еще раз все хорошенько обдумала. Эндрю очень серьезно ко мне относится и хочет, чтобы я платила ему тем же. Кроме того, он считает, что сначала мне необходимо получить материнское согласие на этот брак. Теперь я его имею, поэтому могу с чистой совестью возвратиться в Лос-Анджелес и сообщить Эндрю о своем окончательном решении стать его женой.

Джина шла ва-банк: если бы мать почуяла что-то недоброе, то… То выпутаться из такого положения было бы нелегко. Но Маргарет только покачала головой и сказала со смехом:

— Ох уж эти молодые люди! Они просто не могут не делать глупостей! Ну а теперь наберись духу и подробно расскажи мне о своем женихе.

9

Джина вернулась в Лос-Анджелес в середине следующей недели. Дни, проведенные в своей семье, оказались нелегкими — надо было постоянно держать себя в руках, чтобы мать и сестра ненароком что-либо не заподозрили. Джине это удалось, хотя всю первую ночь она безутешно плакала, буквально промочив насквозь подушку. Однако уже на следующий день дала себе слово прекратить думать об утраченном навсегда. Что сделано — то сделано. Теперь у нее есть Эндрю, и нечего заниматься самоистязанием.