Барбара Картленд - Игра чувств Страница 9

— Простите, — сказала она, — но ворота были открыты, река сияла на солнце и мне стало любопытно.

Чарльз улыбнулся.

— Это можно понять, — сказал он. — Я тоже нахожу реку очень красивой, даже не ожидал.

Девушка тихонько засмеялась, и околдованному Чарльзу этот звук показался всплеском воды.

— Так и должно быть, — сказала она. — Красиво то, чего меньше всего ожидают. Вы не находите, что неожиданное всегда милее?

— Не всегда, — сказал он, — но иногда — да.

В эту секунду он чувствовал, что неожиданное очаровательно. Что могло быть неожиданнее этого видения? И что могло быть очаровательнее?

Интересно почему, если она остановилась где-то по соседству, его не пригласили познакомиться с ней? Считалось неписаным законом, что, если у него, у лорда-наместника или у кого-нибудь другого из местной знати гостит кто-то новый либо просто интересный человек, ближайших соседей обязательно приглашают отобедать и познакомиться.

— Что ж, полагаю, мне следует удалиться, — произнесло видение.

— Так скоро? — запротестовал Чарльз. — Когда мы только познакомились?

Всего минуту назад он планировал прогнать ее, но теперь его намерения были очень далеки от этого.

— Но ведь вы говорите, что я нарушаю границы, — пояснила незнакомка. — Так что мне, пожалуй, следует поторопиться, пока владелец не обнаружил меня и не велел арестовать.

— С его стороны было бы бессердечно так поступать, — сказал Чарльз.

— Неужели? Вы его знаете?

— Прекрасно.

Девушка посмотрела на него, склонив голову набок.

— Я слышала, что он ужасный человек. Резкий и жестокий?..

— Безнравственный, это уж точно, — подтвердил граф; в глазах его заплясали огоньки.

— Никто не смеет ему перечить…

— Если и осмеливаются, то потом горько сожалеют, — согласился Чарльз.

— Думаю, мне лучше уйти.

— А я думаю, что мне лучше представиться, — сказал Чарльз, — пока от моей репутации хоть что-то осталось. Лорд Хартли к вашим услугам, сударыня.

Девушка усмехнулась.

— Почему мне не пришло в голову, что это можете быть вы?

Незнакомка протянула руку, и Чарльз обхватил ее обеими ладонями, смеясь вместе с девушкой. Это было все равно, что держать за руку фею, существо из другого мира, посланное, чтобы околдовать его.

— Я леди Клиона Локсли, — сказала она.

— Значит, ваш отец был…

— Лордом Локсли. Он умер в прошлом году, а мать — за год до этого. Мама была сестрой леди Арнфилд, и они с сэром Кентоном пригласили меня погостить.

— Ах, да. Кажется, я припоминаю, что он говорил о некой племяннице, которая должна вскоре его навестить, — наморщив лоб, сказал Чарльз.

— Интересно, как он обо мне отзывался, — лукаво спросила Клиона. — Не называл ли он меня часом «эта гадкая девчонка»?

— Нет, уверен, что не называл.

— Вы можете за это поручиться?

На самом деле воспоминания Чарльза были довольно смутными, потому что в последнее время собственные заботы настолько занимали мысли, что иногда он почти не слышал, что ему говорят.

— Конечно, могу, — твердо ответил он. Чтобы уйти от скользкой темы, он продолжил: — А как ваши тетя и дядя относятся к тому, что вы разъезжаете по округе одна без грума?

— Вообще-то, — сказала она голосом человека, который делает признание, — они не совсем знают об этом.

— Не совсем знают? — решил уточнить граф.

— Совсем не знают, — созналась Клиона. — Но когда дядя сказал, что, пока я здесь Нехристь в моем распоряжении… в общем… я должна была его испытать.

— Конечно, но почему без грума?

— Я, правда, хотела взять грума. Он подготовил для меня Нехристя и помог сесть в седло, но потом его кто-то позвал. Он сказал: «Одну минуточку, мисс». И… — Она пожала плечами и лукаво улыбнулась словно маленькая девочка, которая знает, что ее простят.

— Когда бедолага вернулся, вас уже и след простыл, — закончил Чарльз.

— Да, пожалуй, так и было.

— И что с ним будет?

— Ничего, потому что я скажу дяде Кентону, что он не виноват.

— И что же будет, когда вы снова захотите сесть в седло?

Девушка искоса взглянула на него. Чарльзу пришло в голову, что вокруг этого маленького очаровательного создания всю жизнь вьются люди, готовые выполнить любой ее каприз. Но это, как ни странно, ее не испортило.

— Позвольте вам помочь, — сказал он.

Чарльз легко подсадил девушку на коня, взлетел на Урагана, и спутники пустили лошадей шагом между деревьями.

— Значит, вы — лорд Хартли, — сказала Клиона. — Вчера за ужином говорили о вас, обо всем, что вы сделали для графства. Вами явно очень гордятся.

— Приятно получать такие лестные отзывы из первых рук, так сказать, — проговорил Чарльз.

— Хотите сказать, из первых уст? — поддразнила Клиона.

— Я не настолько плохо воспитан, чтобы заговорить о дамских устах, едва успев познакомиться, парировал Чарльз, призывая на помощь все свое остроумие.

— Но о руке моей вы уже заговорили, — отметила девушка.

Граф смолк, умоляюще глядя на спутницу. Он не привык, чтобы молодые женщины состязались с ним в остроумии, да еще и заставляли чувствовать себя отстающим.

Увидев замешательство графа, Клиона смягчилась.

— Простите, что нарушила границы, — сказала она. — Но ваши владения граничат с землей дяди Кентона… Боюсь, я не устояла перед искушением.

— Вы здесь желанная гостья, и я надеюсь, что придете снова.

— Мое появление вовсе вас не обрадовало, когда вы увидели меня. Вы так ужасно нахмурились.

— Мой ум был занят другими вещами, — поспешил оправдаться Чарльз. — Боюсь, иногда я могу вести себя как бирюк.

— Я в это не верю, — ласково сказала Клиона.

И Чарльз вдруг тоже перестал этому верить.

— Я на самом деле очень надеюсь, что вы вернетесь в мои владения и будете кататься, где вам вздумается, — сказал он.

— Как мило! Я еще никогда не была в этой части Англии и нахожу, что здесь прелестно.

— В таком случае позвольте показать вам еще кое-что. Если проедете немного дальше, увидите лучшее место для купания. Я всегда с удовольствием там плаваю. Дело не только в том, что вода теплая, как сейчас: это место мое и только мое.

— Только ваше, — охотно отозвалась Клиона. — Да, это лучшее. Мне всегда хотелось иметь свою реку, где можно было бы купаться и где другие люди не мутили бы воду, не мешали бы мне плавать и… и где можно было бы просто помечтать.

— О чем же вы мечтаете?

— Ах, о всяких чудесных вещах. Обо всем, что… — казалось, ей трудно было подобрать нужные слова, — обо всем, что не из нашего мира.