Вайолетт Лайонз - Развлечение Страница 9

— Ты не считаешь семейное дело стоящим?

Этот вопрос заставил его улыбнуться:

— Создавать эксклюзивные ювелирные украшения для очень богатых людей? Вряд ли это может перевернуть мир.

— А мне хотелось бы заниматься чем— то подобным! И если это делает тебя очень богатым, как случилось с твоим отцом, то только подумай, как можно распорядиться этими деньгами — покупать людям еду, строить больницы. Если бы у меня были деньги, я тратила бы их именно так!

— Ну конечно.

В произнесенной вполголоса фразе прозвучал задевший ее сарказм.

— Зачем ты дразнишь меня! Я знаю, ты считаешь меня безнадежно наивной и глупой…

— Ничего подобного! — резко прервал ее Гейбриел. — Поверь мне, милая Рейчел, я никогда не считал тебя глупой. Простодушной — может быть. Ранимой… ну, возможно, немного наивной.

— Я уже не ребенок! — Рейчел обиженно надула губы. — На следующей неделе мне исполнится восемнадцать лет!

— Но ты еще достаточно юна, чтобы безоглядно верить в свои идеалы. К несчастью, маленькая, реальная жизнь совсем не такова, она гораздо сложнее. — С этими словами Гейбриел вновь пересек комнату и, присев на подлокотник кресла Рейчел, заглянул в ее дымчато‑серые глаза. — Прежде всего, в мире есть проблемы, для разрешения которых не хватит никаких денег, сколько бы я их ни заработал. И все, что нам остается, это держать глухую оборону до тех пор, пока плотину где‑нибудь не прорвет, и тогда приходится начинать все сначала.

Он глубоко вздохнул, запустил пальцы обеих рук в волосы и оглядел роскошную комнату, обставленную элегантной мебелью.

— Неприятное свойство больших денег в том, что они заставляют забывать, что в жизни действительно является самым главным. И прежде чем поймешь это, привыкаешь к тому, что можно на них купить все. С этого момента, сколько бы у тебя их не было, всегда мало. Хочется чего— то другого… большего… лучшего… Новый автомобиль, новый дом…

Он замолчал и бросил на нее пристальный взгляд.

— Новую жену? — вставила Рейчел, которой показалось, что Гейбриел хотел сказать именно это. — Или новую любовницу, — поправилась она, зная, что, по крайней мере официально, отец Гейбриела до сих пор женат на его матери.

Тот молча кивнул, а она начала подсчитывать про себя годы. Если Гейбриел отправился в Африку сразу после школы, тогда…

— Это и есть одна из причин, по которой ты решил на время уехать? — нерешительно спросила она, боясь разбередить слишком много ран одновременно.

Рейчел догадывалась, что Лидия была не единственной «другой» женщиной в жизни Грега. Она знала, что ее мать в первый раз встретилась с ним двадцать лет назад, но предполагала, что их роман был коротким, прекратившимся почти сразу после того, как Лидия встретила Джона Эмиса и вышла за него замуж.

— По большей части — да. Когда то, что, как ты считаешь, является основой твоей жизни, рушится, начинаешь подвергать сомнениям и все остальное — даже то, чем мечтал заниматься всю жизнь. Поэтому я решил повременить с университетом и уехать, чтобы обрести самого себя. — Мрачная решимость его тона заставила Рейчел беспокойно заерзать в кресле. — И тебе это удалось?

— Я ведь вернулся, не так ли?

Улыбка Гейбриела заставила ее сердце сжаться.

— Посчитал, что во всем разобрался. Даже по верил в то, что родители покончили с враждой. И только через шесть месяцев я понял, что это было всего лишь вооруженное перемирие и что отец опять взялся за старое.

Резко поднявшись, он тряхнул головой и, слегка сгорбившись, засунул руки в карманы джинсов.

— Не могу в это поверить, — услышала она его бормотание.

— Во что ты не можешь поверить? Во что? — настаивала Рейчел, видя, что Гейбриел сомневается, говорить или нет. — Гейб!

Он пожал плечами, как бы отметая прочь сомнения.

— Господи, зачем я обсуждаю такие вещи с ребенком?

После всех его признаний, после радости по поводу того, что к ней относятся, как к человеку, достойному внимания, чье мнение чего‑нибудь да значит, такая внезапная перемена страшно обидела ее. Рейчел почувствовала себя так, будто неожиданно наткнулась на кирпичную стену.

— Я не ребенок! — Скрыть боль, которую она испытывала, было невозможно. — И не настолько уж я незнакома с жизнью! Может, я и была совсем крохой, но помню, как чувствовала себя, когда умер мой папа, как отказывалась понять, что он никогда уже не вернется, помню, как боялась, что моя мать и все, кого я знаю…

— О Боже, прости меня!

Гейбриел, присев на подлокотник кресла, осторожно взял Рейчел за подбородок и, подняв его, заглянул ей в глаза. Заметив слезы, он воскликнул:

— Я просто не подумал! Прости меня!

Вытерев глаза тыльной стороной руки, Рейчел попыталась придать себе как можно более самоуверенный вид.

— Я действительно знаю…

— Верю, верю, — поспешил сказать он. — В конце концов ты такая серьезная, умная девица.

Ласковые пальцы с такой нежностью убрали прядь волос с лица Рейчел, что у нее защемило сердце. А глаза Гейбриела были так темны и глубоки, что, казалось, в них можно было утонуть.

Не собирается ли он поцеловать ее? Это было все, о чем она мечтала, чего хотела больше всего на свете.

— Я…

Рейчел так и не узнала, что именно Гейбриел хотел сказать или сделать, потому что в этот момент дверь резко открылась.

— Так вот где вы!

Серые глаза Лидии мгновенно оценили развернувшуюся перед ней сцену, и по тому, как нахмурились ее брови, было видно, что она ей не понравилась.

— Рейчел! Я же сказала тебе идти к себе и заняться домашними заданиями! Почему ты болтаешься здесь?..

Чтобы оправиться от шока, вызванного столь внезапным поведением матери, Рейчел понадобилось некоторое время. Гейбриел, однако, держал себя совершенно непринужденно и не торопясь убрал руку с ее щеки.

— Я… — попыталась было оправдаться Рейчел.

— Немедленно наверх!

Рейчел посмотрел на Гейбриела, ожидая от него поддержки. Но он только сочувственно улыбнулся и мотнул головой в сторону двери.

— Лучше делай, как тебе сказали. Иначе, если будешь пренебрегать домашними заданиями, тебе никогда не удастся достичь будущего, о котором мы только что говорили.

С недовольным видом Рейчел поднялась и вышла из комнаты. Но не успела дойти до лестницы, как вновь услышала доносившийся сквозь полуоткрытую дверь гостиной враждебный голос матери.

— Оставь мою дочь в покое, Гейбриел! Она девочка впечатлительная, и мне не хочется, что бы ты забивал ей голову всякой чепухой…

— Вам не о чем беспокоиться, мисс Эмис! — отрезал Гейбриел официальным тоном, который всегда использовал в разговоре с Лидией. — Какие бы дьявольские намерения по отношению к Рейчел вы мне ни приписывали, они существуют только в вашем воображении. Могу заверить вас, что смотрю на нее только как на друга, поэтому со мной она находится в полной безопасности.