Анастасия Эльберг - Сага о князе Гривальде Страница 9

– Ты можешь оставаться тут сколько угодно, Великий. Твое присутствие для каждого из нас – честь и радость.

– Не буду тебя задерживать. Скоро рассвет, думаю, ты хочешь отдохнуть. И я тоже отдохну. Но только после того, как проснется наша спящая красавица.

Часть пятая

– Простите меня, отче, ибо я согрешил.

Священник бросил короткий взгляд на профиль молодого человека за резной решеткой оконца для исповеди. Себастьян – он узнал его голос – сидел, опустив голову, и всем своим видом являл собой идеал кающегося грешника. В то, что это существо придет исповедоваться по доброй воле и по собственному желанию, священник не верил. Равно как и в то, что кто-то заставит его сюда прийти. Оставалось только догадываться, что привело сюда сорванца.

Тем временем Себастьян убедительно пощелкал четками, которые держал в руке, привлекая внимание священника.

– Как давно ты не исповедовался, сын мой? – задал тот стандартный вопрос.

– Я не исповедовался уже… уже… а, чтобы всем чертям в Аду жариться на собственных сковородках! Я не исповедовалсябольше ста лет ! Вот умора!

И Себастьян звонко расхохотался. Смех у него был заразительный, и стоило ему повторить подобный фокус на рынке, как все вокруг начинали улыбаться. Но священник был серьезен.

– У вас такой хмурый вид, отец Дамиан. Судя по всему, вы заскучали в этой церкви…

– Что тебе нужно от меня, дьяволенок?

Себастьян толкнул дверь исповедальни и вышел в основное помещение церкви. Тут было душно, в воздухе витал легкий запах благовоний и старых пыльных книг. Вот как пахнет в доме человеческого бога , с отвращением подумал эльф.

– Дьяволенок? Вот как ты меня называешь? А сам-то ты кто? Неужточеловек ?

Отец Дамиан смотрел на своего посетителя из сумрачного углубления комнатки священника – ему казалось, что там он находится в большей безопасности – и перебирал ключи на большой связке.

– Что молчишь? – поторопил его Себастьян. – Пытаешься прочитать мои мысли? Какая жалость! У тебя не получается? Твой дар действует только на милых грешных девушек?

– Уходи, мальчик. Ты ведь и сам знаешь – тебе нечего здесь искать. Твой бог живет не тут.

Себастьян приложил руку к груди и поклонился.

– Не буду задерживать вас, отец Дамиан. Ведь вам нужно успеть помолиться вашему богу о том, чтобы он продлил ваше человеческое существование .

Больше священник не мог спокойно сидеть на месте. Он бросил связку ключей на скамью, поднялся и вышел из исповедальни. Себастьян следил за его передвижениями, сложив руки за спиной и придав лицу выражение крайней заинтересованности.

– Вы все же вышли ко мне, отче, и поняли, что прятаться не нужно. Я рад.

– Кто просил Его об этом даре? Мои родители, которых я даже не помню? Может, я сам?! Каждую ночь я молю Его о том, чтобы разум вернулся ко мне, но все тщетно! И все, что я могу сделать – своей верой доказать Ему мою преданность! Но Он…

– Глупец! – перебил его Себастьян. – Иди сюда!

И он поманил отца Дамиана в направлении одной из ниш. За тяжелым бархатным занавесом пряталось большое, в человеческий рост, зеркало. Себастьян убрал ткань в сторону и сделал священнику очередной жест.

– Посмотри.

Не раз и не два отец Дамиан уже видел эту картину, но так и не смог к ней привыкнуть. Одно отражение принадлежало священнику, а второе – мальчику, и в последнем не было никаких сомнений. Те же светлые волосы и бирюзовые глаза. И вместе с тем из зеркала смотрело другое существо. Что в нем было не так? Священник не смог бы сказать, даже если бы очень захотел. Но одно мог утверждать с полной уверенностью: это не Себастьян. Или же тот, кто стоял за его спиной, был миражом.

– Твой бог – это книга и молитва. Ты даже не видел его собственными глазами. Просто слепо веришь – вот и все. А реальность перед тобой. Или ты думаешь, что это сон?

– Я думаю, что Дьявол в очередной раз испытывает меня. Но у него ничего не выйдет.

– Дьявол чистит обувь таким, как ты. Ты рожден для величия , а не для того, чтобы сгнить в могиле! Бессмертие – вот твоя судьба! Она избрала тебя. Тебя – и сотни других, которые живут на этой Земле. Вы сбились с пути, но Она до сих пор любит вас. И зовет вас! Прислушайся. Ведь ты слышишь Ее зов? Она является тебе во сне, напоминает, как спасла когда-то давно, когда ты был маленьким мальчиком. Ждет момента, когда ты сделаешь этот шаг и ступишь на уготованный тебе путь. Ждет, когда ты сделаешь выбор .

– Я уже сделал свой выбор.

Себастьян закрыл зеркало тканью.

– Если так, о чем ты молишь своего бога почти каждый вечер?

– Тебе не понять.

– Ты боишься! Ты такой же трус, как и остальные смертные. Они предпочитают верить в Ад и Рай, но только не знать, что существует на самом деле. Рядом с тобой есть женщина, которая может подарить тебе бессмертие. Но ты предпочитаешь самообман!

Отец Дамиан спрятал свои четки в складках одежды.

– Так чего ты хотел, мальчик?

Себастьян сцепил пальцы и опустил глаза, изображая скромность.

– О, совсем немного, отче. У вас есть вещица, которая в ближайшее время будет мне полезна. Я хочу одолжить ее.

– С какой стати тебе понадобились мои вещи?

– По правде говоря, она не совсем твоя. Она принадлежит… как бы мне ее назвать… твоей… подруге?

Священник снова достал четки и принялся нервно перебирать их в пальцах.

– Зачем он тебе? – спросил он настороженно.

– Зачем людям оружие, отче? Либо для того, чтобы защищаться, либо для того, чтобы убивать. Мы ничем не отличаемся от людей. И, так как защищаться мне не от кого…

– Кого ты собрался убить, бесовское отродье?!

– Того, кому самая дорога в Ад – но только тут, похоже, нет других смельчаков, помимо меня!

Отец Дамиан хотел было схватить Себастьяна за руку, но тот ловко увернулся и отошел на безопасное расстояние.

– Если понадобится, я умру вместе с ним – но не отдам ему Изабель! Я люблю ее! И, пока я жив, ни одно существо в двух мирах не причинит ей вред – вот тебе мое слово!

– Тебе перевалило за сотню лет, эльф, а ты ведешь себя как сопливый мальчишка. И кто из нас после этого глупец? Ты хоть знаешь, кто он такой? Он – сын самого Вильгарда. Викинга Вильгарда. Слышал о таком?

Себастьян скрестил руки на груди и вздернул подбородок.

– А даже если и так – что мне до этого викинга? Или он научил своих детей не бояться храмового серебра?