Елена Умнова - Вампир, назначенный мне (СИ)

Умнова Елена

Вампир, назначенный мне

Умнова Елена

   Вампир. Вечная любовь

   Вампир, назначенный мне.

Отдельное огромное спасибо

моей вдохновительнице

Ольге Умновой и бете Алисе Дорн.

   Я хотел бы тебя заласкать вдохновеньем,

   Чтоб мои над тобой трепетали мечты,

   Как стремится ручей мелодическим пеньем

   Заласкать наклонившихся лилий цветы,

   Чтобы с каждым нахлынувшим новым мгновеньем

   Ты шептала: "Опять! Это - ты! Это - ты!"

   О, я буду воздушным и нежно-внимательным,

   Буду вкрадчивым, - только не бойся меня,

   И к непознанным снам, так желанно-желательным,

   Мы уйдем чрез слиянье ночи и дня,

   Чтоб угаданный свет был как будто гадательным,

   Чтоб мы оба зажглись от того же огня!

   Я тебя обожгу поцелуем томительным,

   Несказанным - одним - поцелуем мечты,

   И блаженство твое будет сладко-мечтательным,

   Между ночью и днем, у заветно черты,

   Чтоб, закрывши глаза, ты в восторге мучительном

   Прошептала: "Опять! Ах, опять! Это - ты!"

К. Бальмонт

   Притихший ветерок колышет ветки деревьев, листья шуршат как-то приглушенно, будто чего-то опасаясь. А, может, мне все это только кажется. Сколько я уже так сижу у окна? Час? Два? Да нет, я села к окну, как только солнце встало, а оно уже в зените. Скорее всего, это последний день, когда я увижу солнце...

   Ну почему я? Почему, скажите мне? Почему именно мне назначили вампира? Ну, ничем же вроде бы не отличаюсь, а вампиры испокон веков брали себе только самых красивых людей. Зачем я-то понадобилась? Нет, я, конечно, не уродина, но все равно есть и краше. Почему?

   Слезы привычно не полились, я выплакала все еще вчера. Теперь я уже смирилась и наслаждалась солнцем, скорее всего, в последний раз в жизни...

   - Дели, пойдем обедать, - тихо позвала мама.

   Я не шелохнулась.

   - Делия, ты не можешь просидеть весь день неподвижно, - вздохнув, сказала мама.

   Я снова не пошевелилась, разглядывая, давно увядший и лишь чудом сохранившийся, лист дерева в солнечном свете, я почти ее не слышала...

   - Ох, Делия... - мама подошла и села рядом. - Ну что ты, девочка моя, все сидишь и сидишь...

   Я молча подвинулась и прислонилась к маме, не отрывая глаз от солнечных бликов.

   - Дели... - мама стала гладить меня по голове. - Ну, хоть поплачь, ну что ты как каменная сидишь?

   - Жаль, что я больше не увижу солнца, - тихо сказала я.

   - Глупости, какие, конечно, увидишь! - попыталась разуверить меня мать, хотя и она знала, что это неправда. - Ты же не будешь все время сидеть дома.

   - Вампиры не могут смотреть на солнце.

   - Девочка моя, - мама смахнула слезы... А что еще остается, когда твою дочь отдают вампиру, и с этим ничего нельзя поделать? Договор был заключен давно. Вампиры защищают границы нашей страны, а мы, люди, взамен поставляем им кровь и жертв. Говорят, что вампирам нужно время от времени практиковаться, чтобы не потерять навык! Хотя, конечно, это просто для устрашения и демонстрации силы вампиров, однако, люди поперек ничего сказать не смели. Да и не были вампиры слишком алчны. Один-два человека из города (чаще всего девушки) в год, не более того. Этих людей потом встречали уже в облике вампиров, с некоторых пор вампиры перестали убивать людей.

   - Вампиршей быть, конечно, почетно, но это совсем не то, что я хотела! Я хочу рисовать, хочу писать пейзажи, и не только ночные! Я люблю солнце, люблю природу, люблю воду и безоблачное небо. Я не хочу быть вампиршей! Я хочу видеть солнце!

   - Ну, у вампиров есть куча достоинств в противовес этому. К тому же, ты будешь видеть ночью также как днем. Так чем хуже?

   - Но ночью нет солнца! Ночью только луна и звезды!

   На церемонию передачи нужно было явиться на закате второго дня после извещения, то есть сегодня вечером. А для церемонии нужно было подготовиться. Ну, собственно, от жертвы требовалось немного, смириться с мыслью о вампирах, утереть слезы и соответственно одеться. Взять с собой разрешалось только то, без чего бы я не могла жить. Конечно же, для меня это были мои художественные принадлежности. Я могу обойтись без чего угодно, но только не без рисования. Я не могу не рисовать. И пусть мне уготована такая страшная участь, я все равно буду продолжать заниматься живописью. Таким образом, я сложила в сумку свои самые любимые работы и то, чем я их создала. А вот с нарядом были проблемы. Вся моя одежда была яркой, солнечной, насыщенной жизнью. У меня не было черных вещей, а на церемонию необходимо было явиться именно в черном платье. За платьем пришлось идти в магазин, однако никакой радости от обновки я не получила. Было такое ощущение, что я выбираю наряд для похорон, да и цвет был соответствующий. Мама очень старалась меня развеселить, или хотя бы расшевелить, но у нее ничего не получалось. Впервые за два дня я улыбнулась только, когда мама купила мне набор цветных мелков. Это был подарок, прощальный подарок...

   Мы вернулись домой за час до заката. Время осталось только на сборы и прощанье. Взглянув на себя в зеркало перед выходом из дома, я даже не поняла, что это мое отражение. На меня смотрела невысокая девушка в черном длинном платье, черный лак на ногтях, яркая помада на губах, лиловые тени на веках. Мои каштановые волосы были завиты и мягкими волнами спадали на плечи, я никогда не делала такую прическу. Наверное, я была сейчас красива как никогда в жизни, особенно зелено-желтые глаза, смотрящие куда-то в пространство.

   Боги, как хочется заплакать, но слез уже нет,... их больше нет, ... я выплакала их вчера.

   Сама церемония прошла для меня незаметно, как будто в тумане. Заполнялись какие-то бумаги, оформлялись документы, что-то говорилось, что-то писалось. Где-то требовалось поставить подписи. Я делала все, что мне говорили, на автомате, абсолютно не соображая, что происходит. Разумом овладело какое-то безразличное отупение...

   Я опомнилась только тогда, когда за мной закрылась дверь. Вампир, которому я была отдана, прошел в гостиную, а я так и осталась стоять в прихожей. Наверное, он мне что-то сказал, а я привычно пропустила мимо ушей. Господи, что со мной происходит? Да и вообще, со мной ли? Может, это просто сон? Да нет, навряд ли. Что же мне теперь делать?