Наследство Катарины. Книга 3. Часть 2. Волчья стая - Анна Богарнэ Страница 10

– Как пройти незаметно?! – выпалил Ленц не желавший сдаваться.

На его лице пролегла тень, глаза слезились, выглядел он безумно. Чера заходила по комнате, бубня что-то себе под нос. Они не решались прерывать ее мыслительный процесс. Она вдруг остановилась, хватаясь за локти, и меняясь в лице:

– Ты позвал меня, – Ленц кивнул. – Ты – сын колдуна. Ты читаешь мысли и ударяешь смертельным заклинанием. Ты силен, – рассуждала она. – Кэти доверяет тебе, как себе, – на мгновение закатила она глаза, покрываемые прозрачной пленкой. – И потому она назначила тебя главным в свое отсутствие.

– Как такое возможно? – не понимал Мун.

– Она занесла информацию в память дома перед отъездом. Он, – указала она на Ленца, – пройдет незаметно где угодно…

Друзья ошарашено переглядывались. Мартин расстроился еще сильнее: его можно было понять, ведь он являлся центром ее Вселенной, но она назначила главным брата у которого проблемы с самоконтролем. У него в голове вертелись тысяча мыслей, страхов, сомнений и обид, но сквозь них пробралась одна единственная, верная: она никогда бы не назначила его просто потому, что это опасно. Влияние дома доводило до смерти. Ленц же походил на нее во всем и имел колдовскую силу. Катарина наверняка решила, что он сможет защитить дом, во что бы то ни стало. Мартин посмотрел на юношу, воинственно сжимающего кулаки.

– Поторопись. Ты нужен ей. Только будь осторожен. Хозяин сильнее многих, даже твоего родного отца, – холодок пробежал у Мартина по спине при упоминании о Неисе.

Он понимал что, отправив Ленца на верную смерть, схлопочет от Катарины по полной программе, но это было лучше, чем ждать неизбежного конца в подвале. Ленц достигнет заднего двора, возьмет под руки Катарину, и они быстро перенесутся обратно, пока не подоспел тот, кто сотворил весь этот ужас. А друзья будут ждать его в подвале, не пересекая черту, пока он не сообщит им мысленно, что Катарина с ним.

На Мартине все еще стояла непробиваемая защита, которую для него сотворила Катарина, чтобы Ленц не проникал в их интимные мысли. А потому юноша попрактиковался на других. Раньше ему не приходилось ничего сообщать таким образом, но он вспомнил уроки своей наставницы, и зазвучал в голове Карен: «Прием». Женщина хрипло рассмеялась, показывая ему большой палец.

Ленц поднялся по лестницам, с опаской оглянулся, и бодро шагнул, пересекая черту дома.

***

Катарина сидела, не в силах вытянуть ослабшую ногу. Сейчас она могла бы сравнить себя со старой развалиной, которую покидала жизненная энергия: в ее юной голове само собой сформировалось представление о том, как чувствуют себя старики. Мозг активно работал, просчитывая варианты спасения, но тело категорически противилось движению, его тянуло к земле.

Гранд топтался рядом, семеня копытами. Животное ощущало приближение беды, а может и смерти. Еще никогда девушка не была такой уязвленной и побитой. Она разозлилась на себя, и прибавила сил для рывка: нога выбралась из-под придавившего ее тела. Катарина прислушалась к себе, нить оказалась настолько тонка, что она не сразу ее заметила. Остатки энергии, позволявшие ей находиться в сознании, она давно черпала из земных, колдовских способностей и человеческого естества. И еще немного энергии у нее оставалось в перстне. Запас мог пригодиться ей для защиты, и она сознательно его берегла.

Катарина вспоминала друзей и Мартина, представляя их плакавшими; и Бинара, который мучился от голода. В глубине души она надеялась, что они придумают, как ей помочь. Но девушка понимала, что на это может уйти много времени. Дом принадлежал кому-то другому и, несомненно, заметит появление гостей. Ее уже обнаружили. Противник скоро будет здесь, и она ждала его появления, прислонившись к дереву спиной и не сводя глаз с крыльца.

Любопытство снедало ее, поддерживая на плаву. Умереть, так и не узнав, кто повинен в этом, казалось ей немыслимой глупостью. Издалека послышались чьи-то шаги. Каблуки звонко стучали, усиливая ее головную боль. Бок снова пронзило, и Катарина согнулась пополам. Измученный взгляд поднялся, разглядывая гостя снизу вверх: лакированные ботинки с волнообразными узорами и дырочками для естественной вентиляции, черные брюки с идеально отглаженными стрелками (по фасону таких брюк невозможно было судить о полноте ног).

Она подняла взгляд выше и разглядела его приталенную белую рубашку, расстегнутые верхние пуговки которой выпускали растительность груди наружу. И вот, наконец, девушка добралась до лица: красивого, круглого и такого родного. Его карие глаза сверкали адским огнем, а улыбка превратилась в подобие оскала. Эмоция сменилась, и сморщенный нос продемонстрировал отвращение к тому, что он видит. Катарина смотрела на него из последних сил, удерживая голову в нужном положении, и поверить не могла, что он сотворил с ней такое.

Кто угодно мог быть на его месте. Например, братец Базель, ведь в его омерзительности не наблюдалось ничего сверхъестественного. Обезумевший дядюшка Стефан также подходил на эту роль. Сердце девушки пронзила острая боль, и она схватилась за грудь, стараясь ее унять. Тем временем зазвучал знакомый, но сильно измененный голос. Она опустила голову, давая шее желанный отдых.

– Твое появление сбило меня с намеченной цели. Такая робкая, милая, забитая девочка! Только взгляните! И, конечно же, пожалейте! Старая сука отдала тебе дом! Подумать только! Я месяцами обивал порог ее комнаты! Сдохнув, она сделала нам всем одолжение! – Она не верила своим ушам. – Я наслышан о твоих подвигах, Кэти: Неис, – поджал он губы, заключив пальцы в подобие замка прямо перед собой, – лорд Заман, Прайс. А то, как ты освободила людей планеты «Гор» и возвела Риза в короли, бесценно! Даже встреча с белым волком тебя не остановила! – подошел он ближе и присел на корточки, взяв ее слабую руку в свою, и поглаживая застрявший на пальце перстень:

– Я искал его, знаешь? А взамен нашел это, —поднял он руку, демонстрируя свой с камнем бордового цвета, как по щелчку зажегшийся алым светом. – Ох! Уверен, он мощнее твоего! Такой силы я не испытывал никогда! И тут я подумал… – жестикулировал он перстнем у нее перед лицом, не обращая внимания на ее полный ненависти взгляд исподлобья. – А что если оно поможет мне занять твое место? – просиял юноша в безумной улыбке, обнажавшей большую часть его зубов. – И ведь работает! А? – хлопнул ее по плечу, и она завалилась на бок.

– Зачем тебе это, Николас? Ты же еще дитя, – тихо сказала она, не растрачивая сил понапрасну. От страха у нее пересохло в горле, сердце норовило выпрыгнуть из груди. Она не боялась брата, она боялась безумия.

– Заткнись! Я уже давно не