Первый встречный феникс (СИ) - Завойчинская Милена Страница 10

А потом без всяких ритуалов, танцев с бубнами, магических пассов Филипп просто обнял меня, прижал к себе лицом в грудь — ой, какой он горячий и как вкусно пахнет! — и вокруг повеяло жаром, словно мы вошли в раскаленную сауну.

Сухой горячий воздух обжег на несколько мгновений, дышать стало трудно, но неприятные ощущения быстро прошли.

Рука Филиппа, прижимающая меня за талию, ослабила хватку, и я смогла слегка отодвинуться и оглянуться. Увиденное снова вышибло воздух из груди, но уже от восторга.

Я стояла в коконе из огненных крыльев. Примерно так рисуют в детских книжках Жар-птицу, которая горит… Каждое перышко этих огромных огненных крыльев, которые укрывали меня шалашом и огораживали от окружающей действительности, сияло и горело. И по всем законам физики я должна была бы загореться. И я, и мои волосы, и моя одежда.

Но по неведомой причине этот невероятный жар я ощущала так, словно грела руки у костра, он не причинял мне боли или неудобства. Это было немыслимо, невероятно, сказочно прекрасно.

Я подняла голову и взглянула в лицо Филиппу, а он с улыбкой смотрел на меня, как на ребенка, впервые узревшего чудо. Не мешал, давал насладиться и осознать. Я осторожно протянула руку и собралась потрогать указательным пальцем крыло. Но сначала снова посмотрела в глаза феникса, взглядом спрашивая разрешения. Он кивнул и шире улыбнулся.

Крылья были… как у птицы. Как у большой-большой птицы. Шелковистые, нежные, теплые. А огонь на них горячий, но не обжигающий. Ну как? Как такое возможно?!

Я и потыкала, и погладила, и пощупала, и пожмякала крылья своего фиктивного жениха. Он не запрещал, стоял с видом крупного большого зверя, который снисходительно терпит, что его трогает кто-то маленький и безобидный.

Едва не попискивая от восторга, я закончила изучение и спросила:

— А как? Их же не было.

— Потому что в твоем мире нет магии. Фениксы могут выпускать крылья. Но могут их убирать. Или превращаться в птиц.

— Я в обмороке от восхищения! — сообщила я и снова погладила крыло.

Очень хотелось схватить его и прижать к себе. Или зарыться в него лицом. Ну милота же! Аж сердце заходится от восторга.

— Идем? — спросил Филипп.

— Да. Да. Идем. А куда? А ты их уберешь или оставишь? А это не больно? А рубашка на спине как же? Там дырки откуда-то взялись?

— Крылья оставлю. Они помогают накапливать магическую энергию, распределять потоки, творить заклинания, защищают. С ними — как раз наша привычная повседневная форма. Убираем в редких случаях. Дырки на рубашке я прорезал заранее, пока ты собирала сумку.

Он распахнул крылья, выпуская меня из кокона, и я снова едва не завизжала от восторга. Он был… как ангел на картинках. Такой большой, красивый, с огромными полыхающими крыльями. Только не белыми, а ярко-рыжими, как его волосы.

— Филипп?! Ты?! — прозвучал за моей спиной растерянный мужской голос. — Ты же умер!

Я резко оглянулась и уставилась на эльфа. Ушастого, блондинистого, тонкого-звонкого, с красивым надменным лицом. Хотя нет, сейчас оно излучало не надменность, а невероятное изумление.

— Здравствуй, Эрио́н, — ровно ответил феникс. — И давно я умер?

— Пару столетий как… Но, постой… Где же ты был? Тебя все похоронили. Ты отправился в другой мир, имитировав смерть?

— Можно и так сказать. Мир был технический, без магии. Эрион, позволь тебе представить мою супругу. Елена Фламме Лучезарная. Дочь Владимира из рода О́гневых.

У меня глаза чуть не выпали от сказанного. Какая еще дочь Владимира из рода Огневых? И с какой это стати я вдруг супруга? Врать-то зачем? Я открыла рот, но сказать ничего не успела. Филипп аккуратно, но крепко сжал мои пальцы, после чего положил мою ладонь себе на локоть.

— Елена, это мой давний друг. Эрион Рассветный.

— Леди Елена, — поклонился эльф. Выпрямился и с видом еще большего изумления уточнил: — Ты женился?! Неожиданно. Вот уж сюрприз случится…

— Кто сейчас во главе моего рода? — шагнул вперед и немного потянул меня за собой Фил.

— Дядюшка Герберт. Тебе будут не рады.

— Безусловно, — согласился феникс. — Ты со мной?

— Разумеется, — предвкушающе ухмыльнулся Эрион. — Ни за что не пропущу такое веселье.

Не дожидаясь ответа, он махнул рукой, с его пальцев сорвались изумрудные полупрозрачные воздушные ленты. Они завихрились, и открылся портал. Вот как в фильмах рисуют.

— Позер! — добродушно усмехнулся Филипп и подошел к эльфу, увлекая и меня.

Мужчины обменялись рукопожатием, а потом мы перешли в новую локацию. Я решила пока помалкивать, больше смотреть и запоминать. Все вопросы — потом Филиппу наедине. Что-то, вероятно, изменилось в его планах, раз он решил представлять меня не невестой, а женой. Понять бы еще что и чем мне это аукнется?

Я улыбалась, с любопытством осматривалась, хлопала ресницами и всем своим видом давала понять, что я нежный цветочек. Безобидная и славная блондинка. Я за годы срослась с этой маской, и, должна сказать, она никогда не подводила.

Если уж и приходилось выставлять на первый план стервозину и умную бизнес-леди, то только когда роль светлой девочки-ромашки не помогала добиться цели. Там, где добро и хорошее отношение не справляются, всегда побеждает вовремя включенный плохой характер.

Эрион перенес нас в дворец. Самый настоящий, судя по интерьеру. Лепнина, позолота, зеркала, ковры, мрамор, фрески. Дорого, изысканно. Немного чрезмерно. И очень просторно. Уходящие ввысь потолки. Широкие коридоры, по которым могут пройти человек восемь локоть к локтю. Или же… два феникса с распахнутыми крыльями.

Однако…

К нам спешили, нас встречали, нам удивлялись. И нам не были рады.

Филиппа не ждали. Его давно похоронили, имущество и главенство над родом приняли. Возвращать ничего не хотели.

Это было написано на лице встретившего нас хищного мужика с медно-рыжими волосами. Крючковатый нос, острый подбородок, запавшие щеки. Эдакий грифон, сутулый, тонкошеий, неприятный и опасный.

Опасностью от него веяло все то время, пока он, фальшиво улыбаясь, приветствовал своего давно умершего, но вдруг восставшего из пепла родича. Филипп восстал не из пепла, а из яйца, но это известно только мне. А я же молчу, ресницами хлопаю.

— Представь мне свою фаворитку, Филипп, — наконец перевел лорд Герберт внимание на меня.

— Дядюшка, не нужно. Разве бы я осквернил семейное гнездо, привел сюда любовницу? — мягко пожурил его мой спутник, но глаза его сверкнули предупреждением. — Вглядись в ауры и позволь представить тебе мою супругу. Елена Фламме Лучезарная. Дочь Владимира из рода О́гневых. Я женился в другом мире и привел свою законную супругу сюда, в свой дом.

Кажется, моя улыбка стала чуть более натянутая. А еще чесалась правая пятка: ужасно хотелось наступить на ногу своему «мужу». Зато как-то понятнее стало, почему он настаивал на том, чтобы я надела длинное платье, а вместо туфель на шпильках настойчиво обувал меня в лодочки. Будь я сейчас на каблуках, кто-то мог бы обзавестись дыркой в ноге. Или двумя.

Но в туфлях на низком квадратном каблучке дырявить мутных женихов несподручно. Несподножно. Нескаблучно. А потому я улыбалась.

Улыбалась натянуто не только я. Дядюшку Герберта чуть не перекосило «от радости» при известии о женитьбе Филиппа.

— Ты женился на человечке? В другом мире?

— Да. Моя жена дарована мне богом огня. Предвосхищая вопросы: брак договорной, полный, расторжению не подлежит. Все мои прежние договоренности о возможных невестах потеряли силу. Супруга у меня останется одна, вторую жену я не стану брать, это обговорено условиями договора.

Лицо нынешнего главы рода Лучезарных аж искорежило, совсем он не умеет себя контролировать. А Филипп как ни в чем не бывало поинтересовался:

— А что же твои дочери, дядюшка? Красавица Элои́на, полагаю, давно замужем? Есть ли у тебя внуки?