На практике у врага (СИ) - Ольга Дмитриева Страница 10

Ре Кайрас внезапно хихикнул:

— Она пришла сюда, чтобы сдать отчет о практике?

— И я убью того, кто дал ей адрес, — процедил Ару.

Его приятель рассмеялся и махнул рукой:

— Пишите, леди. Сейчас я приведу в порядок вашего учителя. А то ему в ночную смену сегодня.

Я отвернулась к столу и макнула ручку в чернильницу. Появление ре Кайраса, как ни странно, принесло облегчение. Хоть одно знакомое лицо. Только что же он делает в Эйенкадже? Он не огненный. И три года назад, когда я видела его в последний раз, он бегал за очередной юбкой, в перерывах развлекаясь в борделях и проигрывая состояние отца. Неужели за это время он успел остепениться? Не верю.

Словно отвечая на мои мысли, Ару спросил:

— Как прошла ночь?

— Заметили странную активность возле дома одного из каменщиков в северных предместьях. Поставили наблюдателей, людей расселили по родственникам. Возможно, удастся избежать открытия врат. И так, по мелочи. Сняли стаю полиморфов в трущобах. Вероятно, из тех врат десятого уровня, которые не сразу заметили.

Он что, был в патруле?! И он будет лечить Ару? Ре Кайрас умеет делать что-то полезное?

Усилием воли я постаралась выбросить из головы посторонние мысли и вернуться к отчету. Я перечитала его еще раз и с тяжелым вздохом начала писать новый отчет.

Ару за моей спиной зашипел от боли, а ре Кайрас с тяжелым вздохом сказал:

— О чем ты думал, Рой?

— Не при ней.

Это, само собой, он про меня.

— Она уже видела слишком много…

И совершенно ничего не поняла. Откуда эта ужасная рана, почему Ару скрывает ее, и почему не вызвал лекаря? Мои размышления были прерваны очередным стуком в дверь. Ре Кайрас отправился открывать, а я не выдержала и оглянулась на своего учителя. Тот все еще сидел на диване без рубашки и, морщась, наносил на рану темно-зеленую мазь. Перед ним стоял таз с алой от крови водой, а все пятна с дивана и пола были тщательно убраны. Похоже, магией его приятеля.

Ару поднял глаза на меня, и я почувствовала, что краснею.

— Отвернись, — холодно сказал он.

Я отвела взгляд. Ре Кайрас как раз закрыл дверь. Он взмахнул жёлтым конвертом и мрачно сказал:

— Кажется, у нас проблемы.

Я увидела на послании большую печать и нахмурилась. Что случилось на этот раз?

Мой учитель, похоже, узнал печать. Он сразу нахмурился и спросил:

— Рвануло в предместьях?

Ре Кайрас ответил:

— Да, но нас вызывают не туда.

После этого он бросил странный взгляд на Ару. Тот покосился на меня и поторопил его:

— Говори как есть.

Его приятель тоже покосился на меня и негромко сказал:

— Отмеченный Адом в особняке на улице Паскуаля…

С лица моего учителя сбежала вся краска. Я в ужасе смотрела на ре Кайраса и не верила своим ушам.

— Какой дом? — безжизненным голосом спросил Ару.

— Девятый, — признался блондин.

В следующий миг мой учитель уже был на ногах и застегивал белую рубашку. Его товарищ подошел к комоду и начал рыться в одном из ящиков. Я повернулась к начатому отчету и заметила, что поставила на листе жирную кляксу. Дрожащей рукой я отложила ручку. Об Отмеченных Адом я только слышала. В Инрешваре они появлялись крайне редко, в Шайере — чаще, но на такие задания вызывали лучших опытных магов. Похоже, мой учитель считался здесь таковым. И я в это охотно верила, но куда собирается Руперт ре Кайрас?

Я ощутила движение за спиной и обернулась. Ару стоял совсем рядом, уже одетый в рубашку и жилет, без единого пятна крови на брюках. Затягивая ремни портупеи с артефактами, он посмотрел на меня непроницаемым взглядом и равнодушно сказал:

— Поднимайся. Ты идешь с нами.

— Я?

Сначала я подумала, что ослышалась. Но Ару повторил:

— Вставай. Хотя нет. Ты можешь остаться здесь. Отчет ты не сдала. Поставлю прогул за сегодняшнюю практику — и можешь возвращаться в свой уютный Инрешвар, где отмеченных Адом почти нет.

Я тут же оказалась на ногах и заявила, возмущенно глядя ему в глаза:

— Вы не имеете права брать на такое опасное задание практикантку!

— Ты в Эйенкадже, девочка. Здесь в усмирении Отмеченных участвуют все, чья магия прошла хотя бы половину круга обращений. Или вылетают из Академии.

С этими словами он отвернулся и подхватил с одного из кресел темно-коричневый сюртук. Я невольно коснулась медальона в виде половинки круга на своей шее и поймала сочувственный взгляд ре Кайраса. А затем будто со стороны услышала свой голос:

— Я пойду с вами.

Кровник резко обернулся и смерил меня взглядом. А затем спокойно кивнул:

— Отлично. Руперт, дай ей артефакты и оружие.

Тот возразил:

— Она же еще девчонка, Рой. Безумие брать ее с собой.

— Давай портупею, — жестко повторил Ару.

Ре Кайрас нехотя вытащил из ящика еще одну связку ремней, на котором поблескивали камни артефактов и гладкая рукоятка пистолета, и протянул ее мне со словами:

— Я знаю, что это укладывается в правила Эйехона, но Отмеченный Адом на второй день практики — это перебор.

Учитель саркастично усмехнулся:

— Ты так уверен, что она войдет в дом следом за нами?

Его товарищ замолчал. Я вспомнила адские врата, у которых мы были в прошлый раз. В доме с отмеченным Адом будет еще больше демонов, и закрывать врата будет еще сложнее. Я скользнула взглядом по ремню портупеи на груди учителя, который проходил прямо на месте ужасной раны. Но он даже не поморщился. Я сжала свою портупею в руках и осторожно начала:

— Вы ранены, и в прошлый раз из-за этого у вас уже были проблемы. Может, не стоит…

Он оказался рядом мгновенно. Я вскинула голову, заглядывая в глаза кровнику.

— Это не твое дело, — процедил он. — Надевай.

Я сбросила куртку и навесила на себя оружие. Ару быстро и четко точечными прикосновениями поправил и затянул на мне ремни, а затем сказал:

— Хорошо. Идем. Надеюсь, хотя бы артефактами ты умеешь пользоваться.

Я с тоской взглянула на недописанный отчет о практике и подумала о том, что завтра утром с меня будут требовать уже два отчета. В том, что этот раненый гад будет отравлять мою жизнь и дальше, я не сомневалась. Но за пределами Эйехона меня ждали убийцы, так что за практику здесь придется держаться.

Перед тем как открыть дверь, Ару бросил мне:

— И не вздумай никому рассказывать о том, что ты здесь видела, иначе…

— Знаю, знаю, — проворчала я, — вылечу из Академии. Буду молчать.

Мы заспешили по оживленным улицам