Сквозь века - Мирошник Ксения Викторовна Страница 11

— Я сам найду, Мэдди, — сказал инспектор и зашагал направо.

— Нам сюда, мисс, — улыбнулась девушка и новела меня налево.

Миновав несколько дверей, мы вошли в небольшую, но очень красивую спальню. Я тут же поняла, почему ее назвали мятной. Стены, шторы и мягкий ковер были нежного, очень приятного зеленого цвета. Высокая кровать с огромными белыми подушками, покрытая изумительной красоты расшитым покрывалом. Проходя мимо нее в ванную, я поежилась, вспоминая, как выгляжу. Интересно, на протяжении всего пути много грязных следов мы оставили с мистером Аддерли?

— Ванна готова, мисс, — сказала Мэдди, складывая руки на переднике и, видимо, ожидая еще каких-либо просьб.

— Но… когда вы успели? — удивилась я.

— В такую погоду мистер Хакстон всегда велит быть готовыми к разного рода ситуациям. Не часто, но у нас бывают гости. — Очевидно, довольная моим приятным удивлением, девушка улыбнулась. — Проходите, я помогу вам раздеться.

— Благодарю, — только и смогла выговорить я.

В ванной комнате уже стоял пар, от которого стало немного теплее. Я не привыкла к тому, чтобы мне помогали, но вылезти из намокшей одежды оказалось задачей непростой. Помощь Мэдди пришлась как нельзя кстати. Девушка не была навязчивой или болтливой, поэтому ее общество не тяготило. Она помогла мне забраться в белую ванну на бронзовых львиных лапах и указала на мыло и всевозможные масла.

— Скажите, Мэдди, — обратилась я к ней, наслаждаясь приятным теплом, которое медленно пробиралось под кожу и согревало еще трясущееся тело, — почему хозяева покинули этот прекрасный дом?

— Графиня Олридж скончалась, когда мне было лет семь, я плохо ее помню. Ее единственный сын задолго до этого уехал из поместья вместе с семьей. Между ними случился какой-то скандал, вынудивший лорда Олриджа распрощаться с матерью. В последний раз он приезжал сюда на ее похороны.

— Но теперь ведь ее нет, почему бы не жить в поместье? Такое живописное место и доход приносит хороший, — недоумевала я.

— Наследниками стали внуки графини, но они не желают приезжать, поручив все заботы управляющему. Надо сказать, он прекрасно справляется.

— А миссис Додсон?

— Она экономка, преданная семье до мозга костей, — почему-то шепотом ответила горничная. — Они с мистером Хакстоном, нашим дворецким, следят за порядком в доме. Держат его в чистоте и полной готовности круглый год. Все еще надеются, что Олриджи вернутся.

— Если они так ревностно относятся к своей службе, то почему пускают чужих людей? Да еще и в спальни?

— Чужих? Не волнуйтесь, мисс, — сказала девушка, почему-то отворачиваясь от меня и делая вид, что поправляет и без того идеально сложенные полотенца. — Мистер Аддерли давно снимает здесь коттедж, и разрешение наследников у него есть. Порой он ночует в большом доме и помогает управляющему с делами. Мы все его очень любим и полностью доверяем.

Пока Мэдди говорила, я всматривалась в ее напряженную спину и гадала, отчего ее голос звучал так неуверенно. Я не то чтобы засомневалась в правдивости слов девушки, но что-то необъяснимо смущало.

Горячая ванна пошла на пользу, я согрелась и даже немного разомлела, понимая, что не желаю выходить из теплой комнаты. Немного удивлял тот факт, что ни миссис Додсон, ни горничная ни разу не спросили, кто я такая и почему мистер Аддерли привел меня с собой. Хотя, возможно, в этом доме было не принято задавать лишних вопросов. Все же заставив себя вынырнуть из теплой неги, я обтерлась мягчайшим полотенцем и вошла в спальню.

На кровати лежало чудесное платье нежно-лилового цвета, расшитое бисером и того же цвета крупными бусинами. Наряд был роскошным, таким, глядя на который, тут же хочется его примерить и хоть разок посмотреть на себя в изысканном платье. Я неуверенно взглянула на Мэдди, которая улыбалась во весь рот.

— Это самое скромное платье из тех, что могли бы вам подойти, — сказала девушка.

— Чье оно? — спросила я, снова переводя взгляд на лиловое чудо.

— Леди Катарины Олридж, супруги лорда, — пояснила девушка, помогая мне одеться. — Нужно поторопиться, скоро подадут ужин.

Девушка принесла мне и нижнее белье. Нежнейшую белоснежную сорочку, панталоны и мой немного просушенный корсет. Она помогла мне вытереть волосы и уложила их в несложную прическу, а потом сбрызнула лицо цветочной эссенцией, от чего приятно защекотало в носу. Платье село прекрасно, только оказалось великовато в груди. По всей видимости, его истинная хозяйка обладала бюстом чуть большего размера. Мэдди обошла меня со всех сторон, осмотрела, а потом кивнула самой себе и попросила подождать.

В комнате уже горел небольшой камин, щеки раскраснелись, и показалось, что воздух улетучивается, слегка кружа мне голову. Мэдди вернулась довольно быстро, она робко улыбнулась и продемонстрировала новомодные подкладки, сделанные из нескольких слоев кружева.

— Я хотела, чтобы Бэтси привезла мне другие, на китовом усе, но она посмеялась надо мной, — заявила девушка. — И правильно, я и эти ни разу не использовала. Они совсем новые, мисс.

Сделав пару нехитрых движений, девушка спасла положение, которое в общем-то не было критичным. Я неуверенно взглянула на свое отражение в высоком узком зеркале. Лицо пылало, глаза блестели, элегантная прическа делала меня заметно моложе. На некоторое время я залюбовалась платьем. Вдруг в голову пришли навязчивые мысли о прошлом. Кто же я? Или, точнее, кем я когда-то была? А может, у меня была семья или такой вот дом? Маги, изучавшие меня, сказали, что детей я никогда не рожала, да и в связи с мужчиной не состояла. Интересно, я когда-нибудь влюблялась? Существовал ли в моей жизни мужчина, который восхищался мной, кому я была дорога? За долгие годы одиночества я не раз задавалась подобными вопросами. Временами, очень редко, на меня нападала хандра, и я ощущала несоответствие внешности и возраста, однако быстро отметала неприятные мысли, признавая, что в душе я осталась все той же, что и двадцать пять лет назад.

Мэдди уже приоткрыла дверь и с неизменной улыбкой ждала, когда я оторвусь от своего отражения. Смущенно усмехнувшись, я вышла из комнаты. Проходя по длинному коридору, заметила, что одна из дверей приоткрыта и на стене комнаты пляшет тень от огня в камине.

— В доме еще кто-то ночует? — застыв на месте, спросила я.

Мэдди вздрогнула, а потом проследила за моим взглядом и, кажется, побледнела. Послышались негромкие голоса — слабый девичий и чуть более уверенный мужской.

— Нет, мисс, это, должно быть, Бэтси, — сказала она и тут же прикрыла дверь.

Странное поведение горничной еще пару минут занимало мои мысли, но потом я поняла, что, в сущности, это не мое дело. Чем занимаются слуги этого дома — забота хозяев. Мы снова прошли через розовую гостиную, потом через библиотеку и оказались в столовой. В дверях я растерянно замерла.

Мистер Аддерли стоял у окна с бокалом. Инспектор идеально вписывался в эту комнату. Серый костюм сидел на нем как влитой, пиджак выгодно подчеркивал ширину плеч, делая уже талию. Волосы аккуратно расчесаны и уложены на правую сторону. Мужественный профиль заставил сердце дрогнуть. Сейчас, при свете, инспектор Аддерли выглядел гораздо привлекательнее, чем в проулке или магазине мистера Оддеркота. Я снова ощутила силу, исходившую от него и внушающую уверенность и надежность.

Посреди комнаты был накрыт чудесный стол, сервированный всего на две персоны. Сверкающие приборы, причудливо сложенные салфетки, свежие цветы, срезанные, видимо, еще этим утром в личной оранжерее. Я несмело сделала шаг вперед и заметила высокого статного мужчину с сединой в пышной шевелюре и до крайности серьезным лицом. Чопорный — вот как я бы его назвала. Позади одного из стульев стоял молоденький лакей. Мне кажется, я никогда прежде не испытывала подобной неловкости, робея перед слугами. Они пугали меня и заставляли стесняться саму себя. Но тут мистер Аддерли повернулся ко мне, и отчего-то на душе стало заметно легче.

В окне за спиной инспектора сверкнула молния, отблеск которой каким-то немыслимым образом вспыхнул в серых глазах. Внутри появилась томительная дрожь, ставшая откровением для меня, и унять ее оказалось нелегко. Я смотрела в лицо Аддерли и видела лишь его восхищенный взгляд. Восторг заставил сердце взволнованно трепыхаться в груди, дыхание мое стало глубоким и прерывистым. Еще никто и никогда не смотрел на меня так. Казалось, что я ощущаю этот взгляд ласковым дуновением по коже, едва уловимым касанием, обволакивающим, пьянящим ароматом. Голова закружилась от нахлынувших неожиданно для меня самой чувств. Этот мужчина вызывал во мне совершенно новые эмоции, которые невероятно будоражили и немного пугали. К щекам прилила кровь, а с губ сорвался дрожащий выдох.