Три минуты вечности - Ксения З Страница 11

в окно. Так и есть. Снег, уже ставший в последнее время грязно серым, исчез. Вокруг палисадники покрылись молодой ярко-зеленой травкой, зацвели яблони и вишни. А воздух за одно утро наполнился запахом трав и жасмина. Все за одну ночь обрело прекрасные выразительные краски, как на картинах великих художников. Я слегка улыбнулась, может впервые за последнее время, но затем задернула занавеску и пошла в ванную. Может быть, теперь мне будет, чем себя занять и отвлечься от всего происходящего.

С тех пор я начала часто кататься по городу на небольшой двуколке, одолженной у знакомого возницы. С лошадью Сеней мы постепенно подружились. Ему, кажется, тоже нравились наши спокойные и неторопливые поездки по тихому весеннему городу. Жюстин, сославшись на то, что до смерти боится лошадей, отказалась меня сопровождать, и нас с Сеней часто можно было встретить скользящими по улочкам, и каждого занятого своими невеселыми мыслями. Постепенно мы начали все дальше и дальше уезжать за город, стремясь скрыться от посторонних глаз. Сегодня я очнулась от своих дум только тогда, когда над моей головой плотным занавесом сомкнулись узловатые ветви гигантских деревьев, составляющих огромный лес, который простирался сразу за нашим городом. Вековые исполины словно тянули свои громадные ветви, стараясь ухватить меня за шляпу, их корни, как щупальца морских чудовищ высовывались из –под земли. Солнце то ли совсем уже закатилось за горизонт, то ли просто не проникало сюда из – за толщи бурой пыльной листвы. По крайней мере, я с трудом видела что-то вокруг. Я никогда не заезжала так далеко. Дорога, по– началу широкая, теперь превратилась в узкую едва заметную тропинку, которая все дальше петляла среди почти непроходимой чащи. Если бы мы проехали еще пару десятков метров, то заблудились бы окончательно в этой непроглядной темноте.

– Боже, мой, Сеня, вот это мы с тобой забрели, еще чего доброго заблудимся, пора возвращаться – промолвила я.

Страх, тонкой струйкой, начал быстро забираться в душу. Я с большим трудом развернула на узкой тропинке двуколку и поехала обратно.

Я даже не поняла толком, что случилось, но вдруг Сеня неожиданно громко заржал, его передние копыта взмыли вверх, чуть не опрокинув меня вместе с двуколкой, а затем с бешенной скоростью понесся по дороге. Я в панике пыталась натянуть вожжи, что-то кричала, но все бесполезно. Лошадь неслась с невероятной скоростью. Моя шляпа моментально слетела с головы и шпильки каскадом начали выпадать мне на плечи. «Да, что же это, – только и успела подумать я, как ужас сковал меня напрочь. С обеих сторон, наравне с нами мчались два огромных волка нереальных размеров. Их прищуренные налитые кровью глаза, смотрели прямо на меня. Они постоянно наклоняли головы, пытаясь схватить Сеню за ноги, но он отчаянно отмахивался. Я прекрасно понимала, что мы ни за что не сможем оторваться от них, тем более, вместо того, чтобы бежать к городу, испуганная лошадь подгоняемая волками, неслась точно параллельно ему. Неожиданно волк предпринял еще одну попытку настигнуть нас, отчего Сеня резко свернул вправо, меня вместе с двуколкой начало опрокидывать на бок, чтобы не перевернуться я, пытаясь сохранить остатки самообладания, прижалась всем телом к противоположному борту. Моя карета выровнялась, а я продолжала беспомощно висеть на боку. Острые прутья корсета больно впились мне в грудь и в живот. Стало моментально нечем дышать, перед глазами поплыли разноцветные круги. Словно тряпичная кукла, я беспомощно висела поперек борта двуколки и даже не могла закричать, так как на это мне просто не хватило бы воздуха. Я уже готова была второй раз окончательно проститься с жизнью, как неожиданно стальная сильная рука приподняла меня как пушинку над землей. На секунду я почувствовала невесомость, а потом вдруг я сидела на лошади, и кто-то очень сильный крепко прижимал меня к груди. Я почувствовала железные мышцы, скрытые бархатным черным плащом. К нему я прижалась лицом и зажмурилась. От плаща пахло огнем. Я не знала до конца, как пахнет огонь, но его плащ пах именно так. А потом я услышала, как заскулили волки. Мне было совершенно нечем дышать, корсет буквально разрывал мою грудную клетку. И прежде чем потерять сознание я запрокинула голову и снова увидела любимые голубые, как летнее небо глаза. В них читалось спокойствие. Ледяное спокойствие и неподвижность:

– Себа…стиан – только и вымолвила я.

Мне показалось, что я услышала:

– Все будет хорошо, все будет хорошо.

Его лошадь остановилась, он легко спрыгнул с нее, я поняла это, потому что на секунду потеряла опору, а потом он легко подхватил меня, положил на свой плащ. Я почувствовала треск разрываемой ткани. Грудь заполнил прохладный ночной воздух, легкие загорелись, круги перед глазами обозначились еще ярче, и я потеряла сознание.

Очень медленно я приходила в себя. Как только начала что-либо понимать, острая боль заполнила все мое тело. Она разламывала его с чудовищной силой. Я попробовала пошевелить рукой, получилось. Немного приподняла голову и только тогда приоткрыла глаза. Я ожидала увидеть страшную картину, мою разбитую двуколку, мертвую лошадь и двух огромных волков, смотрящих на меня голодными глазами. Но вместо этого я вдруг с головой окунулась в синеву его глаз. Он сидел рядом со мной на земле и смотрел мне в лицо. В его глазах уже не было страха, была только злость. Я попыталась приподняться на локте, но обессилено рухнула обратно. Он, молча, приподнял мою голову, снова запахнул полы плаща, в который я была завернута и прислонил к моим губам горлышко бутылки:

– Выпей немного, – повелительным тоном произнес он на каком-то языке. Кажется, на испанском..

Я послушно сделала пару глотков приятной на вкус жидкости, напоминающей неразбавленное мартини, почувствовала, как она обожгла мне все изнутри, но боль стала заметно стихать. Моя голова по-прежнему покоилась на его руке, и мне так не хотелось сейчас шевелиться. Он молчал, я тоже не знала, что сказать, но сейчас мне было так несказанно хорошо просто находиться с ним рядом. Вдруг он положил мою голову на плащ, изящным движением поднялся на ноги и сказал:

– Нам уже пора, ты поедешь на моей лошади вместе со мной, а твоего коня привяжем сзади.

Его тон мне почему – то очень не понравился, я искренне не понимала, почему он злится. Во мне поднялась волна противоречия:

– Ничего страшного, – с вызовом сказала я, – доеду как-нибудь, не такая я уж и беспомощная.

После моих слов он резко повернулся. Его глаза потемнели от злости:

– Да, что ты говоришь, – с сарказмом в