Серебряный туман (ЛП) - Вильденштейн Оливия Страница 11

И это так и было. На сегодня.

— Может быть, меня не устраивает, — сказал он.

— Ты бы предпочёл быть моим другом?

Его смертоносный взгляд заставил меня замолчать.

— Мне нужно подумать.

Моё сердце замерло.

— По поводу чего?

Я так и не получила ответа. Он открыл окно, взлетел и вылетел, как одна из моих стрел. Однако вместо того, чтобы изогнуться дугой вниз, он взмыл в широкое голубое небо.

ГЛАВА 10. СТЕКЛЯННЫЙ ЦВЕТОК

Я бежала быстро, преодолевая мили пути. Мои лёгкие горели, а бёдра сводило судорогой, но я продолжала подталкивать себя, пока мой разум не перестал гудеть от отсутствия Эйса. После нашей ванны он не подавал никаких признаков жизни. Я написала ему сообщение. Позвонила ему. Заставила моё сердце биться быстрее. А он всё ещё не вернулся.

Хотя, Круз пришёл. Дважды он заходил проведать меня. Дважды я спрашивала его, где Эйс, и он отвечал, что Эйс послал его, потому что был занят.

— Подготовка к свадьбе, — объяснил он.

— Подготовка к свадьбе? — спросила я, стараясь не выглядеть ревнивой подружкой.

— Ты забыла, что он женится на Анджелине?

— Я не забыла, но я не думала, что принц должен участвовать в приготовлениях.

— В Неверре много праздников, предшествующих свадьбам. Жениха и невесту нужно видеть вместе, — он прищурил один глаз. — Прошлой ночью был дуобоси.

— Что?

— Церемония соединения.

Холодок пробежал у меня по спине.

— Жених должен проникнуть в свою невесту перед небольшой аудиторией. Ты не можешь себе представить, сколько денег люди тратят на то, чтобы посмотреть. Особенно королевский дуобоси, — Круз изучал моё лицо. — Обычно это делается для того, чтобы оценить качество мужского семени, но поскольку Анджелина уже беременна… — он склонил голову набок. — Я, наверное, должен позволить Эйсу объяснить всё это. Я чувствую, что это причиняет тебе боль, и я бы предпочёл не делать этого.

Моё горло сжалось так сильно, что я едва могла сглотнуть. Я никогда ни к чему и ни к кому не ревновала. Почему меня это сейчас волнует? Было ли это потому, что я не знала Анджелину и втайне верила, что Эйс преуменьшает значение, которое она имела в его жизни, или потому, что меня беспокоила другая женщина?

— Мне нужно вернуться в Неверу.

Его светящиеся зелёные глаза задержались на моих. Когда он повернулся, чтобы уйти, он остановился.

— Ты в порядке, Кэт?

Я сказала «да», но со мной было не всё в порядке.

Я всё ещё не была в порядке. Я была дурочкой, полагая, что между Эйсом и Анджелиной не было ничего физического. Возможно, он и не любил её, но у него были обязательства, и эти обязательства вызывали у меня отвращение.

После того, как Круз ушёл, я вышла на пробежку. Так что моё клеймо вспыхивало долго и сильно. Так что это напомнило Эйсу о его связи со мной. Напомнило ему обо мне.

Он не пришёл.

На следующий день я зашнуровала кроссовки и отправилась на очередную пробежку.

Я бежала быстрее и усерднее, чем в предыдущий день. Мои ноги не отрывались от земли, и мир не расплывался передо мной, но моя скорость, казалось, увеличилась.

Неужели я медленно превращаюсь в охотницу?

Вода хлестала меня по лицу. Дождь? Несколько минут назад небо было безоблачным. Как серебряные колючки, капли дождя впивались в открытые участки кожи на моём теле — голени, предплечья, лоб, щёки.

Я свернула мимо сосен и цветущих кустов, обогнула пруд в форме цветной капусты и маленький домик, который, как я мечтала, принадлежал бы моей семье. Я не останавливалась, пока не добралась до места для пикника, где в последний раз встретилась с Борго.

Вонзив пальцы в шов на боку, я подошла к тому месту, где он превратился в пепел. Цветок раскачивался в порывистую погоду. Он напоминал подсолнух с толстым стеблем и грязно-коричневой серединкой, но его лепестки были фиолетовыми и полупрозрачными, такими же нежными, как ваза из муранского стекла, которую мои родители купили во время своего медового месяца.

Я дотронулась до цветка. Лепестки дрожали, как будто у них был пульс. Я сорвала один и положила на ладонь. Он свернулся сам по себе, как гусеница, а затем раскололся, как стекло, и превратился в пыль. Вместо того чтобы оставить осадок на моей мокрой руке, пыль растворилась в воздухе.

Заметил бы человек — нормальный человек — трансформацию лепестка, как это сделала я? Увидят ли они, что новый лепесток уже вырастает, заменяя исчезнувший?

Я отступила от цветка, чья головка, казалось, поворачивалась ко мне, как настоящий подсолнух, как будто он был где-то там.

— Что мне делать? — спросила я цветок, всё время думая, что мне, наверное, не следует разговаривать с цветами.

Я сжала переносицу и закрыла глаза. Удивительно, что мне потребовалось так много времени, чтобы полностью потерять его. Вероятно, именно поэтому я вдруг забеспокоилась о вещах, которые меня никогда раньше не волновали. Мой мир наконец-то сошёл со своей оси.

* * *

Мои волосы и спортивная одежда промокли насквозь к тому времени, как я добралась до дома. Мои внутренности тоже были холодными и слякотными.

Я отчаянно хотела позвонить Касс. Обсудить всё это с ней. Я протащилась мимо катафалка, взбежала по ступенькам крыльца и открыла нашу незапертую дверь. Колокольчики лихорадочно звенели у меня над головой. Я закрыла дверь, скинула кроссовки, которые весили полторы тонны из-за запёкшейся грязи, а затем сняла промокшие носки.

— Папа, я дома!

Ответа не последовало.

Когда я направилась на кухню за стаканом воды, мои босые ноги оставили влажные отпечатки на деревянном полу.

— Па… — последняя буква вылетела у меня из горла.

Мои носки выскользнули из пальцев и с мокрым шлепком приземлились у моих ног.

Мне казалось, что моё сердце бешено колотилось, пока я бежала, но это было ничто по сравнению с тем, как оно билось о стенки моей груди в тот момент.

ГЛАВА 11. НОЖ

Моему отцу заткнули рот кляпом и приковали наручниками к стулу, его светлые глаза были полны страха. Мне показалось, что я услышала своё имя на его губах, но его слова были искажены шарфом, который Стелла скрутила в верёвку и обвязала вокруг его лица.

Резкая улыбка исказила выражение лица Стеллы. Несмотря на то, что она выросла с мамой и Айлен, она больше не заботилась о моей семье. Она больше не заботилась о своей собственной семье. Единственным человеком, о котором она заботилась, была она сама. Может быть, она заботилась о Грегоре.

Я сжала пальцы в кулаки. Мои ногти впились в ладонь.

— Я ждала, чтобы посмотреть, прикончит ли тебя моя пыль, как и предполагалось, но вот ты стоишь, — её медные волосы ржавыми волнами ниспадали на кроваво-красный блейзер. — К сожалению, моё терпение не оправдалось.

Голова отца дёрнулась в сторону Стеллы, затем повернулась ко мне. Если он выглядел встревоженным и смущённым, когда я пришла, то сейчас он был просто в ярости. Он скорчился на стуле, и ножки заскребли по кафелю. Стелла положила обе ладони ему на плечи и пригвоздила его к месту.

— Убери от него свои руки! — я завизжала.

Она искоса посмотрела на меня.

— Отдай это обратно, и я отпущу его.

— Сначала освободи его.

Она фыркнула.

— Теперь, Кэт, не будь неразумной. Я первая попросила.

— Ты социопатка. Тебе наплевать на людей.

— Мне не плевать на людей. Только не на тех, кто имеет значение. И ты не одна из них.

Папины глаза блестели, как и его мокрый от пота лоб. Я могла бы вынести многое, но слёзы моего отца? Это был мой переломный момент.

— Тебе не следовало впутывать моего отца, — моя рука горела, но Эйс не показывался. Я стиснула зубы. Мой голос прошипел: — Убирайся… к чёрту… из моего дома.

— Или что? — она взглянула на мою светящуюся руку. — Эйс Вуд не придёт, Катори. Тебе не кажется, что я всё обдумала, прежде чем вернуться в Роуэн?