Неистовые сердца (СИ) - Вильденштейн Оливия Страница 11

Каджика хмуро посмотрел на меня, его ботинки тяжело стучали по деревянной лестнице.

«Это заставляет меня делать то, чего я никогда бы не сделала иначе».

* * *

Подъём обратно был крутым и трудным. У меня кольнуло в боку на полпути наверх, и я задыхалась сильнее, чем лупа.

— Ты хочешь, чтобы я нёс тебя остаток пути, Лили?

Я бросила на него полный ужаса взгляд, который заставил его запнуться. «Извини. Просто никто никогда раньше не носил меня на руках. Ну, за исключением дяди Доусона, но это было внутри руны».

— Я не хочу, чтобы ты зря тратила свой огонь.

В его словах был смысл. Физические нагрузки действительно расходовали мой резерв. Хотя я не была уверена, насколько сильно это повлияло. Возможно, это было не так уж много.

Я прикидывала, сколько этажей осталось, когда Каджика подхватил меня на руки. Я вскрикнула, затем обвила руками его шею, когда он взлетел по лестнице, двигаясь так быстро, что мир вокруг нас расплылся. Секундой позже он опустил меня на землю, и я оторвала руки от его напряжённой шеи.

«Извини за мою мертвую хватку».

Его дыхание участилось от быстрого подъёма, что воспламенило W на его руке. Ладонь засияла в ответ, я перегнулась через перила, чтобы полюбоваться бурлящей рекой и усыпанным драгоценностями лесом внизу. Каджика повернулся в другую сторону, скрестив руки на груди.

«Итак, что дальше, мистер гид?»

— Мы можем остановиться, чтобы что-нибудь съесть. Если, конечно, ты всё ещё голодна.

Я не была, потому что с жадностью проглотила сэндвич. Причем, не поделившись, как я поняла…

— Я плотно позавтракал перед выходом из дома, — заверил он меня, когда мы возвращались к машине.

Следующий отрезок пути был тихим. Я подперла голову пальцами и смотрела в окно, пока мы не въехали в городок под названием Манистик. Каджика припарковался на дороге напротив маленького причудливого кафе. Я снова надела бейсболку и солнечные очки.

Пока мы ели золотистую выпечку с начинкой из сыра и овощи-гриль, Каджика пристально смотрел в окно, мимо золотистого логотипа пекарни. Прохожих было немного, и те немногие, кто проходил мимо, не привлекли внимания Каджики.

«Ты кого-то ждёшь?»

Он снова перевел взгляд на меня.

— Я когда-то жил здесь.

«В этом городе?»

— Тогда это был ещё не город, — он поставил локти на маленький столик и слегка наклонился ко мне. — Моё племя жило здесь. Я не осознавал этого, пока не увидел вывеску Китчитикипи — Большой источник.

Я вытерла руки бумажной салфеткой. «Нам не обязательно посещать его, если это вернёт…»

— Мне не терпится показать тебе, откуда я родом.

Он натянуто улыбнулся, как бы желая убедить меня, что действительно рад вернуться на родину.

— Я сейчас вернусь.

Он встал, скрипнув стулом по кафелю цвета океана.

Он подошёл к кассе и заплатил за нашу еду, затем спросил о местах, где можно остановиться в этом районе. Дама в фартуке за кассой накручивала на палец прядь оранжевых волос.

— У меня есть комната в доме, — сказала она.

Лопатки Каджики сошлись вместе, как птичьи крылья.

Я улыбнулась, хотя и задавалась вопросом об этике этой женщины. Она видела, как я сидела с Каджикой. Конечно, мы не вели себя как пара, но делать ему предложение было определённо дерзко. Я встала, перекинула сумочку через плечо и подошла к охотнику.

Оказавшись рядом с ним, я обхватила пальцами его предплечье. Её взгляд опустился туда, где я прикоснулась к нему. Каджика тоже посмотрел на мою руку, а затем посмотрел на меня.

Я не отпускала его. «Лучше притворись, что ты со мной, или она всучит тебе ключ от своего дома».

Лёгкий румянец пробежал по его подбородку.

— Моя пара и я…

Я ущипнула его за руку. «Подружка», — прошептала я в его разуме. «Ты не британец, и я не чувак».

Он нахмурился, не понимая моего добавления. Вероятно, он никогда не был в Великобритании… Выезжал ли он когда-нибудь за пределы Штатов?

Сквозь едва приоткрытые зубы он сказал:

— Мы с моей девушкой предпочли бы остановиться в отеле.

— Ой. Конечно. Ну, через пару улиц есть «Айрон Инн»…

— Айрон? Она сделана из железа?

Женщина посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Просто так называется. А что? У тебя аллергия или что-то в этом роде?

— У моей девушки.

Она снова посмотрела на меня. Я ожидала, что она в любую секунду начнёт крутить пальцем у виска, но она этого не сделала. Вместо этого она склонила голову набок.

— Ты кажешься знакомой… Ты актриса? Нет, ты…

— Она — никто.

«Что ж, спасибо».

Я подразумевала это как шутку, но догадалась, что Каджика почувствовал себя неловко из-за того, какой вышла его фраза, потому что он добавил:

— Для тебя она никто. Для меня она кое-кто.

Я покраснела. И это было совершенно нелепо. Я отпустила его руку. «Ладно, Шекспир, поехали».

Женщина издала какой-то хриплый звук в глубине горла, прежде чем сказала:

— Спасибо за ваш визит, мисс Вуд.

— Она не Лили Вуд.

Она подмигнула ему.

— Мои уста запечатаны.

Каджика проворчал что-то на готтва, когда мы выходили из кондитерской.

После того, как мы вернулись в машину, он спросил:

— Кто такой Шекспир?

«Серьёзно? Ты не знаешь Шекспира? Ромео и Джульетта? Макбет? Блейк, должно быть, изучал его в школе. Все человеческие дети изучают его. Я даже изучала его в Неверре. Он был отчасти фейри».

— Я научился разделять воспоминания, которые я получил от Блейка, — его зрачки, казалось, заполнили радужную оболочку. — Ты уже в моей голове. Если бы я дал волю его разуму, думаю, я потерял бы его, как говорится.

Я прикусила губу. Иногда я очень сожалела, что вторглась в его разум. Хотя иногда я не испытывала раскаяния… это было облегчением. Облегчение от того, что кто-то мог меня услышать. Что я существую как нечто большее, чем безмолвная оболочка.

ГЛАВА 9. БОЛЬШАЯ ВЕСНА

Китчитикипи представлял собой обширное хвойное болото.

Самый большой заповедник пресной воды в Мичигане, как сказал мне Каджика, когда мы плыли на деревянной лодке. На лодке были и другие люди. Хотя и не так много.

— Легенда гласит, — рассказывал гид, — что родители Чиппева пришли в бассейн, чтобы найти имена для своих отпрысков. Они читали их по ряби на воде. Другая легенда была…

Мужской голос для меня затих, когда я почувствовала, как дыхание Каджики коснулось раковины моего уха.

— Это не легенда. Именно так я получил своё имя.

Мурашки побежали по моей шее, но, учитывая количество слоёв одежды, которые я носила, чтобы защититься от холода, они не были заметны.

Я надеялась на это.

Он снова наклонился к моему уху, и я вздрогнула.

— Моя мать приехала сюда, когда её чрево созрело для меня, и весна подарила ей имя, которое я должен был носить. Каджика на нашем языке означало «стрела».

Я снова задрожала, на этот раз от холода, и обхватила руками куртку. Стрела. Я подняла на него глаза. Как подходит.

Его взгляд остановился на моих руках.

— Ты замёрзла. Мы должны уйти, — он повернулся к проводнику. — Сэр, пожалуйста, направьте лодку обратно к берегу.

Все на борту уставились на нас.

— Экскурсия заканчивается через пятнадцать минут… — начал гид.

В глазах охотника появился тот блеск, который я так хорошо знала. Он собирался подчинить этого человека своей воле.

— Сейчас. Теперь веди нас обратно к берегу.

«Я в порядке. Мне не настолько холодно. Давай останемся».

Каджика прижал костяшки пальцев к моей щеке.

— Твоё лицо на ощупь как лёд.

Я обернула свою руку вокруг его и убрала её со своего лица, затем сжала его пальцы, прежде чем отпустила. «Клянусь, я в порядке».