Роковой зов - Нора Арон Страница 11

— Понятно. Профессор помолчала, а потом решительно встала. Я уже хотела поблагодарить ее и попрощаться, но слова застряли в горле, невысказанные.

— Нина, я чувствую свою ответственность за вас и ваше здоровье. Если вы уже в состоянии встать, собирайтесь, вы побудете пока у меня. Мы сообщим вашей подруге, где вас найти и вечером она, надеюсь, заберет вас и оставит у себя в гостях. Вам нужен уход и хороший присмотр в ближайшие дни.

Я не нашлась, что ответить.

— Молчание знак согласия. Значит, вызываем мобиль.

Когда мы подъехали к двухэтажному скромному профессорскому коттеджу, я сильно удивилась. Внутри домик оказался маленьким, но уютным, обставленным с большим вкусом, и таким домашним. Не идущим ни в какое сравнение с родовой усадьбой Ревенфордов, будь она неладна.

Профессор предложила мне располагаться в гостиной, а сама ушла на кухню — заварить чай и разложить печенье по тарелочкам, прислуга в доме не жила, как оказалось. Оставшись одна, я не удержалась и подошла к белоснежному камину, над ним висел групповой портрет — молодая супружеская пара и двое подростков, строгая стройная девочка и озорной шкодливый мальчик.

— Родителей не стало пять лет назад. Я не заметила как вернулась профессор Риверс.

— Примите мои соболезнования.

— Благодарю. Это было давно. Но я видела, что грусть затаилась в уголках ее губ. Я задумалась, что тяжелее: знать родителей и потерять или не помнить и вечно томиться вопросом «Почему?».

— Садитесь, Нина, вам нужно отдыхать.

Мы расположились в мягких удобных креслах. Профессор подтянула ноги и накрылась пледом. Второй подала мне. Я грела руки о горячую кружку. Мы молчали. Это было дружеское молчание, оно было мне неожиданно приятно.

— Профессор, разрешите спросить, как вы стали артефактором?

— Я им не становилась, а родилась. Так говорили родители.

— А они?

— Нет, они были археологами. Брат пошел по их стопам. А я вот с самого детства портила все механизмы в доме, пытаясь понять из чего они сделаны и что у них внутри. Пока не добралась до маминой любимой музыкальной шкатулки.

— И что случилось?

— О, страшный скандал с битьем посуды и отсылкой меня на обучение в женскую гимназию на полный пансион.

— А там вы перестали разбирать вещи на части?

— Что вы, только вошла во вкус. А когда матушка поняла, что леди из меня не выйдет, родители вернули меня домой, организовали мне личную лабораторию и вызвали лучшего преподавателя из академии, мастера Шилиаса. Он был очень терпеливым человеком.

Мы говорили и говорили и на душе у меня становилось легче, словно давний груз, мешающий дышать полной грудью, наконец, исчезал.

Впервые за долгие годы сиротского детства и непростого времени юности я задумалась — так ли оправдана моя ненависть к высокородным. Ведь вот сидит передо мной представитель самого высокого дворянского происхождения, племянница короля, но я не вижу ни высокомерия, ни заносчивости, ни развращенности. Наоборот, молодая дворянка трудится на профессорской должности, которую, безусловно, заработала своим умом и талантом, возится со студентами, живет в простом коттедже.

Я поняла, что всегда уважала профессора. Но сегодня я еще и прониклась к ней искренним доверием и благодарностью.

Я кое-что поняла — человека нужно судить только по его поступкам, а не по происхождению. Мелькнула неприятная мысль, что я постоянно пытаюсь доказать высокородным снобам, что я чего-то стою, не смотря на безродное прошлое. Но при этом, как оказалось, отказываю действительно честным и порядочным людям в их праве на достойную жизнь из-за их высокого положения в обществе. А ведь они такие же люди, которые тоже теряют близких и так же горюют по ним.

Незаметно день подошел к концу и в дверь постучали.

— Что-то мы разговорились.

— Разрешите я открою.

На пороге стояла Анна в форме медицинской сестры. Она вопросительно взглянула на меня, я знаками показала, что в порядке.

— Профессор Риверс, моя подруга Анна Брендинг.

— Очень приятно, Анна.

— Взаимно, профессор Риверс. Я столько хорошего слышала о вас от Янины, рада познакомиться.

Я сделала большие глаза. Но профессор лишь рассмеялась, глядя на мою пантомиму.

— Тогда приглашаю вас обеих на праздник Единения в следующую декаду.

— Благодарю, профессор. Анна радостно кивнула, тоже принимая приглашение.

Честно говоря, мне хотелось остаться. По спине побежали мурашки. Странно.

— Желаю вам прекрасно провести время на балу, профессор.

— Спасибо, Нина. Как вы себя чувствуете?

— Прекрасно, благодаря вам. Хорошего вечера.

Алексия Риверс

Алексия с улыбкой проводила девушек. Все-таки в Нине она не ошиблась. Теперь она точно знала, кому предложит должность младшего лаборанта. Янина будет работать в ее команде, если согласится.

Оставался еще час до прихода модистки и горничной, вызванных по случаю бала, сегодня Лекси понадобиться их помощь. Алекс заберет ее ровно в девять. Лекси снова села в кресло, достала томик стихов любимого поэта и позволила себе забыться.

Не прошло и получаса, как световой кристалл моргнул несколько раз и погас.

Алексия сняла очки, отложила книгу и выглянула в окно. Ранние вечерние сумерки тихо накрывали город, на небосводе загорались звезды, но их сияние сегодня меркло на фоне богато украшенной столицы.

Римсток был расцвечен яркими огнями — каждый квартал нарядился в свой цвет: белый, золотистый, зеленый, голубой, красный, синий, оранжевый. Город активно готовился к вечерним празднованиям. Лекси зажгла портативный светоч-призму, тот хоть и слабо, но смог осветить кабинет.

Поставив призму на стол, она подошла к погасшему кристаллу и, ловко выдернув его из подставки, аккуратно перенесла на письменный стол, достала сосуд для подзарядки и опустила в него потускневший кристалл. Подождала пару минут — кристалл не