Наследник Сентерии - Дилара Кескин Страница 11

и встала перед большим зеркалом у шкафа. Я не узнала женщину перед собой. Мокрые волосы, уставшие глаза… Несколько недель назад она сияла, ведь любовь делала ее лицо красивым. Теперь же она была одинокой и покинутой. Я машинально коснулась рукой живота и вздрогнула, когда ко мне пришло осознание: внутри меня – частичка любимого человека, которого я, скорее всего, больше никогда не увижу. Внутри меня рос ребенок Винсента.

Внезапный стук в дверь вывел меня из состояния легкого транса. Амелия вошла с подносом, на котором стояли серебряный графин, маленькая бутылочка и стеклянный стакан. Очевидно, девушка тоже пребывала в дурном расположении духа.

Девушка поставила поднос на прикроватную тумбу и приблизилась ко мне.

– Госпожа, – начала девушка, аккуратно подбирая слова, – я не хочу преступать границы дозволенного, но вы уверены, что хотите избавиться от ребенка? Не хочу настаивать, но правильно ли принимать такое важное решение сейчас, когда раны еще свежи? Вы не пожалеете позже?

У меня сорвался нервный смешок.

– Что мне делать, Амелия? – спросила я.

– Вам следует подождать, – предложила девушка. Она явно радовалась возможности высказать мнение. – Кроме того, принц Винсент не знает о беременности. Не следует ли сначала сообщить об этом ему?

– И что, по-твоему, произойдет, когда он узнает? – Я не сдержалась и истерически рассмеялась. – Попросит меня вернуться в Сентерию? Пообещает счастливую жизнь нам с малышом? – Я покачала головой. – Я видела его, Амелия, и ненависть в его глазах. Как мне довериться человеку, которому я противна?

Лицо девушки вытянулось, и она глубоко вздохнула. По взгляду Амелии я поняла, что та согласна со мной.

– Принцесса Лена велела вам выпить все содержимое кувшина. Через некоторое время у вас начнется болезненное кровотечение. В маленькой бутылочке обезболивающее. Примите его. Если вы не хотите проходить через это одна, мы можем подождать целительницу, которая прибудет через несколько дней.

– Я обо всем позабочусь, – слабо ответила я и захотела рассмеяться после этих слов. Сколько раз в жизни я прерывала беременность, и при этом уверенно утверждала, что справлюсь сама?

Амелия глубоко поклонилась, отступила назад и вышла из комнаты, закрыв дверь за собой.

Я осталась одна. Я легла спиной к изголовью кровати и постаралась ровно дышать, чтобы успокоить сердцебиение. Я испытывала страх, глядя на стоящий рядом поднос. Дрожащими руками я налила в стакан кроваво-красный напиток и поднесла к губам. У меня вырвался всхлип, прежде чем я успела сделать глоток. Я зажмурилась, чтобы не потерять остатки решимости, и старалась не издавать ни звука. Я мысленно убеждала себя, что это – необходимость, но чувствовала себя жестокой убийцей. Я сдалась и вернула стакан на поднос. Да, я собиралась избавиться от ребенка, но поняла, что мне нужно время. События развивались слишком стремительно, и я просто не успевала осмысливать происходящее. Несколько дней назад я рассталась с мужем, несколько часов назад узнала о беременности, а сейчас пыталась избавиться от ребенка. Проклятье, это слишком тяжело вынести!

Я закрыла глаза и вздохнула. Я должна сохранять спокойствие и рассуждать здраво. Я глубоко дышала, чтобы успокоиться, и почувствовала, как приятная нега разливалась по телу. Я поддалась этой блаженной истоме.

Передо мной простирались бесконечные холмы. Зеленая трава изумрудным ковром покрывала землю. Луна и звезды ярко сияли в небе, освещая темноту ночи. Живописный пейзаж принес долгожданный покой моей душе.

Я услышала слабый крик и обернулась. Мое душевное равновесие опять пошатнулось.

Я пыталась определить, откуда доносились звуки. Рой светлячков под моими ногами плавно переместился к дереву неподалеку, указывая мне путь. Я проследовала за ними. От увиденного в жилах застыла кровь.

Прямо под елью стояла белая колыбель, укрытая светлым балдахином. Вокруг летали светлячки. Я наклонилась и с любопытством откинула ткань.

То, что я увидела, было прекрасно. Сладко спящий в кроватке малыш проснулся, когда я откинула балдахин, и сердито заерзал. Я не могла сдержать улыбку. Я наклонилась и обняла малыша. Я уткнулась носом в его шею, вдохнув аромат гораздо более притягательный, чем любые духи.

Я прижала ребенка к груди и стала его укачивать. Голубые глаза и маленький нос он унаследовал от меня, но черные волосы, острые черты лица и хмурые брови достались ребенку от Винсента.

– Ты – мой малыш, – очарованно пролепетала я. – Мой сынок.

Это создание было чудом, посланным богами. Казалось, что все события в жизни вели меня лишь к встрече с ним. Казалось, малыш понимал меня. Его черты лица смягчились, и он улыбнулся своим беззубым ртом. Переменчивость настроения он тоже унаследовал от отца.

Все вокруг лишилось смысла после улыбки младенца, померкло даже расставание с Винсентом. Отныне я хотела лишь быть рядом с сыном, который одним своим присутствием придавал мне сил.

Я наклонилась и поцеловала ребенка в лоб. Разве могла я убить нечто столь прекрасное?

Я проснулась еще до восхода с мокрыми от слез щеками. Не переставая плакать, я уставилась в потолок. Я поднесла руку к животу, чтобы почувствовать ребенка.

– Мне очень жаль, – тихо сказала я, будто малыш мог меня слышать. Я рассердилась на себя, на Винсента, на свою беспомощность и в ярости швырнула поднос через всю комнату.

Через несколько минут в комнату вбежала Лена, путаясь в подоле ночной рубашки. Сидя под окном, прижав колени к груди, я обливалась слезами. Я почувствовала прикосновение рук, подняла глаза и посмотрела на обеспокоенную Лену.

С красными от слез глазами я внезапно улыбнулась. Моя перемена настроения явно напугала сестру, потому что она в изумлении отступила. В ее глазах читался страх.

– Я видела его во сне.

– Кого? – спросила Лена, судорожно моргнув. – Винсента?

Скрипнула дверь, и в комнате появилась Амелия. Девушка тревожно уставилась на нас. Я покачала головой и широко улыбнулась.

– Нет. – Я скрестила ноги, положила ладонь на живот и склонила голову. – Его.

– Китана…

– Лена, он был прекрасен, – прервала я. Слезы катились по моим щекам. – Поверь мне, он был прекрасен, словно подарок богов.

Я покачала головой и вытерла слезы.

– Можете считать меня безумной, но я хочу этого ребенка.

Сестра молчала.

– У меня никого нет в этой жизни. Ты единственная, кто был рядом со мной в этой ситуации, но мы столько лет ненавидели друг друга. Я не уверена, что могу тебе доверять. Между мной и Арло всегда была невидимая стена. Перед Армином мне так стыдно, что я не могу смотреть ему в глаза. Мать предала меня, отправив на растерзание врагам. Отец ненавидит так сильно, что, пожалуй, убил бы меня, если бы мог.

Я глубоко вздохнула и продолжила:

– Среди всего этого хаоса я думала, что нашла любящего мужчину, но потеряла его. Все, что у меня осталось – эта маленькая горошинка.

Я стиснула зубы, безуспешно пытаясь подавить рыдания.

– Я не хочу его терять, хочу сохранить.

Мне показалось, что глаза Лены тоже наполнились слезами.

– Мне больно,