Немного магии (СИ) - Ахметова Елена Страница 12

— Мы уже внизу, профессор, — хмуро отозвалась я.

Тэрон виновато вжал голову в плечи. Фасулаки покосился на него сверху вниз, неопределенно хмыкнул и гибко спрыгнул с кафедры, а профессор Кавьяр перевел взгляд на меня и побагровел окончательно.

— Ступайте, переоденьтесь, — раздражённо велел он, — и будьте добры явиться в деканат.

— Я тоже? — робко уточнил Тэрон.

В мокрой одежде, плотно облепившей высокое тело, он смотрелся куда гармоничнее, чем в свободной рубахе. Вдруг оказалось, что, несмотря на худобу, полукровка хорошо сложен и даже не так чтобы особенно тощ — скорее просто узок в кости, как большинство эльфов.

Увы, сам он это оценить не мог и потому постоянно ежился от холода и внимательных взглядов. Профессор Кавьяр тоже не добавил ему спокойствия, раздражённо отмахнувшись:

— Переоденьтесь, пока не простыли. В деканате я жду только миз Доро. Фасулаки, вы тоже свободны. Кто ещё промок?..

От срыва Тэрона пострадал десяток человек — все те, кто не успел удрать от волны. Из-за моей позорной паники досталось только профессору: он оказался слишком близко, когда я потеряла контроль и вода вокруг начала закипать.

Занятие было сорвано. Но демонстрация, кажется, удалась на славу.

Общежитие я покинула только полчаса спустя. В «Серебряном колокольчике» внешнему виду воспитанниц уделялось огромное внимание, и там мне бы и в страшном сне не приснилось выйти из комнаты безо всех нижних юбок. Но воспоминания о безжалостной волне и холодной тяжести, обернувшейся вокруг ног, перевесили старые привычки — хоть и не сразу. Я долго колебалась перед ворохом белых кружев, но в конце концов всё-таки вернула их в шкаф, печально размышляя о совете миз Вергиди насчёт одежды. Кажется, мне и в самом деле были нужны мужские брюки. И уроки плавания, кто бы мог подумать…

Бесстыдство какое! Я даже немного гордилась собой.

Ровно до тех пор, пока не обнаружила, что на ступеньках общежития сидел Фасулаки — и едва ли ради того, чтобы подышать свежим воздухом и полюбоваться птичками.

— Миз Доро, — вскинулся он, стоило мне шагнуть на крыльцо, и одним слитным движением поднялся на ноги. — Позволите проводить вас? Я бы хотел поговорить.

Он все ещё был бос, словно и не заходил в общежитие, опасаясь упустить меня, и отсутствие нижних юбок вдруг стало ощущаться самой большой ошибкой за день.

— О чем? — спросила я, плотно сжав колени.

Фасулаки отставил локоть, предлагая опереться, и небрежно кивнул в сторону учебных корпусов.

— Прежде всего, я приношу свои извинения за сегодняшнее, — негромко сказал он. — Боюсь, это я уговорил профессора Кавьяра провести демонстрацию, поскольку опасался, что это может быть моим единственным шансом посмотреть, как ваша магия взаимодействует с моим амулетом для бакалаврского диплома.

— Посмотрели? — ледяным тоном поинтересовалась я, но всё-таки положила ладонь на его предплечье.

Мне было слишком любопытно, что случилось с моей магией, чтобы так просто оборвать всякое общение с Фасулаки.

— Было немного не до того, — признался он и одарил меня ослепительно бесстыжей улыбкой. — Не откажетесь повторить? В свободное время, разумеется.

Я посмотрела на него снизу вверх, проблесков совести не обнаружила и напрягла остатки вежливости:

— Не уверена, что оно у меня будет, господин Фасулаки. Боюсь, мое поведение не пришлось профессору Кавьяру по вкусу.

Фасулаки коротко хохотнул. Темп ходьбы он выбрал нарочито неспешный, а потому мог вести беседы в свое удовольствие, не опасаясь, что не успеет договориться со мной по дороге до деканата.

— Сегодняшний день в принципе не пришёлся ему по вкусу. Думаю, Кавьяр уже и не рад, что сумел убедить профессора Бианта отдать ему лекционные часы конмага!

— Конмаг раньше вел профессор Биант? — насторожилась я и тоже сбавила шаг, подстраиваясь под Фасулаки.

— Кавьяр стал профессором только в этом году, — пожал плечами студент. — Он блестящий теоретик, но как маг слабоват, и целителя из него не вышло. Неудивительно, что ректорат не соглашался принять его на постоянную работу, пока профессор Биант не отказался читать лекции!

— Совершенно не могу предоставить его в качестве лектора, — излишне честно брякнула я и тут же прикусила язык.

Положим, я с трудом припоминала, как профессор Биант выглядит трезвым. Но это ещё не означало, что он горький пьяница, — может, это просто мне так везло встречать его исключительно поддатым? Да даже если и пьяница, злословить о королевском рекрутере в присутствии малознакомых студентов явно было не самой здравой идеей!

— Профессор Биант же такой… — я попыталась подобрать эпитет, чтобы спасти ситуацию, но ничего подходящего не вспомнила и сдалась: — Лёгкий на подъем и свободолюбивый. Должно быть, ему было ужасно некомфортно следовать строгому расписанию и ежедневной рутине. Профессор решил ограничиться рекрутской деятельностью после происшествия с Иантой Патрину? — аккуратно ввернула я.

Фасулаки отвернулся, пряча острую хитринку во взгляде.

— А вы кажетесь весьма благоразумной девушкой, которая знает цену знаниям, — заметил он с намеком.

О да. И не далее получаса назад точно узнала, сколько будет стоить университету один неопытный профессор, который рискнул связаться с фанатичным студентом-исследователем, — ровно столько же, сколько замена полов в аудитории и восстановление напрочь смытого газона под окнами.

А теперь мне вдобавок предстояло выяснить, как дорого мне обойдется страх неопытного профессора за свой пошатнувшийся авторитет. И вот без этих сведений я бы точно как-нибудь обошлась.

— Знаю, — задумчиво протянула я и остановилась посреди университетского дворика. Фасулаки сделал ещё шаг вперёд и вынужденно замер на месте, а я выпустила его руку и сосредоточенно нахмурилась. — Вы пообещаете мне, что в ходе ваших экспериментов не пострадаю ни я сама, ни мой дар, ни кто-либо ещё. Вы расскажете мне об Ианте Патрину и университетских профессорах — кого стоит опасаться, кто чего не любит и что делать, чтобы без проблем сдать экзамены.

С каждым моим словом Фасулаки все выше приподнимал брови, пока они не скрылись под длинной челкой.

— Это все? — саркастически поинтересовался он, когда я сделала паузу, чтобы перевести дух.

— Нет, — тут же мстительно отозвалась я, хотя за мгновение до этого уже была готова остановиться. — Ещё я хочу, чтобы вы включили меня в список соавторов исследовательской работы.

Ляпнула я это исключительно наобум, не особенно рассчитывая на согласие, и немало удивилась, когда Фасулаки вдруг неуловимо изменился в лице — и снова протянул мне руку, развернув ее ребром ладони вниз. Для рукопожатия, как при торговой сделке.

— Идёт. Но тогда вы не ограничитесь единичным экспериментом, а примете непосредственное участие в исследовании.

Теперь мне отчего-то казалось, что я знатно продешевила — слишком легко он согласился, слишком спокойно отреагировал. Или его дипломная работа имела слишком большое значение, и Фасулаки согласился бы записать в соавторы хоть меня, хоть бутылку профессора Бианта, — или исследования буксовали, и ему действительно нужен был если не соавтор, то хотя бы свежий взгляд. А я все ещё не до конца понимала, во что ввязалась!

Но идти на попятный было поздно, и я с напускной готовностью пожала доверчиво раскрытую ладонь.

— Идёт, — небрежно кивнула я. — Чего мне следует ожидать в деканате?

Фасулаки, помедлив, опустил руку. Выражение его лица мне не понравилось: он смотрел задумчиво и расчётливо. Я слишком привыкла видеть подобный взгляд в зеркале, чтобы не заподозрить неладное.

— Ничего, — спокойно отозвался Фасулаки и переступил с ноги на ногу — очень плавно и медленно, словно пытался ощупать босыми ступнями каждый камушек на дорожке. — Я пойду с вами и сам поговорю с профессором.

— Спасибо за беспокойство, но я вольнослушательница, а не дама в беде, и не нуждаюсь в благородных рыцарях, — насторожилась я. — Просто расскажите мне, чего ожидать.