Делу время, потехе час! (СИ) - Гром Мира Страница 12

Глава 7

Наталья

Какое же все-таки красивое платье я отыскала, не чета тряпке, что сейчас на мне. Ну да, оно, может, и не слишком удобное, но я же девочка, я хочу красивое платьишко.

Мы с Максом шли по улице, и я делилась впечатлениями о своем новом гардеробе, как вдруг услышала голоса. Разговор-то какой интересный! Ну-ка, полюбопытствуем.

В лекарской лавке, мимо которой мы шли, разговаривали, собственно этот горе-лекарь и очень толстая дама средних лет. Из таких, знаете, которые сами передвигаться не могут, на специальной тележке с приводом ездят.

— Помогите мне, пропишите какие-нибудь пилюли, пожалуйста… Мне очень надо похудеть.

Да просто жрать меньше надо, вот и все.

— Я бы ей прописала нужные пилюли, жирная корова!

— Нельзя так говорить о людях, это неприлично, — пожурил меня Макс.

Вот еще!

— Говорить правду — прилично, — ответила и решительно вошла в лавку. Кто не спрятался — я не виновата.

— Ты! — Лекарь показал на меня дрожащим пальцем. — Вон отсюда.

— Еще чего. Извините, что подслушала, но вы так громко говорили… — посмотрела многозначительно на толстую мадам. — Этот, — ткнула в лекаря, — вам не поможет. Он вообще никому помочь не способен, только деньги драть умеет. А вот я другое дело. Рассказывайте, в чем проблема, и я вам помогу.

Уселась на хлипкий стул, единственный в лавчонке. Мадам осталась стоять. Ничего, ей полезно. Макс с несчастным видом вжался в стенку и постарался с ней слиться.

— Понимаете… на мне проклятье, — тихо сказала дама и всхлипнула.

— Ой, только давайте без этих вот штучек. Коротко и по существу.

— Моя мама, мир праху ее, с детства кормила меня как скотину на убой. Сама была полной и меня стремилась такой же сделать. Говорила, что мужчины любят пухленьких. «Не встанешь из-за стола, пока все не съешь», — говорила она. И я слушалась. Но однажды услышала разговор двух молодых людей, которые говорили, что толстушки — порченый товар, никому они не нужны, разве что на приданом жениться. И в следующий раз, когда мама поставила передо мной гору еды, я отказалась все это есть. Ей стало плохо с сердцем, и она… — Женщина опять всхлипнула. — Она умерла. А после этого проснулось проклятие, и теперь просто я не могу встать из-за стола, пока не съем все, что на нем есть. Результат вы видите сами.

— М-да, задачка сложная. Но помочь вам можно! — Резюмировала я.

Женщина просияла.

— Правда?

— Да. Вам нужна диета. Специальная. И если у вас на столе будет стоять только полезная еда, то постепенно вы похудеете.

— Ну не знаю, — засомневалась она.

— Да что вы ее слушаете? — вдруг встрял лекарь. — Она шарлатанка. Я здесь обученный врач. Я советую кровопускание три раза в неделю.

— Вашими грязными инструментами, которые вы мыли последний раз лет десять назад?

Мадам круглыми глазами уставилась на лекаря, а тот стушевался.

— В конце концов, что вы теряете? — вклинился в разговор Макс. — Кровопускание всегда сделать успеете, если не поможет… как ты ее назвала? — спросил у меня.

— Диета.

— Да, она самая. Кроме того, она самостоятельно вылечила пса, когда он наступил на шип варезника, а этот, — указал на лекаря, — сбежал!

На этот раз взгляд мадамы, направленный на врача, выражал осуждение.

— Но это был говорящий пес!

— Детская отмазка! — махнула я рукой. — Ну так что, пробуем диету?

Дама переводила взгляд с меня на Макса и обратно.

— А давайте. Мне и правда терять нечего.

— Кроме веса, — буркнула я. — Итак, слушайте внимательно…

Дальше около получаса я объясняла принцип здорового питания, калорийности и прочего. Выдала кучу рецептов, рассказала, как приготовить полезную кашу, салат, курицу и много всего другого. Но уловив, что она половины озвученного не понимает, посоветовала нанять еще одну кухарку, которая будет готовить только для нее. И чтобы ставила на стол ограниченное количество продуктов.

Также обязала убрать из дома все печеньки, конфетки и прочие сладости.

— А как же гости? Правила этикета не позволяют мне поставить перед гостями голый чай.

— А вам сейчас что важнее: правила этикета или то, что скоро вы не сможете самостоятельно передвигаться? — многозначительно подняла я бровь.

Женщина вздохнула и кивнула.

— Все же, возьмите кухарку, пришлите ее ко мне, я дам ей еще кучу рецептов для вас. — Напомнила я.

— Огромное спасибо, так и сделаю. — Женщина уже собралась уходить, но развернулась. — Ой, забыла спросить: а где вас найти?

— В проклятом доме, — буркнула. — Адреса не знаю, извините. Это такой большой дом на холме.

— Дом старого артефактора? — Она кивнула. — Знаю такой. И вот еще что... — Дама замялась. — Сколько я вам должна… за услуги?

— Нисколько. Приведите себя в порядок — это и будет лучшей платой, — отмахнулась я.

— Еще раз спасибо.

Обрадованная женщина выпорхнула из лекарской лавки так, словно у нее крылья выросли за спиной. Мы с Максом тоже вышли, а вслед нам неслось недовольное бормотание лекаря.

Наконец, мы вернулись домой. Хась уже заждался. Попросил погулять, и я вывела пса на улицу.

— Я смотрю, тебе тут нравится, — сказала, глядя, как он, сделав свои дела, повалился на травку и подставил брюхо солнцу. протянула руку и погладила по густой шерсти.

— Натах, тут не жизнь, а рай.

— Ты не хочешь назад?

— А зачем? — Он перевернулся. — Тут свобода, довольно весело. И хозяин дома симпатичный, — поиграл бровями. Это выглядело бы умилительно, если бы не намек в его словах.

— Прекрати. У нас с Максом чисто деловые отношения.

— Ага, а ссоритесь вы совсем не как деловые партнеры.

— Да что ты понимаешь в человеческих отношениях?

— Ну да, ну да, куда уж мне, болезному, до вас, великих…

Внезапно он вскочил и погнался за яркой бабочкой. А я за ним. Вдруг опять на что наступит? Но Хась внезапно остановился и стал жевать какие-то ягоды.

— Выплюнь немедленно! А если они ядовитые?

— Не-е, мне нюх подсказывает, что с ними все хорошо. Попробуй.

— Ну уж нет. Пошли домой, хватит, погуляли.

Вернувшись, сели ужинать. А после хась улегся на диван и высунул язык от жары.

— Хась, мать твою за лапу! Что с твоим языком?

— А что с ним? — Он скосил глаза, чтобы рассмотреть, и вывалил его так, словно собирался слизать как минимум целую курицу. — Ма-ма-ть-ки!

Максимилиан

— Не собака, а тысяча и одно несчастье! — выругался я, посмотрев на ярко-розовый язык пса.

Встал и пошел за молоком в кладовую. Всем давно известно, что ягоды ижирики — сильнейшее слабительное средство, но нейтрализовать эффект можно, просто попив молока.

Пока я возился со стазисом, пес вскочил и стрелой вылетел из дома.

— Хась! — воскликнула Натали и побежала следом за ним.

Я спокойно налил молока в миску и вышел на крыльцо. Оба нашлись очень быстро. Девушка одной рукой держалась за голову, а второй зажимала нос, а пес с виноватым видом портил ближайшую клумбу.

— Пей, засранец! — проворчал, поставив перед ним миску, и сам невольно зажал нос.

— Сухарь! Бесчувственный сухарь… О боже, как же мне плохо… — проскулил он и принялся жадно лакать.

— С ним же все будет хорошо? — спросила Натали, составив бровки домиком. Нет, все-таки красивая девушка. А губы… Как же они меня манят!

— Если не перестанет есть что попало, то долго не протянет. А если все-таки хочет пожить еще, то пусть спрашивает, что можно, а что нельзя! — сказал довольно резко, стараясь скрыть свои чувства к этой вредине.

— Ой! — Она всплеснула руками и подбоченилась, сурово глядя на пса: — Хась, мать твою за лапу! Еще раз увижу, что ты что-то жуешь без спроса — сама на живодерню отведу! Я тебе…