Крылья любви (СИ) - Боброва Екатерина Александровна Страница 12

От вынужденных усилий держать себя в руках, у него быстро разболелась голова, и хотя целитель снял боль, от снотворного принц отказался. Похоже, что зря.

Наследник Императорского Радужного Дома Лейнар Марри Кроумсдорф потянулся за книгой, чей украшенный золотыми вензелями переплет одним своим видом должен был внушать трепетное почтение. Увы, пожелтевшие страницы, если и таили в себе великую мудрость, скрыли её для понимания принца. Перед мысленным взором принца то и дело вставал нахохлившийся вороний силуэт, а пару раз Лейнару казалось, что он слышит издевательское карканье. Впрочем, вороны на такой высоте не встречались, и значит, услышанное было лишь первым предвестником помешательства.

На фразе «… и тогда великие кланы обрушили свой гнев на Нижние миры» и третьем раздавшимся карканьем принц решительно захлопнул исторический трактат. Встал, уже почти готовый сдаться и отправиться к Лео за успокоительной настойкой – не идти же ночью ловить на палубу несуществующих воронов, как промелькнувший в лунном свете силуэт за окном, заставил его замереть на месте.

Силуэт не был похож на птицу, и это радовало. Да о чем он думает!? У прелестнейшего видения было столько же общего с вороном, как у радуги с грозовой тучей!

Лунный свет обтекал точеную фигуру, усыпая обнаженное тело серебристыми блестками, белые, немного коротковатые для леди волосы не портили незнакомку, а крылья… Таких роскошных светлых крыльев Лейнар не встречал никогда. Нестерпимо захотелось дотронуться до них, проверить, есть ли у белого оттенок. Он шагнул вперед…

Бумс!

Стекло выдержало, лоб тоже, правда… «Синяк обеспечен», – Лейнар с досадой потер ушибленное место. И конечно же, когда он отвлекся, незнакомка исчезла из виду.

Похоже, старой вороне Ратанбору удалось заразить его безумием, иначе с чего бы ему сейчас стоять на палубе, до боли в глазах всматриваясь в темноту. Разумом он понимал – в этом районе никого, кроме их судна, быть не может: слишком далеко от столицы, да и от клановых земель тоже, но непонятное чувство толкало его проверить небо за бортом корабля, убедиться в собственном душевном расстройстве или все же обнаружить привидевшуюся ему незнакомку.

Надвигающаяся с востока буря вынудила их изменить курс и оказаться далеко от планируемого маршрута полета. Как сказал Лео: щиты выдержат, но ненужный риск прибавит седых волос на его голове. Сам Лейнар был не против задержаться. В столице ждали дела, а в пути он мог честно лениться, отлынивая от непростых обязанностей наследника трона.

Его высочество вздохнул, сжал ладони на поручнях. Пустое небо не оставляло и шанса на крепость собственного рассудка. Он помешался… Да, определенно помешался. А если молодому человеку мерещатся юные девы, это говорит о многом. Сразу вспомнилось белое, подтянутое тело последней любовницы. Как же её звали? Лейнар задумчиво нахмурил лоб.

Стоило признать, откровенным повесой его высочество не был. Но в тот вечер у Хлояра было слишком много хорошего вина, а у него самого на душе висел груз тяжких мыслей – от предстоящей поездки к ратанборцам горчило во рту и срочно требовалось эту горечь запить. Принц ненавидел поездки в кланы с детства, его тяготила обязанность поддерживать хорошие отношения с теми, кто готов убить, стоило оступиться хоть раз.

Да, во всем виноваты вино и ратанборцы, а еще хороший вкус Хлояра. На его вечерах собирались лучшие звезды, среди которых попадались как воздушные: прелестные девицы из обедневших или не слишком родовитых семей, так и тайларки, искупающие опытностью и красотой свое низкое происхождение. Поговаривали, Хлояр не брезговал и низянками, но пойман с поличным не был ни разу. Все его гостьи были безупречно воспитаны, не боялись высоты, не смотрели дикими глазами на крылья за спинами воздушных и говорили кроме всеобщего на высшем языке Верхних миров.

Женщины… Луна насмешливо подмигнула его высочеству. Он потряс головой, и насмешка превратилась в облако, краешком наплывшее на лунный диск. Облако было длинным и тощим, ну точно его последняя пассия – Анжель, с которой он расстался недели две назад. Настырная девица решила, что пары ночей и нескольких подарков будет достаточно, чтобы считать себя эллианой принца. Именно так она называла себя подругам, когда Лейнар случайно зашел в гостиную. Тогда он не сказал ни слова – сдержался, но вечером Анжель получила в подарок голубую розу – знак холода, расставания и нежелания больше видеться.

Глядя на мерцающие звезды, принц подумал, а не поторопился ли он с расставанием? Анжель, по крайней мере, была предсказуема, как погода ясного дня, и можно было не ожидать от нее подвоха, кроме откровенно глупой выходки, как тогда в гостиной. Быть может, он навестит её по приезду. Однако мысль о визите внезапно вызвала внутреннее недовольство, наполнив рот вкусом тухлых фруктов.

Лейнар с раздражением глянул на тощее облако, словно оно было во всем виновато.

Да что с ним творится на самом деле?!

– Не спится? – с заботой уточнили за спиной, и Лео встал рядом, оперся о поручень. Помолчал, о чем-то вздохнул, глядя на луну, а затем продолжил: – Как целитель я рекомендую настойку, как друг – четверть стакана баси.

Принц покосился в его сторону и промолчал. Ни то, ни другое не лечили от безумия, увы.

В лунном свете волосы Лео отливали серебром. Из-за чересчур светлых для воздушного волос ему пришлось несладко в детстве, да и в школе целителей его доставали, но насмешки лишь закалили характер молодого человека, придав ему твердость камня.

Познакомились они задолго до того момента, как Лео вошел в штат дворца.

Ночные улицы нижних ярусов столицы не были подобающим местом для прогулок юного принца, но принц лучше бы умер, чем сознался в собственном страхе. Дело чести поддерживало силу духа четырнадцатилетнего Лейнара. Он не мог вернуться домой без хвоста черной ведьмы.

Это страшное, потрепанное временем, дождями и снегом чучело обитало на углу Грозовой и Кривой улиц. Почему его прозвали ведьмой, сказать было сложно. Черные волосы космами свисали на вырезанное из дерева лицо, тело скрывал выцветший на солнце плащ, а ног не было видно под грязной тряпкой. В корявых пальцах ведьма держала букет засушенных цветов, которые, по-видимому, должны были смягчить впечатление от её криво вырезанного рта и выпуклых неживых глаз.

Ведьма являлась собственностью магазинчика пряностей, что было еще одной странностью этого создания. Уличная легенда гласила, что в темноте под подолом прячется хвост уродца и тот, кто добудет его ночью и сожжет на костре, исполнит любое свое желание.

Желаний у принца было немного, зато гордость присутствовала с избытком. Именно она не позволила ему отказаться от пари с сыном главы клана Тордеан.

Удрать из дворца – особый подвиг, и тут удачи ему улыбнулась, но от встречи с обитателями подворотен и подвалов нижней части столицы, не уберегла.

После той ночи у него навсегда остался еле заметный шрам на плече, ненависть к узким проулкам и четкое понимание, что бить надо со всей дури, а не в полсилы, как на тренировках.

И еще после той ночи у него появился друг, который не побоялся вступиться за испуганного мальчишку, а после драки, хорошенько обругав за дурость, не поленился залечить полученную им рану. На момент их встречи Лео исполнилось шестнадцать, он работал в вечернюю смену младшим помощником аптекаря и как раз возвращался с работы, когда его привлек шум драки. У него был отлично поставленный удар в челюсть, обширный набор ругательств и выдающийся талант целителя, но больше всего Лейнара покорила его манера говорить нарочито медленно, растягивая слова и держа при этом руки в карманах. В слегка прищуренных глазах читалось презрение ко всем трудностям мира, а слишком светлые для чистокровного воздушного волосы, похоже, не встречались с расческой с детства.

После драки они вместе дошли до ведьмы, лично убедились, что кругом вранье и обман – хвоста не было и в помине, вместо него под тряпкой плаща оказался деревянный чурбан. Лейнар удовольствовался букетиком сухих цветов, перевязав их куском оторванной от плаща ткани. Новый знакомый был так добр, что проводил его до подъема на верхнюю часть города и распрощался.