Серебро и тайны - Сильвия Мерседес Страница 12

Воспоминания всплыли в моем разуме, пока я смотрела в его всегда печальные голубые глаза.

Я выпрямила спину, передала посох в другую руку.

— Позвольте объясниться, маг Леокан, — сказала я, чеканя его имя и титул, словно произнося оскорбление. — Мы с вами не обязаны пересекаться. Вы делаете свою работу, а я — свою. Держитесь на своем месте, и наши дороги будут редко пересекаться. Ваша работа не связана с народом тут. Им не нужен мифато. Им нужна ведьма округа. Понятно?

Я увидела, как он сглотнул. Его бледные глаза чуть сузились.

— Твои руны, — сказал он, — были… не такими, как я ожидал. Я хотел бы…

— Нет, — я вскинула голову и отбросила волосы за плечо. — Мне плевать, чего вы хотели бы, господин маг. Хорошего дня.

Я развернулась и пошла сквозь высокую траву рядом с дорогой, чтобы обойти карету и лошадей, поспешила обратно. Желание оглянуться горело во мне. Я игнорировала его, сосредоточилась на дороге. И меня еще ждала южная грядка. И матушка Улла отругает меня за то, что я осмелилась вернуться без оплаты.

Мне не нужно было думать о Келламе и его печальном взгляде.

7

Келлам

Чудесно. Просто чудесно.

Я все испортил. Снова. Я сказал не то, что нужно было, поступил неправильно, оттолкнул ее. Так я сделал пять лет назад, когда она стояла в свете луны, глядела на меня и ждала поцелуя, а я… я…

— Боги! — буркнул я, глядя, как она скрывается за поворотом, за зданиями деревни Сидал. Я стоял, отчасти надеясь, что она вспомнит еще одно резкое слово, захочет бросить его мне в лицо и вернется.

Не стоило лезть в ее дела. Но если бы я не влез, она выжил бы? Я не смог бы жить, если бы просто стоял и позволил ей погибнуть из-за того паразита! Я мог помешать этому.

Но ее руны… впечатляли. Больше, чем я ожидал. Я слышал не раз, как на лекциях в университете ругали ведьм и их устаревшие идеи о магии и изношенные методы записи заклинаний. Я всегда считал, что мои наставники разбирались в этом.

Я не спрашивал у настоящей ведьмы. Не узнал ее взгляд на магию.

Я покачал головой, гладя большим пальцем корешок книги. Конечно, я был уверен в своей магии. Я учился годами, и я знал, как колдовать. Заклинания, которые я взял с собой в сон Айды, были хорошо написаны, сильными. Но я не думал попытаться написать новое заклинание во сне. Мифато всегда готовят заклинание заранее, продумывали свои чары. Попытаться оживить магию в пылу момента? Это было мне не по силам.

Но я видел, как Фэррин записала руну, даже когда фейдфэллоу несся к ней. Она поймала монстра в свое заклинание и изгнала его, и у нее это выглядело легко!

Я скрытно и медленно улыбнулся. Может, она ненавидела меня. Может, ничего не хотела от меня. Может, маги и ведьмы были врагами, соперниками до конца дней.

Но в этот миг я улыбался.

8

Фэррин

— Что ты сказала старику Коналлу?

Я потерла ступней об лодыжку, ощущая себя ребенком, который вернулся после падения и столкнулся с гневом матери. Я повернула посох в руке, попыталась смело посмотреть в глаза матушки Уллы. В тот миг я предпочла бы снова посмотреть в пасть фейдфэллоу.

— Я не могла попросить о плате.

— Еще как могла! — матушка Улла всплеснула старыми руками в бородавках, закатила водянистые глаза. — Зачем боги послали мне такую тупую ученицу! Еще и сейчас? Успею ли я найти новую? Какую-то хоть на каплю умнее, у которой еще можно высечь искру разума? Это лучшее, что можно найти?

Я привыкла к тирадам Уллы за четыре года и обычно не воспринимала их всерьез. Но в этот раз тон ведьмы был на взводе, и я нервничала. Я отчасти ожидала, что передо мной захлопнут дверь, что меня отправят в дом родителей, и моя учеба резко закончится.

Так было не справедливо. Я же выполнила задание, хотя почти не готовилась, да и почти не была обучена. Я столкнулась с фейдфэллоу, выжила и спасла Айду. Такой успех должен был считаться! И… если бы Келлам не сунул свой нос, куда не надо было, и не испортил все, успех считался бы. Но для матушки Уллы мифато справился с ситуацией сам.

Возражения не помогут. Чем больше я буду спорить, тем слабее покажусь в глазах ведьмы. И я просто стояла, медленно крутя посох в земле, пока слова наставницы били по мне.

Улла посмотрела на меня глазом, щурясь, указала дрожащим пальцем на мой нос.

— Я не могу сейчас на тебя смотреть. Иди к южной грядке и принеси пользу хотя бы там. И не стучи, пока не закончишь все, пока не сделаешь правильно, слышишь меня? Хватит отлынивать.

Мое сердце парило. Меня не прогнали? Я подняла взгляд, посмотрела в глаз ведьмы и отвела взгляд, быстро сделала реверанс.

— Да, матушка Улла, — сказала я и поспешила прочь, к сараю за домом.

Через минуты я стояла над южной грядкой с лопатой в одной руке и граблями в другой, мой посох был прислонен к ограде за мной. Я тяжко вздохнула, глядя на грядку. За зиму лозы даргин вторглись из Шепчущего леса, их нужно было убрать перед тем, как что-нибудь садить. Каждый год матушка Улла давала мне это задание, и я его уже боялась.

Сев на корточки в центре грядки, я посмотрела на густое сплетение лоз с опаской, вонзила лопату в землю, разрывая мелкие корешки, держащиеся за почву. Корешки впивались крепче, я почти видела, как они напрягались, как много пальчиков. Я скрипнула зубами и ударила краем лопаты.

Что-то щелкнуло у моего уха сзади. Рыча, я повернулась, не встав с места, но недостаточно быстро. Краем глаза я заметила, как лоза вернулась на место, была неподвижна, пока я смотрела, будто мне показалось.

— Гадкие лозы даргин, — буркнула я, вернулась к работе, рубила, рыла, рвала, тянула. Я хватала лозы и листья