Самый злой город - Анна Ветер Страница 12

— Платок? — Алена посмотрела на белую тряпочку в своих руках — Зачем им мой платок?

— В платок положи те монеты, что я тебе дал и свои.

— То есть дать судье взятку?!!

— Ага. Здесь так принято. Ты же не хочешь оспаривать местные традиции? — он опять засмеялся.

— Нет. А для чего это? Меня отпустят?

— Скорее всего нет. Денег не так уж много… Но, дело отправят на доследование и тебя не повезут в тюрьму, а оставят пока здесь.

— А что мне это даст?

— Слушай, у тебя столько вопросов! Давай отдыхать. Увидишь. Все увидишь. А теперь… — он громко зевнул. — нужно подремать, набраться сил и все такое…

— Сил? Да, наверное, нужно.

Алена было прислонилась к холодной стене, как гоблин, но тут же поежилась и отползла от нее в сторону. Взбив хорошенько кучку сена на полу, она поджала под себя ноги и закрыла глаза. Гоблин, наблюдавший из-за приоткрытых век за ее манипуляциями, глубоко вздохнул и покачал головой.

— Да уж… — едва двигая губами, тихо проговорил он и «отдал» себя во власть сна.

Казалось, не прошло и нескольких минут, как Алена проснулась от того, что ее кто-то бешено тряс, при этом бормоча что-то нечленораздельное. Она с трудом выплыла из состояния полной отключки и, еще не открывая глаз, сонно недовольно поинтересовалась.

— Ну что еще за пожар? Кто горит?

— Ну, ты меня и напугала! — воскликнули рядом.

— Кого напугала? — удивилась Алена и открыла глаза. Перед ней на коленях стоял взлохмаченный тюремщик. — Вы приносите мне клятву верности? — спросила она, вспомнив про древних рыцарей. — Что вы, не стоит, простудитесь.

Позади нее послышался гогот. Все еще в полузаспанном состоянии она поднялась на локте и обернулась. Ржал конечно же гоблин.

— Класс! — похвалил он и снова заржал. — Клятву верности! Ну ты … Гы-гы-гы…

Алена вернула свой взгляд тюремщику, который уже встал на ноги и теперь отряхивался.

— Что случилось? — переспросила она и села.

— Ну ты девка даешь! — принялся ворчать тот. — Мало того, что совершенно не кричала, как делают все нормальные бабы, увидевшие гоблина, так еще и спокойно легла спать рядом с ним! Ты меня чуть до обморока не довела!

— Почему? — все еще не понимала «девка».

— Да мне неспокойно стало, я в окошечко-то глянул, а ты тут лежишь посреди… вся такая бездыханная… Я ж подумал что этот черт… — выразительный кивок в сторону Шакира. — тебя сознания лишил или еще хуже…

— Что хуже? — скорее ради проформы, нежели ради интереса спросила Алена, ситуацию она уже поняла.

— Что убил тебя! — выдал тюремщик, выпучив глаза.

— А, понятно. Ужасы какие. И стоило меня из-за этого будить? — со стороны гоблина послышалась новая волна веселья.

На что ее собеседник только осуждающе покачал головой и вышел из камеры, закрыв за собою дверь. Алена потерла глаза и повернулась к гоблину.

— Вы не подскажите, сколько времени нам удалось поспать, пока этот чудак на букву «М» не прервал наш сон?

— Уважаю! — протянул гоблин. — Я таких как ты еще не встречал, а я видел немало. Я просто от тебя тащусь! Ты — это нечто! — Алена изобразила на своем лице скучающее выражение. — Понял, не дурак. Спали мы примерно часа четыре…

— Четыре часа?! Мне так показалось не более часа.

— Переволновалась немного, вот и задрыхла. Ничего удивительного.

— Когда же будет суд? Надеюсь, все-таки сегодня. — немного запаниковала Алена. Ведь в гостинице ее ждала маленькая девочка! Только бы она не подумала, что Алена сбежала! — Вы не скажите…

— Прекращай. — оборвал ее на полуфразе гоблин, при этом сморщив нос.

— Простите что?

— Прекращай говорю «выкать»! Вина тут конечно нет и на брудершафт нам выпить не удастся, но ничто нам не помешает перейти на «ты». Ты как?

— Я только «за»! Мы вроде как теперь друзья?

— Стопудово! — проговорил гоблин и протянул к Алене свою огромную лапу. Она положила в нее свою маленькую ладонь и он ее легонько сжал.

Послышались шаги в коридоре, а потом зазвенели ключи. Тяжелая железная дверь с легким скрипом отворилась и, появившийся на пороге тюремщик, радостно сообщил:

— Ваша карета прикатила, пора на суд!

Первым шоком у Алены было, когда она увидела эту самую карету. Это была машина! Да-да, именно машина! Самый настоящий автомобиль! Старинный, черный с кабиной для водителя и «люксом» для осужденных, где, как и положено по сюжету, было маленькое окошко с решеткой. Сзади открыли дверь, их с гоблином толкнули внутрь и закрыли с наружной стороны.

— Это и есть карета?!! — очнулась Алена, когда уселась на отвратительно жесткое металлическое сидение.

— Да. А что тебя смущает? — спросил гоблин.

— Но ведь это — автомобиль!

— Ну. Правда не совсем новый… Вот у здешнего мэра тачка что надо!

— Автомобиль… — очень тихо прошептала Алена и остаток пути просто молчала. Она-то этот мир уже успела приписать к некому сказочному королевству, в котором ну никак не должно быть машин!

По дороге она старалась выбрать себе манеру поведения, тактику на суде. Можно было пустить слезу и предистеричным голосом прорыдать: «Дяденька, отпустите! Не виноватая я!». Существовал и другой вариант — полное раскаяние, вроде этого: «Да. Признаю. Осознала. Больше не буду. Не повториться». Честно говоря, Алене ни один способ не нравился. Ей просто хотелось поскорее с этим покончить и вернуться в гостиницу. В конце концов она решила оставить окончательно решение непосредственно до самого суда. Посмотреть, что да как и сделать выбор.

Здание суда было очень большим. Огромные колонны, множество охраны и золотистый герб какого-то вельможи посреди двустворчатой двери, в которую их вводили. Пройдя по гладкому каменному полу (мраморному?), они с Шакиром, под неусыпное внимание стражи, попали в небольшую узкую, но длинную комнатку с деревянной лавкой у стены. На этой лавке уже сидело несколько человек, которые никак не отреагировал на вновь вошедших, а продолжали буровить противоположную стену, забранную все той же решеткой. Алена и Шакир тоже сели и стражники удалились, плотно закрыв за собой дверь. Комнатка погрузилась во мрак. В темноте стало отчетливо слышно, что за стеной с решеткой что-то происходит: слышались звуки двигаемой мебели, тихие разговоры, окрики стражи и еще много разного шума. Наконец, там вроде как все стихло и громкий голос произнес:

— Предоставить суду обвиняемых!

Стена за решеткой, к которой они сидели лицом, неожиданно начала медленно отъезжать в сторону, открывая им большой зал. Зал заседаний суда. Здесь было все, как положено — места для публики, высокий стол для судьи и небольшой закуток для вызываемых свидетелей. Мест для обвинителя