Незабудка для конунга (СИ) - Полина Атлант Страница 12

— Я не могу быть тут главной красавицей, господин, скоро все будут любоваться твоей новой женой, — положила я вилку на стол и отвернулась, чтобы он не увидел моей улыбки.

— Может, ты и ею и станешь, — услышала в ответ.

Я резко развернулась и застыла с ножом в руке.

— Это очень злая шутка, господин! — кинула я нож на стол и готова была уйти.

— Теперь знаю, что ты обо мне думаешь, я лгун и шут, дурачок, ну, спасибо, — он повел бровями и усмехнулся.

— Нет, я так не думаю, господин, — ответила тихо я и опустила взгляд.

— О, ты вспомнила, что я твой господин, — выражение его лица стало серьезным.

— Я и не забывала.

— Хватит капризничать, давай нормально поговорим, наедине, — предложил он, поставив пустой кубок на стол.

— Нет, не сегодня, — отказала я, продолжив раскладывать приборы.

— А когда?! Ждешь идеального момента?

— Поговорим, когда ты остынешь, и при свидетелях, — я поняла, что сегодня Ингвальд был не в настроении и раздражен.

— Думаешь, что я подлец, который не отвечает за свои поступки? — снова полетел упрек в мою сторону.

— Я лишь хочу защитить себя, — тихо ответила я, чуть не заплакав.

— От меня?

— От пустых обещаний.

— Милая, я никогда и никому не даю пустых обещаний, — он лениво встал, медленно подошел ко мне и чмокнул в ухо.

Я резко дернулась, по телу пробежала приятная дрожь. Затем он пошел прочь, не оборачиваясь. Рыжий пес поплелся за своим хозяином к главному выходу из дворца.

Я закончила накрывать на стол. Вернувшись в комнату, захлопнула дверь и бросилась на кровать. Так хотелось вдоволь наревется, но я больше не могла плакать.

— О боги, что опять случилось, моя девочка? — увидела меня Фрида. Она бросила менять постель, подошла ко мне и присела.

— Где Эмма?

— Я отправила ее в прачечную за свежим бельем, — Фрида погладила меня по голове. — Кэролайн, ты ничего не хочешь мне рассказать? С тех пор как прошел праздник, ты все время плачешь. Если тебя кто-то обидел, его заставят извиниться.

— А если это сам господин? — поинтересовалась, ведь женщине в наше время трудно отстаивать свою честь и права.

— Ох, горе, что же с ним творится в последнее время, я его едва узнаю, — нянька сильно переживала за Ингвальда.

— Ты давно тут служишь?

— Я нянчила господина с рождения, он вырос на моих глазах. На самом деде он хороший, это госпожа Кристин на него плохо повлияла, — разумеется, для его личной няньки он самый лучший.

— Он просто вырос, Фрида, и стал мужчиной.

— Ему нужна добрая и заботливая жена, а госпожа Кристин была с ним холодна и не заботилась об их браке, — нянька тяжело вздохнула.

— Она не любила его, — сказала я, проводя пальцем по вышитым алым сердечкам на наволочке.

— Ой, да какая любовь! Господин привез ее сюда как пленницу, а потом решил жениться, — рассказала Фрида немного из прошлого господина.

— Можешь приготовить мне сарафан, хочу на обед красивая пойти, — я привстала, пора взять себя в руки. Скоро приедет отец, и мне бы не хотелось, чтобы он увидел меня в таком подавленном состоянии. Иначе мне придется объяснять ему, что произошло.

— Конечно, милая!

Пока я помыла волосы, Фрида подобрала мне подходящую свежую одежду, рубаху с коротким пышным по локти рукавом и синий сарафан с большими перламутровыми пуговицами на лямках. Я оделась и забрала волосы назад, обхватив их ободком, украшенным жемчугом.

Вскоре вернулась Эмма. Она увидела меня у зеркала и воскликнула:

— Ого, кого это ты решила с ума свести?

— Ты знаешь кого! Если он меня сводит, то почему мне нельзя, — я улыбалась, смотря в зеркало.

— Вы что, снова наговорили друг другу всякого? — пошутила Эмма и начала переодеваться.

— Да, он посмел пошутить, что я его будущая жена, — я надела белые бусы и плетеный браслет из таких же камушков.

— О боги, ну с чего ты решила, что он шутит?! — Эмма верила, что если Ингвальд конунг, то он не способен на такое.

— С того, что он до сих пор не сделал мне при свидетелях предложения быть его женщиной, — цокнула я языком и положила гребень в шкатулку.

— Тише, подруга. Не нужно, чтобы Фрида услышала или еще кто, — посмотрела на меня Эмма и нахмурилась.

Смотрительница же делала вид, что не слышит нас, и раскладывала белье на столе в конце комнаты, что-то напевая себе под нос.

Мы с подругой пошли обедать. Длинный стол был заставлен блюдами и полон людьми. По залу плыл приятный аромат свежего жареного мяса и овощей.

Ингвальд стоял во главе стола с кубком в руках. Рядом с ним сидел главный жрец, а по обе стороны его дружинники. Как можно тише и незаметней Эмма присела рядом со своим Лодином, а я возле жреца.

Конунг обвел нас всех взглядом.

— Братья мои и дорогие гости! Сегодня я разорвал семейные узы с женщиной, которая не подарила мне детей. Теперь я свободен и намерен снова жениться на самой красивой девушке во всех северных землях!

— Ты заслужил, господин, пусть эта красавица побыстрее найдется! — Лодин поднял огромный кубок.

— И чтобы она была знатной, из древнего рода и богатой! — добавил кто-то из мужчин за столом.

— Отправимся за такой красавицей в поход за моря! — выкрикнул воин, что сидел по правую руку от конунга, и все остальные подхватили, начали стучать кубками по столешнице.

Тут встал главный жрец сказать свое слово. Он поднял посох и подождал, пока все успокоятся:

— Зачем так далеко, у нас во дворце есть такая девушка на выданье, из самого знатного рода и редкая красавица! — громко сказал старик и указал на меня.

У меня задрожали руки под взглядами всех присутствующих. Я сглотнула, сейчас решалась моя судьба. Все молчали и ждали, что же скажет сам конунг.

— Да, я буду счастлив, если эта девушка даст согласие стать моей невестой, — Ингвальд положил руку на грудь, где находилось сердце, и слегка поклонился мне. Видел бы он сам, какое у него сейчас было восторженное выражение лица, словно у