ИльРиса. Подарок Богов - Ольга Кобзева Страница 13

головой, побуждая гладить дальше. Я присела возле него на корточки и посмотрела в умные глаза. Животное не выглядело истощенным, они просто жили на этой стройке и охраняли территорию, вот и все. У меня, к сожалению, не было ничего, чем я могла бы угостить пса, поэтому просто еще немного погладила его и поднялась. — Девочки, — повернулась к дрожащим за спиной одногруппницам. — Бояться нечего, идемте.

И первая показала пример, двинувшись прямо в стаю собак, разошедшихся при моем приближении и радостно поскуливающих. Каждую я немного потрепала по холке, и мы покинули территорию стройки.

— Как ты их так? — выдохнула пораженная Светка, у которой вся тушь по лицу размазалась. От страха у нее по лицу текли слезы, которые девушка просто растирала кулаками, даже сама того не замечая. — С детства жутко боюсь собак, — призналась Света. — Я уж думала все, загрызут нас всех, — выдохнула она.

— И я тоже порядком струхнула, — шмыгнула Лиза, моя подруга с самого детства. — Они так агрессивно себя вели, а потом в один момент переменились, ты их будто заколдовала, — повернулась она ко мне. — Как ты это сделала?

— Ты же знаешь, ко мне с детства все животные тянутся, — пожала плечами. — Хотя я тоже поначалу испугалась.

— Да по тебе и не скажешь, — усмехнулась Наташа, самая взрослая из нас, она в аграрный поступила уже после рождения первого ребенка.

Все мы на ветеринарном отделении учились, но я еще ходила на дополнительные лекции по ботанике и агрономии. Причем бесплатно. У нас на первых курсах агрономия была в программе лекций, и я на ней показала себя с хорошей стороны. После этого меня пригласили посещать их дополнительно. Отказываться не стала, в жизни все может пригодиться. К тому же, я и с растениями прекрасно взаимодействую, не только с животными. Комнатные цветы у меня растут и цветут, будто в джунглях, садовые деревья и кустарники у теть Марины плодоносили на зависть всем Псарькам, а агроном наш — дядь Миша просил меня несколько раз заночевать прямо на поле.

Можно смеяться, можно считать совпадением, да только я однажды сбежала из дома. Мне тогда только-только четырнадцать исполнилось, с теть Мариной повздорили сильно. Из-за пустяка, конечно. Я и ушла в психах. До позднего вечера бродила по деревне, даже в лес ходила, грибов набрала. Умаявшись, забралась в гущу кукурузы, едва початки выдавшей, да там и заснула. Наутро поле вокруг меня было не узнать. Создавалось ощущение, что прошла не ночь, а несколько недель. Стебли кукурузные стали намного толще, нежели были. Листья жирные, сочные, початки набрались, зерна в них увеличились. В общем, дядь Миша меня сам нашел на том поле. Поначалу за уши оттаскал, чтоб кукурузу не мяла, а потом извиняться приходил. В деревне-то все знали, что у нас самые крупные яблоки, самая ранняя клубника и малина во всей деревне. Вот дядь Миша и связал мою ночевку на поле с внезапно вымахавшей кукурузкой. Ну и просил потом на поле плохо взошедшей пшеницы переночевать. Засеял он ее по всем правилам, но внезапно ударил мороз, да довольно ощутимый. Вот дядь Миша и цеплялся за соломинку. Теть Марина его выгнала взашей, конечно, когда он пришел с такой просьбой, но мне уже пятнадцать было, я по-тихому отпросилась к Лизке с ночевкой, вот мы вместе и разбили палатку на пшеничном поле. Дядь Миша нам охрану приставил — двух своих племянников, буржуйку установил, чтобы мы не замерзли. В общем, сработало. Наутро поле было не узнать. Меня за спиной ведьмой стали называть, но я внимания не сильно обращала. В пятнадцать все это казалось сказкой, волшебным приключением.

А потом и вовсе я в универ поступила и из Псарьков уехала, наезжая только время от времени на каникулы. Проснувшись, я все перебирала и перебирала светлые воспоминания, глядя сквозь мутное окно на занимающийся рассвет. Легла я вчера рано, потому и проснулась с рассветом. Выспалась. Прошедший день и ночь слегка примирили меня с изменившейся реальностью, притупили осознание. Я старалась разбудить в себе те ощущения, которые испытывала в разговорах об этом мире с мамой. Это были лучшие часы моего детства. Только мы одни, мама и я. Никто-никто не мог понять, о чем мы говорим, это было только наше время, ее и мое. Рассказы мамы походили на волшебную сказку, чарующую, манящую. Как же мне хотелось поскорее попасть на Галлею, поскорее очутиться в этом волшебном мире, увидеть все своими глазами. А потом мамы не стало…

И мир подернулся серой пеленой. Некому было говорить со мной на рашиисском, некому было рассказывать о волшебном мире, некому было требовать, чтобы я следила за речью и манерами. Спасла меня Лиза. Ее семья тогда только-только переехала в Псарьки. Родители развелись, и мама с Лизой вернулись к ее бабушке. Наши истории были во многом похожи. Только она своего отца знала, видела, росла рядом с ним, но он все равно ее бросил. Ни разу за все годы так и не приехал навестить свою дочь, полностью поглощенный новой семьей. Так что две одинокие девочки поддерживали друг друга. Она частенько даже ночевала у нас, а я у них. Мы ходили в одну школу, сидели за одной партой, вместе поступили в сельскохозяйственный. Лизе нравилось помогать, лечить, но в медицинский на бюджет она не прошла, а денег на платное отделение у семьи не хватило, поэтому решила стать ветеринаром. Конкурс тоже приличный, но мы поступили, справились! Позже стали снимать квартиру в складчину. Как она там без меня?

Лизе я о Галлее не рассказывала, никому не рассказывала, кроме теть Марины. И то только после смерти мамы. Думаю, теть Марина поверила. В свою очередь она делилась воспоминаниями о том дне, когда нашла маму, как они узнали, что мама ждет малыша, дне моего рождения. Многое совпадало, думаю, подспудно теть Марина что-то такое и подозревала. Речь мамина опять же, совершенно отличная от земной. Язык, не похожий ни на какой другой. Да и внешне она сильно отличалась. Девушка в таком платье, дорогих украшениях в такой небольшой деревеньке, как Псарьки могла оказаться только по волшебству, — улыбнулась я, вспоминая эти слова теть Марины. Только по волшебству…

Для Лизы будет ударом мое внезапное исчезновение, а вот теть Марина должна понять. Вселенная, прошу тебя, сделай так, чтобы мои родные, любимые, дорогие мне люди никак не пострадали от моего исчезновения! — взмолилась я, не зная, к каким богам обращаться, чтобы быть услышанной.

Глава 9.

— Что, дев…