Рожденная ведьмой. Книга первая - Виктория Владимировна Касьяник Страница 13

Наш мозг- огромная загадка. Он держит в себе миллионы гигабайт информации, включая все наши воспоминания и знания. Все наши чувства и эмоции. Он управляет всеми процессами в нашем организме. Мне всегда было интересно, почему из огромного количества информации мы помним лишь некоторые отрывки. Они похожи на ожившие слайды из истории нашей жизни. Мы перелистываем их в своей памяти, как страницы книги. Всё знакомое нам и родное. И, кажется, оно так близко. Стоит лишь протянуть руку… и вот в этот момент к нам приходит горькое осознание того, что всё очень далеко. В десятках прожитых лет. И никто на свете не в состоянии вернуться назад, даже на один ничтожный миг. Мы не можем снова увидеть и обнять наших ушедших любимых людей и животных. Смерть, как и жизнь, необратимы.

И только некоторые, из ныне живущих на Земле видов, могут прикоснуться к прошлому, и заглянуть в будущее. Это кошки, вороны и ведающие представители человечества. Их души принадлежат Древним Богам. Все знания основаны на первой и единственной вере всех народов земли. Этой вере учат не религиозные книги, а сама Природа. Оглянитесь вокруг, прислушайтесь. И вы услышите, как дышит наша планета. Стук её сердца хорошо ощутим в зонах сейсмической активности. Увидите, как она плачет дождями и рыдает ливнями. Как меняется её настроение, когда она расстроена: в один и тот же день может светить яркое солнце, потом подуть сильный ветер, нагнать тучи, и обрушиться ливнем. А потом вдруг снова засияет солнце. Обратите внимание, как тоскует наша земля холодными зимними ночами, когда завывают снежные бури. Оглянитесь, остановитесь, прислушайтесь и присмотритесь! И вы поймёте, что Природа сделала нашу Землю живой. Она женщина. Потому, что только женщина может дать жизнь. Она умная, красивая, капризная, но очень мудрая. Она разная в каждое время года. И она у нас одна. Одна на всех. Давайте её беречь, любить и уважать, как свою родную маму. Именно так ведьмы и животные относятся к Природе. И потому именно им открываются все тайны жизни на Земле. Благодаря чему они могут прикоснуться ко всем существующим мирам. Ведь они точно знают, что смерть- это ещё не конец, а начало нового пути. А вот каким он будет, зависит только от вас самих. Нужно учиться видеть прекрасное и удивительное в каждой жизни на земле, осознавая её ценность. Беречь свою душу, не оскверняя её гнусными поступками. И не забывать, что Совесть- это скорее имя собственное, а не нарицательное, как ошибочно считают многие.

Стук в дверь отвлёк меня от собственных размышлений и воспоминаний.

– Милена, ты не спишь?– заглянула врач-педиатр из детского отделения.

– Нет, кофе пью. Заходи. Что-то случилось?– спросила я.

– У меня ребёнок тяжёлый. Вторые сутки лежит. Двухсторонняя пневмония. Прокапываем, антибиотики колем, но увы…боюсь, что до утра не протянет.

– А от меня-то ты что хочешь? Я хирург, а не терапевт.

– Слухи ходят, что можешь с того света вытаскивать. Сидишь ночью, за руку держишь, а к утру больной стабилизируется.

– Мируна, ты сама-то в это веришь?

– Не верила бы, не пришла.

– Вот ты чудна́я! Ты же врач- человек науки.

– Ты просто посиди, посмотри, вдруг поможет? Дитё всё-таки.

– Ну, пойдём, посмотрю,– сказала я, вставая.

Пока разговаривали, дошли до детского отделения реанимации. На кровати, утыканная трубками, лежала девочка на вид не старше четырёх лет. Бледненькое худенькое личико, закрытые глаза, тяжёлое хриплое дыхание.

– Как её зовут?– спросила я Мируну.

– Илинка,– ответила педиатр.

– Сколько ей?

– Пять.

– Можно её разбудить? Мне нужно глазки посмотреть.

– Сейчас попробуем.

Мируна стала будить ребёнка. Девочка открыла глаза. Взгляд был блуждающим и неосознанным. У бедняжки явно был жар.

Я подошла к кровати, и села рядом, смотря на Илинку.

– Иди, отдохни, я с ней посижу. Если что, позову,– сказала я Мируне.

– Ага, посиди. На тебя только и надежда. Родители уже совсем дошли. Не знают, какому богу молиться.

Причитая, она вышла из палаты, и прикрыла дверь. Я положила руку на грудь девочки, и запела убаюкивающую песенку. Илинка прикрыла глазки. Дыхание стало ровнее и тише. Я сидела рядом, и тихонько пела все детские песенки, какие только могла вспомнить. За полночь дыхание малышки стало свободнее, жар прошёл. Я потрогала шейку ребёнка, она была мокрой от пота. Выйдя в коридор, я позвала медсестру.

– Принеси воду с уксусом и чистую пижаму. Она вся мокрая.

Я раздела Илинку, обтёрла её водой. Затем надела на неё сухую пижамку, и уложила в кровать.

– Капельницу ставить?– спросила медсестра.

– Не нужно. Только убрала. Пусть поспит спокойно.

Медсестра кивнула и вышла. Девчушка повернулась на бочок, и тихо ровно задышала. Я легла рядом, положив руку ей на спинку в область лёгких.

*****

Утром меня разбудила Мируна.

– Который час?– вставая, спросила я.

– Начало шестого утра. Вам там мужика с огнестрелом привезли. Беги.

– Состояние ребёнка стабилизировалось, позже проверь все показатели. Когда проснётся, покорми куриным бульоном. Пока всё нормально, ничего лишнего не колите. Организм начал бороться, не мешайте.

– Поняла,– кивнула врач.– Не переживай.

– Всё, я пошла. Потом забегу,– попрощалась я, и поспешила в своё отделение.

Не успела я войти, как ко мне бросилась дежурная медсестра.

– Ранение в область груди, задето лёгкое. Пациент готов, во второй операционной.

– Везёт мне сегодня на лёгкие,– сказала я себе, и пошла переодеваться.

*****

Операция прошла сложно. Пуля вошла глубоко, пробив орган насквозь, и застряла в грудной клетке. Выйдя из операционной, я почувствовала ужасную слабость. Как будто из меня выжали все силы. Умывшись холодной водой, я решила навестить Илинку и ехать домой.

Пока шла в детское отделение, позвонила Лу́ке, и попросила за мной приехать. Девочка сидела на кровати, и ела куриный суп.

– Привет!– улыбнулась я ей.– Вкусно?

– Вкусно. И дышать уже не больно.

– Вот и славно. Кушай хорошо, и скоро домой поедешь.

– К маме и папе?– уточнил ребёнок.

– Да, милая, к маме и папе.

– Это ты ко мне ночью приходила?

– Я. Ты помнишь?– удивилась я.

Илинка кивнула с серьёзным видом.

– А как тебя зовут?

– Милена.

– А меня Илинка.

– Ну, что ж, будем знакомы. Ты давай выздоравливай, а я потом тебя навещу.

– Хорошо.

Я попрощалась с девочкой, и вышла во двор. На