Пособие для Наемника (СИ) - Машевская Анастасия Страница 13

В какой-то момент, когда Рейберт снова отошел, Железный спросил Теоданиса в лоб:

— Другие аристократы в большинстве воротят от меня нос. Почему вы выказываете мне поддержку? — Ну хоть кто-то же должен ответить ему на этот вопрос. — Что вам нужно?

Багровый Кулак фыркнул, словно отмахиваясь от барона, чем вконец озадачил последнего.

— Лично мне — ничего. Я поддерживаю вас, потому что моя дочь показала сегодня всем и каждому в этом зале, что намерена оказать вам протекцию. Зная ее, не могу сказать, что она совсем ничем не руководствовалась. А, значит, не думаю, что стоит ставить палки в колеса ее планам.

Эмрис в душе цокнул: «Ее планам!» Можно подумать, это не твои собственные планы! Однако вслух он, сдерживая нетерпеливость, уточнил:

— Я о том и говорю. Я бы очень хотел узнать, чем именно руководствуется ваша дочь, ее светлость, помогая мне. — Эмрис покладисто ввернул титул леди, чтобы Багровый Кулак не счел его речь недостаточно уважительной и не вмазал ему этим самым кулаком. Пока вполне обычного цвета, хотя и взаправду пудовым.

— Вы это у меня спрашиваете? — Теоданис посмотрел на Эмриса, как на законченного кретина. От вящего изумления тупостью собеседника обычно напряженное лицо констебля даже разгладилось — просто потому что вытянулось. — Попросите любого слугу здесь показать дорогу до библиотеки и спросите Идель сами.

Раздражение на герцогском лице красноречиво намекнуло Эмрису, что лучшим решением сейчас стало бы оставить компанию Теоданиса. Потому Железный поклонился, обозвал в душе Теоданиса «Багровой Рожей» и направился к ближайшему слуге. Не для того, чтобы, конечно, узнать путь в библиотеку, но за тем, чтобы еще немного выпить.

Только когда сумерки сгустились до красок ночи, Эмрис отделался от всяких компаний. Барон Риньи утащился спать. Вернее, его утащили, под руки с двух сторон (лорд-камергер при этом брезгливо поджимал губы и указывал, куда волочь наполовину обмякшее тело). Рейберт откровенно охаживал какую-то даму не особо высокого статуса, имя которой Эмрис не запомнил, хотя ему говорили. Крейга в последний раз он видел с час назад приударяющим за рыженькой служанкой. Похоже, его не хватятся, решил мужчина, и, присмотревшись за вечер к входам и выходам, направился в дворцовый сад. Раскидистый, полный укромных недоосвещенных уголков и лавочек, где можно укрыться с красоткой или перевести дух в одиночестве.

Еще — как следует продышаться от выпитого хмеля. Может, и не стоило так налегать, но, черт возьми, без этого он бы точно скрючился от напряжения в местном крысятнике!

Выбравшись на одну из аллей, Эмрис огляделся и, удостоверившись, что посторонних нет, пробормотал под нос несколько крепких выражений. Все, что он думал о бесконечном театре оскалов. Потом запрокинул голову, глубоко вздохнул и заприметил краем глаза какое-то движение неподалеку.

На скамейке чуть впереди сидела Идель — несмотря на ночь, Эмрис не мог ее не узнать. Во-первых, она находилась не более, чем в дюжине шагов, а во-вторых огненные всполохи факела, установленного на мощенной дорожке, достигали ее и ложились тенями на золотистую в ночи щеку. Даже сейчас ее профиль отличался особенным изяществом.

Выглядела леди как человек, разбитый усталостью. Похоже, тоже решила скрыться в тени от чужих глаз. Железный мог ее понять. Недоумевал только, почему она не пошла отдыхать в отведенные покои. Наверняка, как благородная дама, могла сослаться на головную боль или использовать еще какой благовидный предлог, чтобы послать все в пекло.

И почему для мужиков никто не придумал благовидных предлогов?

Эмрис припомнил, как Идель говорила императору, что едва успела к празднику. Возможно, у нее позади был долгий путь. Железный подумал, что в такой ситуации ее бы точно извинили, уйди она отдыхать раньше. Так почему она здесь?

Впрочем, почему бы ни была, похоже, ему представился отличный шанс, чтобы нормально поговорить. Без свидетелей, без лишних глаз, ушей и условностей, которые так или иначе превращали прежде ее поведение в своеобразный спектакль. И, конечно, без императора, который все испортил, когда вклинился в их диалог на лоджии и перетянул одеяло на себя.

Эмрис резко выдохнул, как перед порцией отборного самогона, и уже шагнул в сторону молодой женщины, когда увидел, как она встрепенулась. Заметила? Железный растерялся, застигнутый врасплох, а затем увидел, как с противоположной стороны к Идель подошел мужчина — тот самый, с которым она перемигивалась, когда брала бокалы. Он принес плащ и, приблизившись, накинул женщине на плечи. Наклонился прямо из позиции сбоку и поцеловал. Коротко, так, как целуют давно родного человека.

Ее муж, определил Эмрис безошибочно. Не старый, не уродливый. Не противный, судя по всему.

— Не замерзла? — Со своего расстояния Железный, затаив дыхание, мог слышать голоса. Хотя кое-где приходилось откровенно домысливать. Например, что в ответ на этот вопрос Идель ответила отрицательным мычанием.

Ему стоило уйти, подумал Эмрис. Это личный момент для Идель и ее супруга, но… Но было бы неплохо узнать, что на самом деле думают о нем все эти высокие лорды и леди и как планируют использовать, когда не знают, что он их слышит.

Хм, нужно будет подумать, как добывать сведения из столицы. Он не сможет поспеть везде сам.

— Устала?

Мужчина — Эмрис припомнил, что его называли Ноланом — обошел скамейку и сразу вместо того, чтобы сесть, прилег, устроив голову на женских коленях.

— Безумно долгий день. — Руки Идель словно сами собой коснулись мужских волос.

— Пойдем спать?

— Посидим еще немного. Мне осточертели замкнутые пространства.

Тот же голос, что прежде говорил с ним, Эмрисом, сейчас звучал совершенно иначе.

— Хорошо. — Нолан поймал одну из ладошек жены и ненадолго прислонил к губам. — Я потерял тебя из виду после ужина.

— Я была с Аероном.

— И что этот прохвост опять от тебя хочет?

— Сказал, расскажет завтра.

— А о чем тогда говорили?

— Немного о делах. Но в основном он жаловался на жену, как обычно. Спрашивал, как там у нас, женщин, в голове все устроено. — Она тихо рассмеялась. — Вообще спрашивал о нас.

— Я, кстати, не видел его супругу сегодня.

— Аерон отослал ее в загородную резиденцию вместе с детьми. Я спросила, когда он соберет знать, чтобы официально присвоить ей титул императрицы, она, в конце концов, уже принесла ему двух детей…

— Никогда, Идель, — перебил Нолан. — У него было полно времени, и если б Аерон хотел, уже давно бы провел церемонию коронации.

— Тоже верно. — Нельзя было не согласиться с логикой. — Видимо, Элиабель так и останется, принцессой-консортом.

— И ее брат будет от этого явно не в восторге. Кстати, теперь ясно, почему и Легрейфа не было видно.

Идель хихикнула:

— Вообще-то, Аерон говорит, что намеренно приказал ему не приезжать.

Нолан фыркнул:

— Мы прекрасно знаем, где Легрейф вертел приказы императора.

Идель тихонько засмеялась. Это было красиво.

— Чего? — Голос ее мужа прозвучал так, будто смешок Идель его задел. Наигранное возмущение, улыбнулся Эмрис. Очень… семейное.

— Я люблю слушать, как ты выражаешься. Это как свет здравомыслия в курятнике.

Нолан вытянул руку и погладил жену по щеке.

— Кто-то должен позволять тебе быть человеком. Я рад, что это я.

— Я тоже. — В этом было больше признания, чем в любых, самых громких словах.

Идель глубоко вдохнула и подняла голову к небу.

— То, что Легрейфа не видели, не значит, что его не было.

— Переживаешь? Не переживай, я спас тебя от него один раз, спасу и второй.

А ему тоже скромности не занимать. Интересно, от чего именно Нолан спас Идель. Версий, в целом, немного, но все-таки?

— Не сомневаюсь. Мне просто хочется верить, что больше спасать не придется. Все как будто бы налаживается. Даже Аерон сегодня расцвел.

— Мне кажется, — Нолан взял авторитетную интонацию, — Аерон не очень хороший муж. Иначе бы он цвел рядом со своей женой, а не с моей.