Ариша - Другое оружие Страница 13

В Энакине этого нет. Он любит её и их детей.

Но его Тень обладает яростью, его Тень умеет ненавидеть. Падме с болью вспомнила чужие глаза в видении. Нет, этого не будет. Она наберется терпения и сил, она сможет справиться и с Императором, и с тёмной Тенью. Но как? Даже Йода проиграл Сидиусу, и целый Совет мудрейших джедаев не удержали и не спасли Энакина от Тёмной стороны. С чего она вообще взяла, что она сможет сделать то, что не смогли они?

Падме подошла к колыбели, где спокойно спали двойняшки.

Разве у неё есть выбор? Разве она может проиграть?

— Эта неделя была очень продуктивной, — объявил Бейл на традиционном обеде в новом ресторане. — Особенно для наших друзей.

Амидала никак не отреагировала на замечание: сенатор в последнее дни не отличалась энтузиазмом.

— Пятьдесят – хорошее число, — в пространство сказал алдераанин. — Вам так не кажется?

— Смотря с какой стороны посмотреть, — нерадостно поддержала разговор Амидала. — И смотря чего. Пятьдесят бластеров или пятьдесят аптечек. Весомо, конечно, но всё же несерьезно.

По её мнению, они слишком торопились, да и она сама разрывалась на части – с одной стороны, старалась успеть закончить дела до возвращения мужа в центр столицы, желая, чтобы он задержался с расследованиями, с другой, безумно тосковала и скучала, постоянно ожидая приезда.

Она уже убедила себя, что её деятельность – это не измена любимому человеку, а предательство Империи, которой он служит. Но если считать предательство Империи равнозначным предательству Скайуокера, тогда можно утверждать, что то, что он сделал с Республикой, равносильно измене Амидале.

Придя к такому выводу, её совесть немного успокоилась, осталось только убедить себя, что она сможет это объяснить Энакину, если её деятельность вдруг дойдёт до него.

Если он, конечно, даст ей возможность объяснить что-либо.

Она встряхнула головой, прогоняя страшное видение.

— Четыре тоже хорошее число, — сказала она, выдвигая четыре ягоды у себя в тарелке. — Четыре месяца – это много для сбора урожая, но мало для посева…

Её разбудил тонкий сигнал комлинка, сообщающий, что на лётную площадку садится корабль.

Падме соскочила с кровати и босиком побежала на веранду: знакомый истребитель плавно сел, кабина пилота открылась, и большая чёрная Тень выросла из неё.

Амидала невольно сделала шаг назад – холодный ветер обдул её, заставляя поежиться. Она сделала глубокий вдох, прогоняя звериный страх, и нашла в себе силы кинуться навстречу Тени.

— Энакин! Наконец-то!

Тень обняла и приподняла её, целуя.

— Я скучал по тебе. Как вы? С детьми всё в порядке?

— Да, можно так сказать, — Падме потянулась ещё за одним поцелуем, а потом взяла его лицо в руки и смотрела, как в синих глазах растворяется холод и сталь. Тень отступала, пряталась от их радости.

— Ты опять дрожишь, — он прижал её к себе еще сильнее.

— Сегодня от радости, — Амидала закрыла глаза, наслаждаясь чувством победы над Тенью и безопасности в любимых руках. Впервые за долгое время вернулось то счастливое чувство любви и мира, как на озере на Набу, когда не было ни политики, ни интриг.

Они простояли так ещё пару минут, пока Падме окончательно не замерзла.

— Пойдём к детям, хватит тебя морозить, — с улыбкой сказал супруг и напрямую пошёл в детскую. Падме счастливо улыбнулась – ради этого стоит воевать и сражаться до победного.

— Какие они уже большие!

— Тише, а то узнаешь, какие они ещё и горластые.

Скайуокер, как завороженный, смотрел на спящих детей. Падме прижалась к нему сильнее, смотря на его счастливую улыбку и глаза.

— Перенесёшь колыбельку в детскую?

— Угу, — Скайуокер хитро посмотрел на неё. — А ты куда?

— Сейчас вернусь, — Падме выскользнула из объятий, и на цыпочках пробежала в соседнюю комнату, но обернулась у порога.

Энакин, не отрывая взгляда от детей, вёл колыбель в другую комнату, а за ним летело трюмо со всеми детскими вещами.

Падме хихикнула про себя: «папаня джедай – удобно!»

Вернувшись через десять минут в детскую, она сменила длинную ночную рубашку на халат из тонкого светлого кружева и подняла волосы в высокий хвост.

— Я ванну подготовила, — подойдя к супругу, почти на ушко прошептала она, и нежно проведя рукой по плечам, сняла с него мантию.

— Хорошая идея, — одобрил Энакин, рассматривая её.

Левой рукой он легко коснулся её бедра, провёл вверх по талии, груди, шее и потянулся за поцелуем. Её губы едва коснулись его губ, и с лукавой улыбкой она оттолкнула его, попыталась бежать. Другой рукой он поймал её за талию, резко развернул и прижал к стене беглянку.

— Куда это вы собрались, мадам? — мурлыкающим тоном поинтересовался он, целуя шею.

Она аккуратно отодвинулась, приложив указательный палец ему на губы.

— Ш-ш-ш… Детей разбудим, — шёпотом сказала она. Секундного отвлечения хватило, чтобы она успела вынырнуть из его объятий, но он вновь удержал её за руку. Падме перехватила его руку и потянула из комнаты.

Амидала поудобней переложила детей у себя на коленях и поправила халат: сидя в большом кресле под защитным полем, она наблюдала за утренней разминкой Скайуокера – большой зал был специально оборудован для тренировок джедая.

Ей лично пришлось уговаривать Артива, чтобы тот позволил зайти в тренировочный зал Лорда без его разрешения, но Амидала нашла подход к суровому адъютанту, и на основе зала, смоделированного самим Энакином, велела Тайфо спроектировать домашний.

Скайуокер играючи обходил самый сложный режим тренировки. Самые лучшие бойцы её охраны не выдерживали больше пятнадцати минут, а супруг уже полтора часа без оружия прыгал, уклонялся и обходил препятствия.

— Как тебе? — поинтересовалась она, когда Энакин всё-таки остановил программу тренировки и подошёл к ним.

— Отлично, — довольно улыбаясь, ответил он, наклонился, упираясь руками за подлокотники. — Спасибо, — поцеловал её, — только нужно будет внести пару корректировок и ввести дроидов.

Лёгкая рубаха была полностью мокрой, с кудрей по вискам текли капли пота.

— Я рада, что тебе понравилось, — Падме достала одной рукой полотенце. — Теперь ты сможешь тренироваться дома, — заметила она, аккуратно промокая пот с его лица. — Может, найдешь часочек в неделю на тренировки со мной?

— По-моему, ты и так в отличной форме, — ещё один поцелуй, уклончивый ответ.

Энакин отодвинулся и одной рукой подхватил сына с колен матери.