Мэтт Ваймен - Саведжи Страница 13

— Уверены, что я не могу переубедить вас? — еще раз спросил администратор, ставя тарелки на барную стойку.

— Нет, — сказала Лулабель, в качестве доказательства проведя рукой по лицу. — Хватит издеваться надо мной.

Столь резкий ее ответ заставил всех на кухне неловко замолчать. А это значило, что все могли слышать шаги наверху.

— Кто-то крадется, — сказала визажист.

— Так кто здесь живет? — спросила Лулабель. — Зеркало точно не такое, как нужно.

— Ну, жильцы любят готовить, — заметил администратор. — Кухня здесь что нужно.

Лулабель бросила взгляд на набор ножей. Они, варьируясь по форме и размерам, крепились к магнитной ленте над разделочной поверхностью

— Обычный выпендреж, — сказала она, поправляя его. — Ну в самом деле, сколько ножей нужно человеку?

— Судя по бороздкам на режущей поверхности, — произнес администратор кейтеринга, подойдя ближе, — хозяева в полной мере пользуются всеми ими.

Подобное для Титуса Саведжа было в новинку. Обычно первый этаж дома сдавался в аренду в течение рабочей недели. А это значило, что он весь день мог держаться подальше, забыв о вторжении на его территорию, а затем вернуться из офиса к счастливой жене, в дом, где все как обычно.

Сейчас же он застрял под одной крышей со съемочной группой. Одна только мысль о них вызывала у него пульсирующую боль в висках. К тому же, у него была куча работы. Если произойдет поглощение, ему нужно будет разобраться с кучей документов, чтобы удостовериться, что все прекрасно. Обычно по выходным Титус любил закрывать дверь и проводить время с семьей. Вместо этого он словно в ад попал.

— Пап, можно с тобой поговорить?

Саша была уверена, что сначала нужно постучать в дверь. И хотя та была распахнута, на этот раз она хотела сделать все правильно.

— Милая, это не подождет? — спросил Титус, через стол глядя на дочь.

— Пожалуйста. Это не займет много времени.

Титус оглянулся через плечо, вздохнул и крутнулся на стуле.

— Только обойдемся без хлопанья дверью, — сказал он. — Я слишком стар для истерик.

Саша смущенно улыбнулась и подошла к окну. Оно выходило в сад на заднем дворе. С этой точки обозрения было видно, насколько лучше, по сравнению с соседними участками, у них росли деревья и цветы. Помня о советах дедушки, Саша глубоко вздохнула и стала надеяться на лучшее.

— Я подумала и решила, что было бы неплохо, если бы вы с Джеком все-таки познакомились, — сказала она. — Чтобы ты мог понять, что он из себя представляет.

— В этом нет необходимости, — ответил Титус, звуча разочарованно. — У меня есть идея получше.

Саша напомнила себе оставаться спокойной.

— Когда Иван впервые проговорился, что я собираюсь с ним встречаться, — сказала она, — ты предложил пригласить его к нам.

— Это было тогда, — мрачно сказал Титус.

— До того, как ты узнал, что он вегетарианец? — Она взглянула на отца и увидела, что тот уставился в стол, но кивнул. Но Саша была готова к такому ответу.

— А если бы он был чернокожим? — осторожно спросила она, повернувшись к окну. — Азиатом или китайцем? Ты так же не пустил бы его в дом?

— Конечно же нет. Милая...

— Это все равно предрассудки, пап, — продолжила она, снова в силах совладать с голосом. — Ты судишь человека, даже не зная его.

Между ними повисло неловкое молчание. Титус всегда считал себя справедливым человеком. Такое утверждение, особенно от родной дочери, сильно его ранило.

— Ты это пришла сказать? — задал он вопрос.

— Еще я надеялась, что мы сможем поговорить о сегодняшнем вечере, — начала она, снова ненадолго к нему повернувшись. — Твое разрешение будет много для меня значить.

От такой ее формулировки у него в горле ком встал. Рано или поздно в жизни каждого родителя наступал такой момент, когда нужно отпустить детей. Не просто на пару часов, а навсегда.

— Это сложно, — поднявшись, начал он. — Есть семейные традиции. Они делают нас сильнее. И впустить в семью травоядного — это большой риск. Можно все разрушить.

— Я не собираюсь выходить замуж за Джека, — сказала она и обернулась к нему лицом, разведя руками. — Это всего лишь ужин.

Титус перевел дух, что для Саши показалось его поражением. И только тогда Титус осознал, что нужно сбавить обороты. Потому что иначе он ее потеряет.

— В десять ты должна быть дома, — настороженно сказал он. — И телефон держи при себе. Если тебе станет не по себе, в любое время позвони мне, поняла?

— Поняла, — сияя, сказала она. — Но тебе нечего волноваться. Он вегетарианец, а не сексуальный маньяк. Это две разные вещи.

Прежде чем он успел что-либо на это ответить, Саша подпрыгнула, поцеловала его в щеку и оставила одного. Титус наблюдал за ее уходом. На мгновенье он задержал взгляд на открытой двери.

— Может, это и разные вещи, — пробормотал он себе под нос, — но обе непростительны.

Глава 8

Проголодавшись, Лулабель Харт могла быть очень капризной. Учитывая систему питания, такое ее настроение часто затягивалось. В то утро, после второго стакана теплой воды (и виноградины, с момент искушения украденной из вазочки с фруктами), ее игра хоть и была профессиональной, но явно подпорченной вспыльчивым характером.

— Да, мы можем попробовать выставить свет иначе, — сказала она режиссеру, дипломатичному и одаренному руководителю, который просто пытался получить от своей команды лучший материал. — Хоть я и ожидала, что буду работать с командой, которая с первого раза все сделает как нужно.

Если быть справедливым к Лулабель, то она позировала так же хорошо, как и устраивала скандалы и закатывала истерики. Она просто не знала границ, когда дело касалось вежливости. Ближе к обеду ответственному за реквизит пришлось опустошить флакон с освежителем воздуха и заполнить его духами Лулабель, чтобы ту «не стошнило прямо перед объективом».

— Ладно, давайте сделаем перерыв на обед, — объявил режиссер, чувствуя, что нужно сбросить эмоциональное напряжение. — У всех есть тридцать минут.

Пока актерский состав и съемочная группа работали в гостиной, администратор кейтеринга находился на кухне. Когда режиссер объявил перерыв, члены съемочной группы сгрудились у стола с большим количеством блюд на любой вкус. Лулабель была не первой в очереди. Грузчики оказались быстрее, но та не отставала. Она молча начала наполнять свою бумажную тарелку, пока в комнату больше никто не вошел. Она набрала тако с креветками под лаймом, фетучини с курицей и сушеными помидорами, кусочек пирога с цукини и козьим сыром и запеканку с фисташками и свининой, несколько ложек свекольного салата с кус-кусом, две булочки и четыре кекса с пониженным содержанием масла и три с двойным шоколадом, каждый в индивидуальной упаковке. Никто, конечно же, этого не комментировал. Работа началась рано, так что все были голодны. Но, когда Лулабель заняла место, откуда открывался вид на сад, не осталось незамеченным то, что ее обед больше был похож на банкет, чем на легкий перекус. Чтобы съесть все, ей понадобилось целых полчаса. Отчасти так получилось из-за того, что большую часть времени она проговорила со своим агентом.