Татьяна Шульгина - Дар халифу(СИ) Страница 14

  -- Да, но наши девицы мне больше по душе, - ответил капитан Морис, не сводя взгляда со своей подруги в светло-зеленом наряде.

  -- Неужели вы бывали у мадам Роуз? - Кристиан позволил своей девушке поцеловать себя. Остальные немного оживились, тоже припав к своим избранникам.

  -- Конечно, - ответил капитан Джонсон. - Какой же офицер не бывал там?

  Граф кивнул в сторону короля, задавая немой вопрос.

  Капитаны Морис и Питерс переглянулись.

  -- Он тоже мужчина, - ответил Джонсон, не замечая взглядов друзей.

  -- У Его Величества есть личные куртизанки, - сказал Гордон, тоже посвященный в тонкости придворной жизни.

  -- Много? - граф привлек к себе танцовщицу, ласкавшую его обнаженную грудь. Он знал, что куртизанки оказывали те же услуги, что и девушки в доме мадам Роуз, с одним лишь отличием. Они были аристократками, представленными двору, а некоторые даже фрейлинами.

  -- Четыре, - князь усмехнулся.

  -- Но вряд ли стоит предавать это широкой огласке, - поспешил добавить Генри, который прекрасно понимал, чем вызван такой интерес Кристиана.

  -- Я буду нем, как рыба, - пообещал граф. - Тем более это все уже в прошлом.

  -- Ох, славный Вандершир, - вздохнул князь.

  -- Мы вернем его, и все встанет на свои прежние места, - сказал Генри.

  -- Халиф может запросить высокую цену за свою помощь, - предположил Кристиан, пользуясь тем, что король слишком далеко от них и не может слышать разговор. Его одалиска, тем временем, начала переходить к более откровенным темам, поглаживая господина по щеке.

  -- Он знает, что мы в отчаянном положении, - согласился Джонсон.

  -- Его Величество обсуждал с вами, что намерен предложить? - спросил граф.

  -- Нет, он редко посвящает в свои планы, - отрицательно мотнув головой, ответил Питерс.

  -- После похищения книги Виктор никому не доверяет, - добавил капитан Морис. Гордон кивнул, подтверждая его слова. - Даже старым друзьям.

  -- Только Томас пользовался его неизменным уважением и доверием, - Джонсон, как и остальные офицеры хорошо знал советника.

  -- Вам не кажется такая скрытность излишней? - Кристиан заметил, что король поднялся, собираясь удалиться. Девушка следовала за ним.

  -- Доброй ночи, друзья, - сказал он. - Утром жду вас в тронном зале.

  Офицеры поднялись, проводив кивком своего короля. Одалиска ушла следом за господином.

  -- Ваша антипатия вполне объяснима, - начал капитан Морис, когда они вернулись на подушки. - Но, поверьте, если Виктор что-то решил, значит, у него есть на то причины. И если он что-то и скрывает от нас, значит, нам знать этого не нужно.

  -- Вы ошибаетесь, - Кристиан широко улыбнулся. - Я самый преданный и верный вассал Его Величества.

  -- Лучше для вас, если так, - произнес капитан Питерс.

  Гордон был уже не в состоянии вести беседу. Друзья помогли ему подняться и проводили в спальную, куда увязались и девушки.

  -- Ты можешь сделать кое-что для меня? - спросил граф свою подругу, когда они остались одни.

  Та быстро закивала, сняв его головной убор и прильнув к груди.

  -- Нет, не это, - Кристиан, смеясь, отстранился от нее. - Ты можешь узнать, провела ли ночь твоя госпожа с господином?

  -- Динара и король? - переспросила девушка. Граф кивнул, широко улыбаясь своей сообразительной подруге.

  -- Да, господин, - она опять потянулась, чтоб поцеловать его и на этот раз он не стал препятствовать ей.

  -- И все подробно мне расскажешь, - продолжал он, пока она покрывала поцелуями его грудь.

  -- Да, господин, - она улыбнулась.

  Виктор вошел в свою спальную, просторную и так же роскошно убранную, как и прочие во дворце. Несколько широких окон вели во внутренние сады, наполненные стрекотом цикад. Лампы на позолоченных подставках мерцали, наполняя комнату неясным светом.

  Следом вошла темноволосая танцовщица в светло-розовом наряде.

  -- Господин доволен Динарой? - спросила она, проворно снимая с него рубашку.

  -- Ты играешь? - спросил он, сохраняя свое обычное безразличное выражение лица, пока она снимала с него головной убор и расправляла волосы.

  -- Конечно, на трех инструментах, - девушка провела ладонью по его груди к поясу.

  -- Ситар*? - Виктор указал на инструмент, стоявший в дальнем углу.

  Динара кивнула.

  -- Играй, - сказал он.

  Одалиска поклонилась и поспешила выполнять волю господина. Она расположилась на низком диванчике у окна и начала играть, умело перебирая струны. Король снял сапоги и лег на кровать, прикрыв глаза. Комнату наполнили звуки прекрасного инструмента.

  -- Пой, - приказал мужчина.

  -- Господин желает что-то определенное? - спросила она.

  -- Нет, - Виктор посмотрел на нее.

  -- Скажите, что у вас на душе, и я подберу песню, - попросила Динара.

  -- Завтра я отдам твоему халифу очень ценную для меня вещь, - ответил король. - Как, ты думаешь, у меня на душе?

  Она кивнула и начала петь, не желая больше испытывать его вопросами.

  *Одалиска - от odalisque (франц. из тур.) - наложница, рабыня, служанка.

  *Ситар - струнный щипковый музыкальный инструмент.

  Глава шестая

  16е. Третий весенний месяц.

  В тронном зале собрались все советники, окружив высокий трон своего господина. Сам халиф восседал на нем, одетый в белые одежды шитые золотом и тюрбан, украшенный большим голубым бриллиантом.

  Гости стояли перед ним, склонив головы. Впереди, почти перед самым троном, стоял король Вандершира. Он был одет в вандерширскую форму офицера, красный китель с золотыми пуговицами и эполетами, и белые узкие штаны, заправленные в высокие черные сапоги.

  -- Приветствую, дорогой друг, - начал халиф, глядя на него сверху вниз. - Сын моего лучшего друга. Ты доволен приемом в моем дворце?

  -- Да, вполне, - ответил Виктор, распрямившись и глядя прямо на собеседника без подобострастия и покорности, которой тот ожидал.

  -- Я безмерно рад твоему визиту, и твоим друзьям, но что привело тебя ко мне? - продолжал халиф, явно разочарованный, но не удивленный.

  Офицеры стояли позади своего командора, девушки за их спинами.

  -- Я пришел просить твоей помощи, - ответил Виктор.

  Николь была бледнее, чем мрамор, украшавший тронный зал. Огромные арки, не застекленные и не занавешенные, выходили во внутренний двор, залитый утренним солнцем. Белоснежный зал казался необъятным и холодным даже в жару. Тут не было ни ковров, ни цветов, только круглые колонны, трон, несколько скамеек для советников и около двух десятков темнокожих стражников, вооруженных широкими саблями, которые они держали в руках.