Я стала сестрой злодея (СИ) - Миллюр Анастасия Страница 14

Эта женщина видела меня в первый раз в жизни, но уже проявила ко мне доброту. А та же лея Ганно воспитывала Азалию с рождения, но относилась к ней хуже, чем к дворовому псу.

Слышала ли бедная девочка хоть одно доброе слово за всю свою жизнь? Подарил ли ей кто-нибудь хоть один подарок?

Сердце засвербело, затянуло. Я сглотнула и резко опустила глаза, ощущая, что вот-вот расплачусь. Не знаю, почему я так близко принимала к сердцу ужасную жизнь Азалии. Ведь она - это не я.

И тогда вдруг лея Строфорд сделала то, чего я не ожидала совершенно. Осторожно она коснулась моей спины теплой ладонью и нежно провела вдоль позвоночника. Я вздрогнула, но не отстранилась. Лишь зажмурилась сильнее и в очередной раз попыталась договориться в разбушевавшимися чувствами.

А потом женщина и вовсе прижала меня к груди, и я ощутила исходящий от нее приятный запах пионов. Она так осторожно и ласково обняла меня, что сдерживаться просто не было сил.

Я прижалась щекой к ее груди и тихо выдохнула, позволяя одной-двум слезинкам скатиться по щеке.

На самом деле, этот мир не жесток. В нем есть место для доброты и заботы. Но мне так хотелось, чтобы и настоящая Азалия узнала об этом.

— Спасибо, — прошептала я и отстранившись, неловко вытерла мокрые дорожки на щеках.

Женщина улыбнулась.

— Я прошу прощения, если переступила грань. Но вы напомнили мне мою дочь.

Я повернулась к лее и проговорила:

— Наверное, она выросла потрясающей девушкой с такой доброй матерью, как вы.

Однако вопреки моим словам на лицо владельцы магазина закралась печаль. Она подняла вперед невидящий взгляд, а губы горько изогнулись.

— Нет. Я была плохой матерью, юная сейра. Все ее детство я только и делала, что работала. Она все время ходила везде одна. Я даже не заметила, что она заболела, пока не стало слишком поздно…

По моей спине побежали мурашки, и теперь уже я сжала ладонь женщины, молча даря ей утешение.

— Простите, я не знала.

Женщина покачала головой и подняла глаза к потолку, будто боролась со слезами.

— Нет, это я должна попросить прощения. Не знаю, почему вдруг вспомнила об этом. Обычно я ни с кем о ней не разговариваю… — она повернула ко мне голову, и наши взгляды встретились. — С вами очень приятно находиться рядом, юная сейра. Очень тепло.

Но момент откровения был окончен, и она, извинившись, поднялась, а уже вскоре вернулась с несколькими помощницами и тем сказочно-волшебным платьем из журнала. В живую оно выглядело еще лучше.

Все время, пока меня одевали, я стояла, затаив дыхание и представляя, как буду выглядеть в итоге. Но когда со всеми застежками было покончено, лея Строфорд не позволила мне посмотреть, что получилось.

Самолично вооружившись расческой, она уложила мне волосы и завязала их большим белым бантом, и только после этого, лея помогла мне спуститься с подиума и подвела к высокому зеркалу.

По тому, как охали и вздыхали девушки, когда наряжали меня, я могла предположить, что вышло что-то симпатичное. Но когда я увидела свое отражение, то едва смогла сдержать визг чистейшего восторга.

Из зеркала на меня смотрел ангел.

Белое платье с кружевами, которые ложились точно перья, лишь подчеркивало хрупкую и очаровательную красоту. Каштановые волосы с медным отливом лежали локонами на плечах, позади был завязан большой бант, который на удивление хорошо оттенял сапфировые глаза.

На мгновение мне даже показалось, что девочка в зеркале мне привиделась. Затаив дыхание, я подняла руку к лицу, и отражение сделало тоже самое.

Просто невероятно.

С искрящимися счастьем глазами я повернулась к лее, и встретила ее теплую улыбку, однако взгляд, которым она одарила меня был задумчивым.

И я только хотела поинтересоваться, в чем дело, как лея Строфорд внезапно сказала:

— Сейра Абенаж, с моей стороны грубо просить вас вот так в лоб. Но мы запускаем новые фасоны платьев для юных сейр, и если вы не против, я бы хотела, что бы вы побыли нашей моделью.

Моя челюсть отвисла. Я моргнула.

Моделью?! Нет, я, конечно, понимаю, что моя внешность очаровательна, но что бы прямо так…

— И… Как вы будете фотографировать, то есть… — я нахмурилась. Вроде бы в этом мире не было фотоаппаратов. — Вы будете рисовать с меня портреты, или что-то такое?

Женщина кивнула.

— Да, большое полотно с вашим изображением будет висеть перед входом в наш магазин, и конечно же, как только вы достигнете возраста дебюта, будете представлять новые фасоны на светских раутах.

Шестеренки в моей голове закрутились с бешеной скоростью, разум тут же зарылся в расчеты.

— Но… — я бросила взгляд в отражение и снова посмотрела на лею Строфорд. — Почему я? Разве вам не лучше предложить должность вашей модели одной из сейр, которая уже дебютировала в обществе?

Лея улыбнулась.

— На вашем примере мы покажем путь наших платьев от детства к расцвету. Разумеется, об условиях мы поговорим отдельно. Я направлю в ваше поместье своего помощника с деталями контракта, и разумеется нужна будет подпись вашего опекуна.

Шестеренки с визгом встали, а разум, перед которым уже открылись прекрасные перспективы в виде горы денег и внимания общества, обречено рухнул в разворошенную кипу бумаг.

Ридрих точно ничего не подпишет… Ну, и ладно! Нужно просто подгадать момент, когда его не будет дома, а подпись и подделать можно!

Я растянула губы в невинной улыбке.

— Я отправлю вам весточку, когда буду готова принять помощника. Мы с братом обязательно тщательно рассмотрим ваше предложение.

— Надеюсь на наше сотрудничества, — женщина протянула мне руку, чтобы скрепить сделку, и я незамедлительно ее пожала.

Личные деньги никогда не помешают! И даже если настроение Ридриха не переменится, я смогу сбежать. Как говорится, на бога надейся, но и сам не плошай. Я верю в то, что милая младшая сестренка сможет завоевать сердечко Ридриха, но иметь энную сумму денег для побега (на крайний случай, разумеется) лишним не будет.

Из бутика я выходила уже совершенно другим человеком.

Никто из прохожих на улице не смел даже косого взгляда в мою сторону бросить. По мне сразу было очевидно, что я принадлежала к знатному роду, и шутки со мной были плохи. Хотя будь у меня личная горничная, все было бы еще выразительнее.

На экипаже с гербом эрцгерцога я добралась до дома печати, заплатила им за размещение объявления о найме слуг, хотя и встретилась с удивленным, но все же уважительным взглядом служащего. На его невысказанный вопрос я лишь повела плечом.

Оправдаться, если честно, очень хотелось. Слова вроде: «Я ведь дочь эрцгерцога, поэтому с самого детства меня приучают вести дела», уже почти сорвались с языка.

Но… По сути, с моим титулом я не обязана была отчитывать ни перед кем, кроме брата, отца и императорской семьи. А все остальные могли идти со своими вопросами по длинному пешему маршруту.

Дела мои были по большей части сделаны.

Напоследок я попросила кучера завести меня на рынок, там я ухватила килограмм клубники для пирожных, которые собиралась испечь Ридриху, и после этого мы отправились домой.

На протяжении всего пути я не переставала любоваться своим отражением в зеркале. Все же я была чудо, как хороша. Вот еще поднаберу килограмма три-четыре, у меня появятся щечки, и тогда… Я, наверное, сама от себя не отлипну.

Я как раз поправляла свой бант, когда дверца неожиданна распахнулась и с грохотом ударилась о карету. Сердце пропустило удар, я замерла, а внутрь ворвался порывистый ветер, разметавший мои волосы.

Это еще что такое?! Неужели опять проделки «сказочных тварей»?!

— Тормози! — крикнула я кучеру.

Заржали кони, послышался скрип колес, а меня по инерции отбросило на противоположные сидения. Я зашипела, ударившись коленками об пол.

— Сейра Азалия, в чем дело? — окликнул меня кучер.

А я бы и сама очень хотела узнать ответ на этот вопрос, если уж говорить откровенно.