За пределом (СИ) - Веселова Янина Янина Страница 14

   И тут ее накрыло. Дошло. Достало.

   Не увидит она больше маму. И папу, и братьев. Даже непутевую, но насквозь родную Катьку никогда уже не сможет обнять. Да что обнять. Словом перекинуться и то не удастся.

   Все. Конец. Финита ля комедия!

   Вернувшийся Магнус нашел ее во дворе. Потерянная вся в слезах Надюшка обнимала обомлевшего Серпа и рассказывала ему о своей жизни в другом мире. Свирепый кобель, который никого кроме хозяина к себе и близко не подпускал, безропотно терпел весь этот слезоразлив, только время от времени вздыхал совершенно по-человечески.

   Магнусу даже показалось, что пес от всего своего сердца сочувствует ее горю и всецело разделяет его. Но это конечно же глупости.

***

Следующее Надюшкино утро началось с пробуждения подмышкой у Магнуса. ' Рашен традишен,' - пробормотала она и зевнула.

   - А? - заворочался разбуженный мужчина.

   - Доброе утро, говорю, - ответила она, поднимаясь. - Я кажется тебя вчера напугала. Извини. Больше этого не повторится.

   - Тебе не за что извиняться, Надин. Мы же супруги.

   - Никак не могу к этому привыкнуть, - зябко передернула плечами Надя.

   Она не очень хорошо помнила вчерашний вечер, но одно знала точно - стало легче. Словно те слезы смыли самую сильную боль, а с ее отголосками можно сжиться. ' Человек такая тварь, которая ко всему привыкает,' - убирая волосы под придурочную сетку, скривилась Надюшка. ' И я привыкну,' - надевая алую шелковую рубашку, так и льнущую к телу, пообещалась она. ' Еще и радоваться буду. Может быть. Хотя и сомнительно,' - прекратив утренний сеанс аутотренинга, надела ажурные чулочки с бархатными подвязками и вышитые панталончики, после чего с некоторым злорадством спрятала всю эту красоту под платьем и, наконец, улыбнулась по-настоящему.

***

Так дни и покатились за днями. Заполненные однообразной работой, они почти не оставили по себе никакой памяти. Надя мыла, стирала, скребла, шила, передвигала с места на место мебель, а еще готовила, работала в саду и тупела, тупела, тупела…

   А может набиралась житейской мудрости. Кто знает.

   Магнус тоже поутих и практически прекратил всяческие приставания. Может давал жене время привыкнуть, а может просто поостыл и нашел себе кого-то на стороне. К тому же каждое утро теперь он отправлялся на работу, иногда подолгу задерживаясь там, а пару раз даже не приходил ночевать. И всегда после таких отлучек отдаривался. То принес совершенно очаровательный комплект из оправленной в золото бирюзы, то притащил бусы из темного почти черного лазурита.

   Надюшке было все равно, ну почти что. Во всяком случае сцен ревности она мужу не устраивала. Да что там, Надя даже вопросов никаких ему не задала, правда и подарки ни разу не надела. Положила футляры с украшениями рядом с зеркалом и ушла на кухню, где требовалось найти место для коллекции Магнусовой бабушки.

   Эта без сомнения достойная женщина всю свою жизнь покупала медную посуду. Сковороды всевозможных форм и размеров, кастрюльки, казаны, чайники, сотейники, тазики для варенья, вазочки, турки - чего только не было в ее собрании. Надюшка нашла все это роскошество в подвале и долго гадала, кому и зачем пришло в голову хранить его там.

   Она даже у Магнуса спрашивала.

   - Бланш убрала, - коротко ответил он и отвернулся, давая понять, что этот разговор неприятен.

   Кем была для Доу эта загадочная Бланш, Надя уточнять не стала. И так понятно, что это покойная жена, или сестра. Да и какая теперь разница.

   - А можно я достану? - рискнула уточнить Надюшка.

   - Как хочешь, - пожал широкими плечами тот.

   - Очень-очень хочу, - честно призналась девушка, удивляясь собственному энтузиазму. - Нельзя прятать такую красоту.

   - Такое впечатление, что кастрюли тебе нравятся больше чем драгоценности.

   - Вот такая я загадочная, - повинилась Надюшка. - Люблю посуду.

   - Мужа нужно любить, - не удержался Доу. - А не бабкины сковородки. И не вздумай больше сама двигать мебель. Слышишь?! Куда пошла?! Надин! Вернись!

   - Любовь должна быть взаимной, - прошептала та, торопливо выходя в сад. - А у нас никакой нету… Только рухлядь и кастрюли… Зато кастрюль до фига.

   Но как бы там ни было, а помещение полностью преобразилось. Надюшке даже казалось, что оно не только напоминает кухни рыцарских замков, но и не уступает им. Те же каменные светлые стены, облицованные ракушечником, огромный очаг, приютивший плиту, тяжелая резная мебель и конечно же она - бабулина коллекция, огнем горящая на стенах и стеллажах.

   - Вот что перестановка благословенная делает, - удовлетворенно оглядывая комнату, сказала девушка. - И хороший вкус.

   Переделкам подверглась и спальня. Затевая в ней ремонт, Надя преследовала сразу несколько целей. И главной из них было отнюдь не желание навести порядок и уют. Возможность хоть какое-то время поспать в одиночестве - вот о чем она мечтала.

   Надюшке элементарно хотелось выспаться, потому что рядом с Доу о спокойном сне оставалось только мечтать. И его домогательства тут были совершенно ни при чем. Да и не было их как таковых. Несколько шуток на сон грядущий и пару дежурных вопросов о супружеском долге никак нельзя было считать соблазнением или принуждением. Иногда Наде даже становилось немного обидно.

   Как и любой женщине ей хотелось нравиться, пусть даже и палачу. Тем более, что никого другого не предвиделось! А этот был хорош! Гад такой, сукин сын и игнорщик!

   А она… она себя не на помойке нашла! И вешаться на всяких не будет! Даже если хочется! Очень хочется. Но нет, Надя стискивала зубы, отворачивалась от мужа и засыпала. Вот тогда-то и начинались настоящие мучения, потому что приходили сны.

   И все они были о Магнусе, вернее во всех них был Магнус. Совершенно бесстыжий разнузданный ненасытный Магнус. Каждую ночь он ласкал жену, заставляя то плавиться от нежности, то гореть от страсти, то плакать от счастья.

   А потом наступало утро. Оно деловито прогоняло сладкие грезы, напоминая о запланированных делах и торопило с завтраком. День тоже не оставлял времени на глупые мечтания, но, заходя вечером в спальню, Надюшка загодя бывала взволнована.

    Так что ремонт в сложившейся ситуации был необходим и желанен как манна небесная. Работы предстояло не так чтобы много. Надя решила покрыть морилкой потолок, побелить стены и конечно же выбросить заупокойный шкаф. Доу возражать не стал, хотя за доисторический шифоньер вступился.

   - Это память о Бланш, - объяснил он. - Приданное. Можно поставить его в комнату девочек, если тебе не нравится.

   - Девочек? Каких? - удивилась Надя.

   - Моих дочерей.

   - А?..

   - Мы поговорим об этом потом, Надин, - тоном не допускающим пререканий сказал Магнус. - Сейчас не время.

   - Нормально, - натурально обалдела она. - А парочки наложниц у тебе нет? В подвале?

   - Надин!

   - Я двадцать лет Надин, - она подняла руки, сдаваясь. - И еще… Очень часто мое имя в твоих устах звучит как ругательство. Это неприятно.

   - Глупости, - не поверил Доу. - Но в любом случае ты можешь попросить…

   - Обойдусь, - на всякий случай отошла подальше от мужа Надюшка.

***

Затеянный ремонт оправдал ее ожидания лишь частично. При активной помощи Магнуса он закончился слишком быстро. Да и поспать отдельно не получилось. Зато вышло красиво. Темные пол и потолок, и по контрасту светлые стены, делали пространство уютным. Обнаружившийся за гобеленом на одной из стен встроенный шкаф с филенчатыми дверцами, которые тоже покрыли морилкой, как и ставни на окне оказался на диво вместительным.

   Кстати о ставнях, раньше Наде как-то не приходилось видеть их, приделанными к раме с внутренней стороны комнаты. Оказалось что это не только удобно, но и красиво: мореные ставенки на фоне молочно-белых стен. Вообще комнатка получилась как игрушечка. Надюшке понравилось, да и Магнус не ворчал.