Последняя кровь - Лия Пирс Страница 14

Аделин молча покачала головой.

– Хорошо, – вздохнул он. – Я расскажу, но с одним условием.

– С каким?

– Ты перестаёшь прогуливать лекции и возвращаешься к тренировкам. Легкие, щадящие, но постоянные. Мышцы должны быть в тонусе.

Она выдержала его взгляд и кивнула.

– Согласна.

ГЛАВА 17

– Был ли твой отец действительно связан с вампирами, я не знаю, – начал Хельворт спокойно, но с какой–то усталостью в голосе. – Мне известно лишь одно, его взгляды резко расходились с позицией Церкви и с мнением некоторых членов Совета, слишком резко.

Он на мгновение замолчал, будто подбирая слова.

– Всем охотникам, прибывшим на место... резни, – выговорил он это слово с трудом, – было приказано писать в отчётах, что нападение совершили хлыни и обращённые.

Аделин приподнялась, сжав одеяло в кулаке:

– Но зачем?

– В высших кругах прекрасно знают, кто и за что уничтожил твою семью. Это был акт устрашения, показатель силы. Они так сказали: «Смотрите, что будет, если кто–то осмелится говорить, как Левантеры», а в глазах всех остальных– это стало ещё одним поводом бояться вампиров, поддерживать ужесточение законов, верить в необходимость тотального контроля. Удобно, правда?

– То есть... – Аделин сглотнула, голос её стал хриплым, – моих родителей убили не потому, что они были опасны, а потому, что были неудобны?

– Да, – коротко кивнул он.

– Признаться честно, я рассчитывала на большее… – выдохнула она, горечь расползалась по груди медленно, как яд.

Хельворт усмехнулся, но в его глазах не было веселья:

– Думала, я выложу тебе список имён и покажу карту заговоров? Прости, но я и сам не знаю всех тонкостей. В Совете интриг больше, чем цветов весной.

Он поднялся, и голос его снова стал твёрдым:

– Всё. На сегодня, отдыхай. Считай, что получилa официальное освобождение от занятий, но завтра я хочу видеть тебя на лекциях, без отговорок.

– Кстати, – уже у самой двери Хельворт обернулся. – На твоём месте я бы завалил ближайшие контрольные. Совет скоро приедет, а ты теперь официально лучшая первокурсница. Лучших студентами обязательно будут хвастаться... А там точно найдётся кто–нибудь, кто сможет тебя узнать.

Он исчез, оставив за собой ощущение глухого эха и густую тишину.

Аделин осталась сидеть, ошеломлённо глядя в одну точку. Его слова легли тяжёлым грузом. Совет. Узнают. Хвастаться ею...

История, рассказанная Хельвортом, звучала слишком складно, слишком точно, чтобы быть просто слухами или чужими воспоминаниями. И всё же... почему, чёрт побери, он говорил о Селестине так, будто сам был тем самым вампиром?

Она взъерошила волосы и раздражённо выдохнула.

– Да, что с тобой не так?

Надо написать Торину.

***

Подготовка к приезду Совета шла полным ходом. Академия гудела, словно кто – то ткнул палкой в улей. Ученики бегали туда–сюда с бумагами, папками, метлами и швабрами, даже преподаватели, обычно сдержанные, казались нервными.

Аделин сидела в столовой, рассеянно ковыряя вилкой омлет.

– О, смотри–ка, даже на омлет расщедрились, когда Совет на горизонте замаячил! – послышался знакомый голос.

Аделин подняла взгляд и увидела Арию, которая уверенно шла в её сторону, несмотря на перевязанную правую руку. На ней была чистая форма, хоть и слегка помятая, волосы собраны в косу, а на лице привычная полуулыбка.

– Ария! – Аделин вскочила и подалась вперёд. – Тебя уже выписали?

– Почти. Сбежала по–тихому, – с усмешкой ответила та и села напротив. – Лекарь кряхтел, но отпустил. Говорит, я слишком много болтаю и мешаю другим выздоравливать.

– Как рука? – спросила Аделин.

– Шрам останется, а так всё восстановится, – легко отмахнулась Ария. – Лекарь сказал, что если не махать ею как мечом, то через пару дней вообще забуду, что была ранена.

– Это я виновата, – тихо сказала Аделин, опуская глаза и сжимая пальцы на вилке.

– Ты с ума сошла? – удивлённо отреагировала Ария и чуть наклонилась вперёд. – Попадись мне в напарницы кто–нибудь другой, я бы, скорее всего, осталась там. Я вообще–то старше и должна была защищать тебя, а не наоборот.

Она усмехнулась и махнула здоровой рукой.

– Так что давай лучше порадуемся, что мы живы и благодаря Хельворту ближайшее время не услышим воплей Марса. Вот за это я особенно благодарна судьбе.

Аделин позволила себе едва заметную улыбку, но тут же, нахмурившись, спросила:

– А ты не замечала за ним странностей?

– Марс состоит из сплошных странностей, – фыркнула Ария.

– Я про Хельворта.

– А... – Ария задумалась, машинально потерев пальцем край кружки. – Только то, что он единственный наставник, которого хочется не убивать, а рассматривать. Красавец, ничего не скажешь.

Аделин слабо усмехнулась, но внутри что-то кольнуло. В голове вдруг всплыл, как Хельворт нашел их на том чердаке. Его взгляд казался почти уязвимым или это она сама придумала? Сердце дрогнуло глупо и не вовремя.

Ну, подумаешь, наставник переживал за подопечных. Это логично и всё же...

– Я серьёзно, – нахмурилась. Аделин, глядя ей в глаза.

– Хм… – протянула Ария. – Вот если бы ты не спросила, я бы, может, и внимания не обратила. Но... Я не помню, чтобы я видела его хоть раз в церкви. И, если честно, от него иногда мурашки по спине.

Аделин кивнула, больше себе, чем подруге. Что–то внутри, за грудиной, отпустило, хоть и на мгновение.

На следующее утро Академия бурлила с новой силой и причиной тому был вовсе не приближающийся приезд Совета.

ГЛАВА 18

В полутемной палате лазарета всё пахло кровью и снадобьями. Тусклый свет ламп отбрасывал зыбкие тени на стены. Дамиан сидел в углу, не двигаясь, словно сам стал частью этих теней. Локти покоились на коленях, пальцы сцеплены так крепко, будто только это удерживало его на месте. Взгляд был прикован к бледному лицу Аделин.

Что–то ломкое и упрямое внутри тянуло его к ней, чему он был не в силах сопротивляться, как бы не хотел. Она всего лишь охотница, но, когда она лежит вот так с закрытыми глазами, почти без дыхания, внутри всё кричит.

Он уже проходил это. Проходил и проиграл. И вот она, снова та же ошибка, тот же